Одним из вопросов, сильно удивлявших Владимира в СССР, было практически полное отсутствие каким-либо пропагандистских вывесок или плакатов, что хорошо отложилось у него в памяти еще со времен советского детства. Но здесь ничего подобного не было... Как класса. Лишь на фасадах домов порой встречались выложенные красным кирпичом надписи типа 'Слава СССР' или 'Будущее - коммунизм'. Но даже там куда чаще встречались какие-нибудь орнаменты. Не выдержав, в один из дней Владимир спросил об этом у недавно получившего звание полковника (сразу из майоров) Карякина, ответ которого его несколько обескуражил?

- А зачем?

В ответ Владимир попытался сказать что-то о агитации и пропаганде и о том, что так было у них в СССР, но тем вызвал лишь усмешку.

- Когда народ верит в идею - ему эти плакаты и даром не нужны. А когда не верит... Тогда и плакаты бесполезны. Вашему СССР не помогли ни лозунги, ни плакаты, не демонстрации. Мы же делом доказали правоту наших идей. Впрочем, 7 ноября ты еще сможешь увидеть демонстрацию... Мы их проводим каждый год - это уже давно вошло в традицию...

И возразить Владимиру оказалось нечего... Этот Союз нисколько не был похож на их - где люди могли произносить многочасовые речи во славу Ленина, партии и коммунизма, а потом идти в 'Березку' и покупать импортную технику. Или получать через спецраспределитель... Или, если таких возможностей не было, то за чашкой чая на кухне рассуждать о том, как хорошо живется на Западе и по-тихому, чтобы никто не услышал, ругать все те же партию и правительство... Расхваливать на публике товарища Брежнева, а самим стоять в очередях за джинсами...

Нет, здесь такое и в голову бы никому не пришло. Здесь за то же время выросла совершенно иная общность - которую и в самом деле можно было б назвать советским народом. Люди, убежденные в правоте советской идеи и готовые бороться за ее осуществление. Хоть с врагом, хоть с капризами природы. Что им какой-нибудь новый Лонг-Вэлли или Йеллоустон? Генеральный секретарь выступит по телевизору с сообщением о новом катаклизме, рабочие на базах хранения снегоочистительной техники, выматеревшись в адрес очередного вулкана, начнут очищать от консервационной смазки свою технику, а директора заводов достанут из сейфов 'синие пакеты' с планом действий на случай новой Долгой зимы, содержимое которых они надеялись никогда не увидеть... Что им какой-нибудь новый австралийский или франкоалжирский фюрер? Ракеты в шахтах всегда готовы, запас химических и атомных бомб тоже в целости и сохранности, а прочей боевой техники в Союзе больше, чем во всем остальном мире вместе взятом. Во много раз больше... Да даже окажись завтра, что в ближайшие годы к Земле приблизится крупный астероид, и вероятность столкновения очень велика - не ударятся в панику, а все как один, бросив другие дела, пойдут на заводы, в три смены строить тысячи космических ракет и гигатонных водородных бомб. Но разнесут по камешку незваную каменюку... Волей-неволей вспоминалась старая советская песенка... 'Нам нет преград ни в море, ни на суше'. Это было как раз про них...

Вернувшись в выделенную ему квартиру, Владимир включил телевизор. И, к его удивлению, на новостном канале как раз шла передача про исследования космоса. Говорилось про осуществленные еще до Долгой зимы запуски, про полеты к Марсу и Венере, про американские исследования космоса. Но самое интересное припали напоследок...

Закончив с обзором результатов прошлых исследований, ведущий перешел к новым планам исследования космоса - которые даже для Владимира, в мире которого были не только 'Марсы' с 'Венерами', но и 'Вояджеры' с 'Кассини', выглядели впечатляюще... Во-первых, было заявлено о планах постройки сразу двух марсоходов для изучения соседней планеты, которые предлагалось запустить в ближайшее же 'окно'.

- Оснащенные современным научно-исследовательским оборудованием, автоматические планетоходы позволят ответить на вопросы о геологической истории Марса и определить пригодность планеты для колонизации, - говорил тем временем диктор. - Несмотря на низкую плотность состоящей преимущественно из углекислоты атмосферы Марса, многие ученые считают, что неразрешимых проблем на пути к освоению соседней планеты нет. На первом его этапе возможно создание закрытых гермооболочкой баз с искусственной замкнутой экосистемой, способной обеспечить полноценную жизнедеятельность нескольких десятков космонавтов. Прототип такого комплекса уже успешно испытан в условиях нашего Севера.

