В этот момент Мика ощутила, что ее непреодолимо тянет в сон. Она осела на кровать. В последний момент чувствовала, как принц приподнял ее ноги, уложил на кровать, как-то немного повернул ее. Легко, словно она была маленькой девочкой.

Ей было все равно… Видимо, он усыпил ее магией.

И все, уплыла.

Спала она без сновидений.

А утром Мика проснулась с одной мыслью: она должна выиграть этот проклятый отбор. Из двух зол быть женой или фавориткой — она выбирает быть женой.

А еще… она не сказала принцу, что он может получить ее лишь на год. Она отлично отомстит, когда через год «жена» загадает желание попасть на Землю. И только он ее и видел!

Хотя было о чем подумать.

Например, что у фаворитки есть некоторые преимущество относительно жены. Фаворитка — это женщина, которую правитель, как правило, любит. Или, по крайней мере, сильно хочет. Или имеет еще какой-то интерес, отличный от чисто политических соображений.

А вот жену, как Мика знала из исторической литературы, всякие высокопоставленные обычно выбирают исходя как раз из политических интересов. С другой стороны, здесь-то все как-то не так…

Из политических соображений принцу следовало бы жениться на герцогиньке (наверное!) или на какой-нибудь принцессе (более высокого полета, чем Мара). А он устроил отбор, на который допустили и попаданку без рода и племени, и бывшую гувернантку — вообще не дворянку, как поняла Мика.

То есть принц ищет в жене что-то другое!

И если подумать, то единственное очевидное — это то, что он ищет девушку действительно подходящую. Ту, что полюбит его. Или которую сможет полюбить он. Ведь как рассказал Осир и пару раз упоминали девчонки — дети тут рождаются, только если в паре есть любовь. Хотя бы односторонняя!

То есть что, принцу нужен наследник? Может, в случае рождения наследника папочка с гарантией оставит престол ему?

Он ведь до сих пор всего лишь Зимний принц, а не король.

Но тогда совершенно непонятно, зачем ему Мика в роли фаворитки… Или жены. Ведь очевидно, что она на принца влюбленностью не реагирует. Сам влюбился с первого взгляда, поэтому ему нужен секс с ней и рождение ребенка?

Мика поежилась, еще не вылезая из постели. Мысль, что она может родить в этом мире, вызывала мороз по коже. Как тогда возвращаться? И как вообще рожать от нелюбимого?

К счастью, это вряд ли. Тогда уж логичнее делать ее именно женой — чтобы ребенок был истинным наследником, а не бастардом. Да и не похож принц на влюбленного…

В любом случае идея насильно стать официальной женой казалась не такой отвратительной, как насильно стать фавориткой… Пусть даже с «выходным пособием». Хоть какая-то самая практичная часть Мики допускала, что, будучи фавориткой, она смогла бы избавиться от принца быстрее.

А вообще это все очень страшно и непонятно…

И тут Мике стало так жалко себя…

Сперва Кирилл с его отвратительной выходкой. Фактически предательством.

Потом Осир — ей ведь тогда показалось, что она встретила мужчину своей мечты. Великодушного, сильного, немного «отца»… Одна встреча с ним практически залечила рану, оставленную Кириллом. А он вот как!

При мысли об Осире было особенно горько. Чувства еще не улеглись, перед глазами еще вставало его мужественное лицо, кожа еще немного помнила его теплые надежные руки.

И, наконец, принц… Жесткий, наглый. Похоже, так или иначе, но иметь с ним дело придется.

А ведь она искренне надеялась, что на отборе победит Мара! И она, Мика, будет просто фрейлиной при этой прекрасной девушке. Теперь же придется сражаться на отборе по-настоящему. И не только с мерзкой герцогиней. Но и с замечательными девчонками вроде Мары и Ирмы.

Ох… Мике было очень неприятно от этого осознания. И от осознания, что ей предстоит куча «экзаменов» — тоже.

Ведь ей очень повезло с первым конкурсом. Со Снеговиком она тоже как-нибудь справится, тем более в команде… А что дальше? Не придумал бы Гаронд что-нибудь, что Мика совершенно не умеет!

Например, с него станется погнать девушек на лыжах в лес и устроить гонки. А на лыжах Мика — как корова на льду. Ну, стройная такая коровка, усмехнулась она.

