Ведь принц, наделенный недюжинной драконьей силой, даже не думал отпускать Гришу, прижимал его к стене, чуть сдавливая шею.

– Пожалуйста. – Байдор пожал плечами. – Против этого мальчишки ничего не имею. Он никак… – принц не договорил.

Стоило ему убрать руку, как глаза Гриши непривычно вспыхнули, и его не самый крепкий кулак с размаху впечатался в скулу дофина.

– Гриша, нет! Он дракон, прибьет и не заметит! – только и успела крикнуть, он же еще не знает, на что способны драконы!

Конечно, принц даже не пошатнулся, лишь лицо его стало холоднее и высокомернее. Он отвел руку… Не знаю, что он хотел сделать.

Не дожидаясь, когда он размажет по стене моего лучшего друга, я рывком бросила в него свой огонь силы, так и полыхавший в ладони, и яркая вспышка высветила раздраженное лицо Байдора… А в следующий миг пламя погасло, столкнувшись с выставленной им невидимой защитой.

Ну конечно! Он все успел. В отличие от меня он был настоящим драконом, и магические битвы для него не новость. Куда мне, знающей пока лишь пару десятков простых приемов!

Я успела сделать быстрый шаг и закрыть собой Гришу, когда Байдор с раздражением повел ладонью, и мы замерли обездвиженные, окруженные коконом – особой магической структурой, опутывающей тело противника.

И мне пока не тягаться с ним ни силой, ни искусством! Будь я уже крылатой, тогда… Тогда на стороне принца был бы только опыт, ведь по силе мы равны – два наследника правящих династий.

Я слышала, как за спиной испуганный (и одновременно разъяренный) Гриша отчаянно глотает воздух, не в силах двинуть ни одной конечностью. Слышала и свое дыхание, вдруг ставшее отчаянно-рваным. А принц, ехидно склонив голову, смотрел на нас.

«Зови папу», – сказала я себе. Был у нас с Эргоном один уговор: я получаю полную свободу перемещений в пределах дворца и окрестностей, но как только попадаю в переплет, мысленно кричу: «Папочка, я в беде!» И правитель драконов, услышав ментальный зов, придет и спасет меня.

Но что-то меня остановило. Все слишком напоминало детскую потасовку, в которой лишь самая избалованная девочка позовет родителей, чтобы разобрались с обидчиками. А девочка смелая (а не мышь) справится сама. В конечном счете, не убьет же нас этот поганый принц!

А «поганый принц», ехидно опустив голову набок, разглядывал нас с Гришей, как принц может разглядывать зарвавшихся, но интересных уличных сорванцов.

– Так-так-так! – наконец произнес он. – А вы понимаете, малыши, что я могу сейчас отшлепать вас обоих? Тебя, молодой человек, – за покушение на мою почти венценосную особу. За оскорбление в адрес кровного принца, между прочим! А тебя, принцесса, за необоснованное магическое нападение. Правила отбора запрещают драки с другими участниками, но в этих правилах ничего не сказано о драках с самой принцессой или ее плебейским другом-человеком. – На словах о «плебейском друге» Гриша зашипел, как змей, которому прищемили хвост, поскольку кокон не давал шевелить и губами, чтобы изрыгнуть пару ругательств. – Впрочем… – нарочито задумчиво протянул принц, – я все равно не бью девочек. А то, как ты кинулась спасать своего друга, вызывает уважение, особенно если учесть, что навыков у тебя пока не хватает. Но я вовсе не хотел пугать вас. И твой «хороший дракон», принцесса, интересует меня только с одной точки зрения…

Я вопросительно выпучила глаза, мол, с какой?

Байдор усмехнулся.

– Нужно поговорить, – без особой доброжелательности, но мягко сказал он, – кое о чем. Могу я отпустить вас, будучи уверенным, что вы не потащите меня на ковер к правителю? И больше не будете пуляться своими милыми огненными шариками?

А мне неожиданно подумалось, что манера речи принца весьма похожа на манеру моего отца. Те же ехидство, насмешка, ирония… Только Эргон всегда выглядел сильным и великодушным, как и положено правителю драконов. Сенбернар, которого можно и за хвост подергать, не опасаясь настоящего наказания. Байдор же говорил жестче, насмешливее, иногда казалось, что со злостью.