После этих слов на экране появился тот самый комплекс, где недавно побывал Владимир. Тот самый, что тогда еще майор Карякин охарактеризовал как последнее достижение советской науки. Со слов показывавшего ему комплекс ученого Владимир тогда понял, что главных условий существования такой системы три. Максимально эффективная изолированность от окружающей среды. Четкий подбор входящих в систему видов - все должно быть четко сбалансировано. Нельзя ни упустить нужного, но и лишнего быть не должно ничего. И ограниченность прибавочного продукта - с площади, с которой в поле продуктов хватило бы на крупное село, по факту можно собрать 'урожай' лишь на несколько человек. Все же остальное пространство он охарактеризовал как 'зону регуляции', предназначенную исключительно для обеспечения 'внутренних' потребностей экосистемы... Почти десяток минут диктор увлеченно рассказывал об этом 'чуде советской науки' и общих принципах его функционирования, а затем снова вернулся к Марсу.

- Однако многие ученые считают, что это станет лишь первым этапом освоения Марса. В отдаленной перспективе, когда будет накоплено достаточно научных данных об этой планете и будут разработаны необходимые технологии, встанет вопрос и о полной землефикации Марса, с созданием пригодной для жизни человека атмосферы и биосферы на планете.

При последних словах Владимир чуть не подавился чаем... Точнее, тем, что в этом мире принято было так называть. Как-как? 'Землефикация'? Это что, так понятие 'терраформирование' на свой лад переиначили? Русифицировали, так сказать? А ведь неплохо, видимо, его двойник в его мире поработал... О космосе информации он явно немало раздобыл. Пусть и общедоступной, но все же... Явно ж оттуда эти идеи пошли.

Однако дальше пошло такое, от чего Владимир чуть рот не разинул... Следующим направлением советской космической программы было заявлено, ни много ни мало, создание автоматических межпланетных станций с ядерным двигателем для исследования внешних планет Солнечной системы и межзвездного пространства. Юпитер и Сатур, Уран, Нептун и Плутон, пояс астероидов...

На экране телевизора кто-то из советских ученых уже показывал эскизный проект такой межпланетной станции, рассказывая о целях и задачах первого этапа исследования внешнего космоса. Ганимед и Европа, Титан и Энцелад... Церера и Веста... Межзвездное пространство. Громадные цели... Неужели до всего этого реально дойдет? А не как в Роскосмосе? В этом-то СССР слов на ветер бросать не привыкли, в этом Владимир успел убедиться...

Да, не все в этом Союзе было ему по душе. И подсознательно Владимир понимал, что дело не столько даже в здешних людях, сколько в нем самом. Он - 'продукт' другого общества, другой общественной формации. И здесь он был, есть и всегда останется чужаком. Но эта особенность здешнего общества вызывала уважение...

Досмотрев до конца передачу, Владимир переключился на другой канал, где как раз в это время начинался какой-то художественный фильм. Как вскоре он понял, опять про Долгую зиму. Точнее, про работу коммунальных служб в годы долгой зимы. 'По мотивам реальных событий', как было указано в титрах.

События происходили еще в первую зиму - когда очень многие еще не верили, что она станет Долгой зимой. По халатности начальника ЖКХ какого-то небольшого городка (любимой поговоркой которого было 'да все нормально, что с ним будет?') вовремя не провели ремонт теплотрассы. И вот происходит прорыв, половина города остается без отопления, а на улице стоит сорокаградусный мороз... И теперь у коммунальщиков есть буквально пара часов на то, чтобы восстановить отопление в городе - иначе разморозятся трубы и батареи в домах, и восстановить теплоснабжение уже не получится. Авария серьезная и нет никакой уверенности, что успеют. Милиция города вместе с военными из ближайшей части начинают готовиться к возможной эвакуации людей из замерзающих домов, а на помощь коммунальщикам приходят рабочие местного машиностроительного завода... Вместе с ними с ломом в руках работает и сам нерадивый начальник...