В общем, утро вечера мудренее не было. Утро тоже было мучительным. Так бывает, когда заснул и забыл о проблемах. А утром они набрасываются с новой силой, терзают разум даже раньше, чем вылезешь из-под одеяла.

«Надо идти на плаху», — подумала Мика…

И тут в дверь ее спальни весьма настойчиво постучали.

— Миледи, миледи! — раздался незнакомый женский голос. — Это я, ваша камеристка Альга! Я вам завтрак принесла. И сейчас помогу одеться! А то господин Пурсен приходил, сказал, что через полтора часа у вас состязание!

Ох, она и забыла, что у нее есть камеристка. Одна на троих, но есть.

— Войдите! — крикнула Мика.

Предстояло освоиться с тем, как это быть «миледи» и пользоваться услугами прислуги.

***

 Прошли уже сутки с тех пор, как Осир отвез девушку на отбор. Иногда он улыбался, думая, как удачно все устроил.

Но порой ему становилось не по себе. Возникало очень странное ощущение, какое-то сложное сомнение.

Что, возможно, ему не стоило отдавать девочку Гаронду!

Кто бы мог подумать — она понравилась ему самому! Тепло, пушистое и мягкое, растекалось в сердце, стоило подумать о ней.

А он отправил ее прямо в главный змеюшник. В лапы к Гаронду, которому больше всего на свете нужна именно такая девушка.

Оно и хорошо. Только… достоин ли Гаронд такой девушки?

Осир отогнал навязчивое мучительное чувство и в последний раз потрепал коня.

— Дальше тебе нельзя. Не проехать. На обратном пути тебя заберу, — сказал он.

Хозяин трактира поклонился Осиру.

— Лорд Осир, как всегда, с вашим конем все будет в порядке. Мы будем холить и лелеять его…

— Я знаю, Гай, — добродушно ответил Осир. — Вернусь как всегда — через несколько дней. Лисенок, тоже остаешься здесь. Понял меня? Чтобы кур не воровал!

Лисенок прижался к его ногам и заскулил, предвкушая разлуку, а Осир погладил его. Верный пес никогда не ослушается, но Осир всем естеством ощущал, как тяжело ему расставаться с хозяином даже на несколько часов, не говоря уже про дни.

Спустя два часа Осир подъехал на лыжах к невысокой горке посреди леса. А может, это был просто большой сугроб.

Да, он сделал крюк. Этого визита вообще не планировал. Но не мог его не сделать…

Лицо девушки так и стояло перед глазами. Сердце так и щемило. Поэтому он должен быть заехать сюда!

— Открывай, поговорить надо! — крикнул он.

Почти четверть часа ничего не происходило. А потом в снежной горке нарисовалась небольшая дыра. Из нее вылез мужичок в валенках, ватной куртке и с лопатой в руке.

— Чего тебе надобно, старче? — с усмешкой спросил он. — Давно тебя не было, кстати.

— Да вот — вопрос хочу задать, — усмехнулся Осир. — Попаданка тут у нас. Очевидно, твоя работа.

— Молодая, рыжеватая такая, худая, как палка? — хитро прищурившись, уточнил мужичок.

— Не худая, а стройная! — слегка возмутился Осир. — Очень красивая.

— Ну да, ну да, была такая. «Очень красивая». Неосторожно желание загадала. Пришлось отправить ее. В удачное место.

— Вот и скажи мне, ты вообще к кому ее отправил? — вцепившись взглядом в мужичка, спросил Осир.

Этого работника Межмирья он знал давно. И знал, что хитростью пройдоха соперничает с ним самим, с Осиром. Иначе ему никогда не дали бы такую ответственную работу — распределение попаданцев, провалившихся в Межмирье. А также открытие и закрытие порталов.

Пару опасных порталов, из которых время от времени сыпались монстры, он закрыл по просьбе Осира. Тогда и познакомились.

А вот закрыть портал между миром Осира, Андиаром, и Землей его никто не просил. Как-то сам обнаружил, что с Земли время от времени сыплются всякие ненужные технические штучки. Огромный горящий аппарат с вертушкой наверху, непонятная штука, пролетевшая со свистом кучу километров и взорвавшаяся прямо на окраине одного городка. Осиру тогда пришлось самому тушить пожар — местные маги не справились.