– И все же я прошу впредь посвящать меня во все детали! – величественно потребовала, обращаясь в первую очередь к отцу и Байдору. – И каковы же эти детали?

Эргон снова вздохнул.

– Мы изначально предполагали, что появление герцога может вызвать бурную реакцию, особенно у заговорщиков, если они другая «ветвь» заговора и не осведомлены о роли герцога, данной ему Суралом. Этих подозрительных мы выявили в рядах женихов с самого начала – у них было что-то с головой, словно воспоминания недостаточно яркие. К тому же я специально осуществлял ментальную проверку так, чтобы при желании тот, кто ментальной проверки боится, мог ее ощутить. Почувствовать вмешательство. Я коснулся разума каждого из женихов, и лишь трое обратили на это внимание. Эти трое. Они явно занервничали и, понимая, что их ждет подробная проверка, начали искать подходящий повод уйти из зала и с отбора, чтобы любой ценой избежать ее. Своя жизнь часто оказывается важнее самого ответственного задания. И мы дали им такой повод. Я послал Грейдору сигнал явиться. Его появление сработало. Троица уцепилась за возможность покинуть отбор и избежать проверки, когда им пришлось бы идти и прикладываться к руке принцессы. А нам оставалось лишь убедиться, что это они. Байдор перенес надпись прямо им под нос. Разумеется, больше никто ее не видел, а они своей реакцией выдали себя окончательно. Теперь мы знаем, кому было поручено убить тебя, Алиса. Возможно, удастся вызнать у них имя заказчика. Если, конечно, они сами его знают. А еще мы знаем, что операция «герцог» и операция «женихи» – две отдельные акции, направленные против нас.

– Понятно, что ничего непонятно… – пробурчала. – А дальше-то что?

– Вернемся в зал, закончим церемонию, ты выберешь фаворитов и тех, кто должен будет покинуть отбор сразу. Потом мы с Грейдором и Байдором будем допрашивать наших пленных. Кстати, поздравляю, – отец усмехнулся, – мы имеем возможность избавиться сразу от шести женихов. Байдор, Бамар – у вас станет меньше конкурентов. Если, конечно, Алиса не решит убрать с отбора кого-то из вас…

«Их – нет, папочка. А вот герцога – могу», – подумала я, но, конечно, не пойду на это. Мы еще не знаем всех деталей злодейских планов, и герцог может пригодиться.

Я понимала отцовскую логику. Если все «операции» – козни Сурала, он может подумать, что женихов мы разоблачили. А герцог все еще «на коне» и ищет способ убрать меня.

Вторая часть представления пошла бодрее и легче. Я уже не боялась. Мышиный мандраж был полностью израсходован в первой части, и я расслабилась.

Оказывается, все это время во мне звенела противная резкая струна, что в любой момент кто-то из женихов может оказаться злоумышленником и совершить на меня покушение. Теперь же заговорщики выявлены, можно просто наслаждаться.

Да, наслаждаться!

Потому что, когда тебе представляются и говорят приятные слова эффектные красивые драконы, это приятно женскому самолюбию. Даже если кто-то из них не до конца искренен. В конечном счете, говорить женщинам комплименты, пусть и с преувеличением ее достоинств, – традиция и для моего мира, и для этого. А женщины традиционно получают удовольствие.

Первым во втором отделении спектакля был герцог. Молодежь вежливо пропустила его вперед – у него столько важных дел…

– Герцог Грейдор, – спокойно, с легким поклоном представился он. А в той части, где нужно было обосновать, почему он должен выиграть отбор, сказал весьма лаконично: – Уверен, я справлюсь с управлением государством. А твоим мужем я был бы рад стать, потому что смог бы сделать тебя счастливой, принцесса Алиса.

И все. Четко, можно сказать – по-военному.

Приложился к руке, подмигнул мне и встал неподалеку от тронов, как еще один секьюрити.

Из оставшихся драконов мне понравился еще один – синий дракон Пирсон, веселый парень с запада. Светловолосый, со слегка вздернутым носом, что необычно для драконов. Он весь будто светился оптимизмом и добротой, а его аргументом было то, что мне будет хорошо и весело с ним.