Но он прав. Если я потащу его на разборки к Эргону, то и сама схлопочу по первое число. Первое число, конечно, не за горами, но не хочется получить выговор «с занесением в личное дело» перед самым началом отбора. А узнать, что здесь делал черный принц, необходимо! Раз уж сам предлагает.

Я выдохнула и засунула поглубже принцессину гордость – мышь как раз вылезла из норки и с радостью отъела от нее солидный кусок. Довольно заурчала и провела лапкой по своей маленькой жадной мордахе.

Я же утвердительно моргнула пару раз – кивнуть головой не позволил кокон.

Принц лениво повел рукой, и я ощутила, как сковывающие нас с Гришей нити распускаются. С облегчением вдохнула полной грудью, подвигала руками и ногами.

Все, я свободна.

…Если бы я была настоящей принцессой, то есть родилась бы ею, то сейчас моя ладонь летела бы к щеке Байдора. Красивая пощечина стала бы великолепной наградой за его выходку! Но я была принцессой всего полгода, поэтому лишь шепнула Грише, чтобы не вздумал больше драться, и выжидательно поглядела на дракона.

Его оценивающий взгляд опять смущал, а еще стало неловко за унизительную сцену моего пленения. Стыд, прежде спавший, резко расправил крылья, чем очень подсобил мышке, опять высунувшей мордочку.

Я не знала, что сделать или сказать, и на себя сердилась сильнее, чем на Байдора. С другой стороны, от злости шипели мы с мышью про себя, это Байдор хотел поговорить! А вместо этого стоит и молча разглядывает меня. И опять без тени восхищения!

Возможно, что-то такое отразилось на лице, потому что принц вдруг совершил то, чего я от него совершенно не ожидала: он сделал шаг ко мне. Гриша за спиной дернулся, но я властным жестом задвинула его обратно, а Байдор взял мою руку и запечатлел легкий поцелуй на кисти.

Острая яркая искра взорвалась в месте касания губ, рассыпалась на части и электрическим током разбежалась по телу. Да что за проклятье такое! Я же не влюблена в него, что еще за «спецэффекты»!

– Прошу простить мое внезапное появление и поведение, – вежливо произнес Байдор. – Мне не стоило пугать и гневить тебя, Алиса. Твоя реакция вполне понятна мне. Как, надеюсь, и тебе понятна моя. – Я растерянно кивнула, потому что поганый принц задержал мою руку в ладони дольше положенного правилами приличия и лишь сейчас отпустил. – Моему поведению есть лишь одно оправдание – я тревожился за тебя. Можем ли мы проследовать в какое-либо спокойное место и поговорить наедине? Это касается твоей безопасности и отбора.

– Принцесса никуда не пойдет с тобой без меня! – Гриша вырвался из-за моей спины.

– Я не знаю… У меня свидание! – сказала я одновременно с Гришей.

– С «хорошим драконом»? – усмехнулся принц. – Об этом я тоже хотел бы поговорить. В свете того, что хочу сообщить, неизвестно, какой из драконов здесь «хороший». Поэтому…

– Мне неудобно, – я решительно поправила рюшечки на юбке, – меня ждут. Если желаешь аудиенции, я готова поговорить после своей встречи.

– Ты не понимаешь! – почти прошипел принц.

– Да, не понимаю! – воскликнула. – Потому что ты говоришь загадками и требуешь, чтобы я пошла с тобой неизвестно куда! Как раз это может быть опасно. И именно это может меня скомпрометировать.

Я хотела решительно пройти мимо Байдора в сад. Пусть смотрит, как я иду на свидание с другим, если ему так хочется!

Но меня остановила рука Гриши.

– Алиса, стой! А вдруг он прав, и тебе грозит опасность?

Ну вот! Теперь Гриша поддерживает этого поганца, вдвоем они точно не дадут мне уйти к моей коричневой «прелести». Которая, кстати, ждет меня уже лишнюю четверть часа. Хорошо, если ждет, вряд ли Бамар будет ждать меня до бесконечности. Если не приду, плохо обо мне подумает, а моя серая мышь больше всего на свете боится, что кто-то будет думать о нас плохо! Кроме принца Байдора, разумеется, – этому «почти венценосному» дана привилегия думать обо мне что угодно. Мне наплевать.