– Прости меня! Пожалуйста, прости! – Он вновь и вновь бормотал слова, которые ничего для меня не значили. Тупая боль в груди была просто невыносима. В какой-то момент возвратились и другие ощущения. Слезы на моих щеках и обжигающий металл медного кинжала, который я продолжала сжимать в руке. А потом меня коснулись эмоции Тристана. Настоящий водоворот раскаяния, сожаления и любви. Он вливал в меня все, что у него было. И тогда же я поняла, что это не нападение. Его голубое пламя выжигало капли черной жидкости, пропитавшей мою одежду.

– Лучше тебе исчезнуть, – выдавила я и с трудом перекатилась на колени. Тело запротестовало. Сил не хватило бы и для того, чтобы подняться. Но я подавила предупреждающие сигналы организма и использовала все ресурсы своей сущности, чтобы встать на ноги. Нужно кое-что доделать.

Тристан поддержал меня. У него в глазах светилось понимание.

– Я останусь с тобой, – решительно произнес он, – до самого…

Взорвался голубой купол, который он создал для нашей защиты. Тени пробили спину Тристана и вышли через грудь. Голубой огонь в его взгляде погас, мгла подхватила его и отшвырнула в сторону. Я не знала, что со мной творилось, потому что в ту же секунду надо мной что-то оглушительно загрохотало. Предсмертные крики. Шипение. Треск потоков огня. Клинки, вгрызающиеся в мясо и кости. Запах крови, граната и шоколада, солнечных лучей на реке, но прежде всего – крови. Кровь и беззвездная ночь. На небольшом отдалении я обнаружила Элиаса и Бела, которые стремились пробиться ко мне. Вампиры блокировали им путь, пока тени носились над полем битвы. А в его середине мне открылось жуткое зрелище. Тело Мары все еще представляло собой что-то среднее между скелетом, жертвой пожара и мумией. Обуглившиеся мышцы и жилы только начали исцеляться.

– Где твоя пара? – насмехалась королева ведьм и, хромая, пошла ко мне. Ее суставы скрипели. Она подволакивала одну ногу, но ясный взгляд черных глаз пронзал меня со всей ненавистью, на которую была способна древняя демоница. – Что, наш дорогой Тристан спас только тебя и бросил Люциана, чтобы ты принадлежала только ему?

Издевка улетела в никуда. Она даже не представляла, что произошло. Очевидно, самоотверженность в ее мире являлась настолько трудным для восприятия понятием, что Мара допустила фатальную ошибку. Недооценила Люциана, недооценила Тристана и недооценила меня. Да, возможно, у нас печальная предыстория, но нас троих связывало гораздо большее, чем могла уничтожить какая-то там королева ведьм.

– Тебе никогда не понять, что такое любовь, – процедила я, как можно более незаметно пряча за спиной медный кинжал. Если собственная заносчивость ослепляла Мару, то я уж точно не буду указывать ей на это… до тех пор, пока она не окажется прямо передо мной, и я не воткну ей в сердце тикающую бомбу.

Реакцией королевы ведьм стал презрительный смех. Она так преисполнилась уверенностью в себе, что, ничуть не сомневаясь, покинула алую печать, чтобы встать напротив меня.

– Ты должна была остаться в Тихом омуте, дочь Танатоса. В вечной могиле. Повторяющаяся судьба. Я бы оценила скрытую в этом иронию. Но тебе обязательно надо все испортить.

Выбросив руку вперед, она схватила меня за шею. Я слышала, как Элиас выкрикнул мое имя, а Белиал послал энергетическую волну, чтобы задержать Мару, но даже дьявол не мог тягаться с королевой ведьм.

– Последнее слово? – предложила она.

Ногти вонзались глубоко мне в глотку в поисках сущности, которую она собиралась испепелить. Не повезло ей, что там почти ничего не было.

– Да, – сипло выговорила я и покрепче перехватила медный кинжал. К тому моменту он настолько нагрелся, что опалял мне кожу. Ни металл, ни магия в нем несравнимы по силе с Изарой. Еще чуть-чуть, и эта штука лопнет.

Мара милостиво наклонилась ко мне, чтобы лучше слышать. Мрачно улыбнувшись ей, я прохрипела:

– Брокколи.

И всадила кинжал ей в сердце.

Изумление на лице Мары было бесценным. Она опустила взгляд. Глаза ее округлились от ужаса при осознании, чем я ее ударила.