Уверена, так и будет, если выберу его.

А последним претендентом на вылет оказался коричневый дракон Сарбот с востока – красивый, но слишком высокомерный и высокопарный. Он был одним из тех, кто написал мне самые неприятные письма – в высоком «штиле», с чрезмерным воспеванием своих достоинств и лицемерным – моих. Вот он в полной мере подходил под определение, данное Гришей, – «петухи». А я не курочка, чтобы держать петухов на своем отборе!

Ближе к концу представлялись и мои «сообщники», Байдор и Бамар. Аргументы у обоих были убийственные, то есть логичные и соответствующие характеру каждого из них.

– Я хочу выиграть отбор, потому что мне нравится в тебе все, принцесса Алиса. И я сделаю все, чтобы стать достойным тебя.

Это, конечно, Бамар. Моя коричневая прелесть! При всех фактически признался в искренних чувствах ко мне.

– …Потому что мы стоим друг друга, нам будет интересно друг с другом, а значит, мы будем счастливы вместе. – А это был Байдор с его склонностью к многозначительным высказываниям и ехидным усмешкам.

Но меня его речь порадовала – принц не стал петь мне дифирамбы, превозносить себя, просто сказал что думает. Мы с ним и правда друг друга стоим. Два странных наследника престола, каждый со своей силой и своими внутренними травмами.

Только вот не лучше ли к ранам прикладывать кого-то более спокойного и теплого? Например, Бамара, или милого «управленца» Мэрила с северных границ, или очаровательного весельчака Пирсона.

После поцелуя руки Байдор сжал мои пальцы чуть сильнее, чем положено по этикету, и… не ушел, а с разрешающего кивка Эргона встал рядом с герцогом. Тоже секьюрити, видите ли!

Цепочка драконов неумолимо подходила к концу. Стало даже грустно, что мероприятие заканчивается, ведь церемония оказалась интересной, по-своему приятной, особенно когда все опасности вроде как позади. Интересно разглядывать и оценивать разных драконов, как бы цинично это ни звучало, – словно побывала на выставке эффектных мужчин.

Последний дракон был невысоким, в серебристом камзоле и с такого же цвета волосами. Очень редкий: серебряные драконы несли в себе особые свойства – власть над энергией, похожей на электрическую, а жили уединенно на границе с Эребеаром. При дворе они бывали крайне редко.

Ну вот и все. Сейчас этот изящный уникальный дракоша представится, и я пойду… уговаривать папочку, чтоб разрешил присутствовать при допросе заговорщиков. Хотелось какого-то «продолжения банкета», еще чего-то интересного. Других развлечений на вечер не планировалось.

Серебряный летящей походкой подошел к ступенькам, остановился.

– Скалтор, серебряный дракон из восточных долин, – представился он. – Я владею силой грозы и волшебных лесов с раннего детства. Осмелюсь претендовать на твою руку, потому что моя заветная мечта – служить народу Эреамора. А на твое сердце – потому что не встречал девушки прекраснее тебя, принцесса Алиса.

Конечно, «прекраснее тебя» уже не производило на меня впечатления. Так себе… велеречиво и мило, не более того. В фавориты не пробьется.

И ответила обычное:

– Рада приветствовать тебя на отборе, серебряный Скалтор. – Улыбнулась, кивнула, и последний из женихов начал подниматься по ступенькам, чтобы поцеловать мне руку.

Почему-то показалось, что мгновения стали длиннее, что он идет слишком долго. Каждая секунда растягивалась на несколько, напоминая замедленную съемку в кино.

А потом вдруг, наоборот, будто включили рапид: я увидела перед собой тонкое лицо Скалтора, словно он вынырнул передо мной из-под воды… вот он касается пальцами кисти… склоняется ко мне… и – резкая боль… Такая, что темнеет в глазах, бьет из того места, где он прикоснулся ко мне. Молнией расходится по телу, клубком собирается в сердце, и кажется, что его в это короткое мгновение разорвет от боли и напряжения. Еще миг, и над собой я вижу перекошенное лицо герцога Грейдора, а издалека сквозь боль слышу крики…