– Глупая девка! Теперь ты сдохнешь вместе со всеми своими друзьями. Лучше бы попытала удачу с ациамом. – Она сжала мое запястье и давила до тех пор, пока не переломала мне кости и я не выпустила кинжал. – Ты серьезно полагала, что сможешь поставить меня на колени этим человеческим оружием? – С перекошенным от ярости лицом демоница выдернула клинок из своей груди, только чтобы по самую рукоятку вонзить его мне меж ребер. Я ахнула и упала бы, если бы Мара все еще не стискивала мою шею.

– Нет, – честно ответила я, – а вот этим – да!

Из последних сил я вытащила из-за пояса флакон Тристана и вколола иглу ей в сонную артерию.

Мара оцепенела, когда «NEX» перетек в ее тело. Она наверняка не знала, что я ей ввела. Однако узнала эффект. В красивых миндалевидных глазах блеснуло воспоминание о веках беспомощности в ледяной гробнице.

– Нет… – всхлипнула она, и ее рука безвольно соскользнула с моего горла. Она отшатнулась, но, как и предсказывал Тристан, не лишилась сознания. «NEX» ослабил ее, но не отправил в нокаут.

Шаг за шагом она отходила дальше от меня. Хотела как можно больше отдалиться от кинжала. Если она выберется из средней печати, это может приглушить взрыв и спасти ей жизнь. Этого я не допущу. Мной руководила единственная мысль. Жертва Люциана не должна быть напрасной.

Я игнорировала свое тело, которое вопило, что я израсходовала все резервы, потому что это тело понятия не имело о моей воле. Я использую столько силы, сколько потребуется.

Несколько метров, за которые я догнала Мару, ощущались как марафон. Тяжело дыша, я вцепилась в нее обеими руками, после чего завязалась беспорядочная и практически бессильная схватка. У меня чуть не вырвался смех. Столько тренировок по боевым искусствам, а в результате все закончилось возней в песочнице, выцарапыванием глаз и дерганьем за волосы.

– Ты поступаешь в точности так, как они и хотят, – задыхалась Мара. – Как думаешь, кто получит всю власть, когда мы поубиваем друг друга?

– Пока это будешь не ты, мне все равно, – парировала я.

Демоница гневно стукнула по кинжалу, который так и торчал у меня в ребрах. Я взвыла от боли. Боль – это хорошо. Ее можно превратить в ярость, а ярость – в новую энергию. Поэтому я уперлась в тело королевы ведьм и оттолкнула ее назад – подальше от края печати, которая должна сдержать взрыв. Оставались считаные секунды. К тому времени я уже чувствовала огромнейшую мощь, которая почти расколола кинжал.

И внезапно меня охватили сомнения. А что, если печать окажется недостаточно сильной? Что, если Мара права? Я приговорила друзей к смерти? Времени на то, чтобы предупредить их или эвакуировать, уже не было.

И тогда я приняла иное решение. В воздухе передо мной до сих пор ярко переливался портал-призма. Там взрыв никому бы не навредил.

Я сомкнула руки вокруг талии королевы ведьм и бросилась вперед. Мара в отчаянии колотила меня и орала, но… слишком поздно. Нас проглотил Тихий омут.

Второй раз погружаться в колючую черную жидкость должно было быть пугающе, но я ощущала лишь покой.

Это конец.

Мара побеждена.

Мои друзья спасены.

Теперь я могла последовать за Люцианом.

Я закрыла глаза. Темноту и холод Тихого омута уже вытеснил неземной теплый свет. Тепло распространялось от моего бока по рукам и ногам. Чувство возникло такое, словно внутри меня всходило солнце. В моем подсознании сияла улыбка Люциана. Он протянул мне руку.

А затем что-то лопнуло. Я утонула в глубокой черноте, прежде чем невероятный взрыв выпустил на свободу миллионы миллионов звезд.

Изара возвратилась на небеса.

Меня разбудило щебетание птиц.

Щебетание птиц и самый зверский запах в моей жизни. Он проникал во все поры, оседал в носу и вызывал непроходящее ощущение тошноты. Тухлый. Сладковатый. Омерзительный. Будь у меня достаточно сил, меня бы вырвало, но я была совершенно опустошена. Приоткрыв глаза, я увидела пронзительную синеву, которую разбавляли лишь маленькие пушистые облачка, а высоко-высоко в потоках ветра наперегонки с солнечными лучами носились ласточки.