Осознание ударило молнией, пронзило ее, смывая всю благость и доверие, наведенные драконом. Душа Алиры сжалась от ужаса.

Но было уже поздно.

Она услышала у себя в голове усмешку Золотого дракона, а в следующий миг – уплыла в сон, словно он пел ей колыбельную, а она не могла противиться.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

ЧАСТЬ 2. Глава 28

—  Ты рехнулся?! — орал у Гастора в голове голос брата. — Ты сделал из преступницы святую! Эта девка погубит тебя!

Гастор усмехнулся. Он, как никогда, ощутил, что Гор все же … младший брат. Именно младший. В нем есть и мудрость, и хитрость, но некоторых вещей он еще не может понять. Что есть в жизни моменты, когда нужно закрыть глаза на преступления и проступки.

Сам Гастор ощущал радость, что совершил задуманное, реализовал свое «единственно-верное решение». Он знал, что нужно поступить именно так. И теперь наслаждался теплым, упругим телом у себя в лапе. Девушка упиралась руками ему в палец, пыталась то ли выбраться, то ли устроиться поудобнее. ГАстор без труда ощущал эманации возмущения, смешанного с восхищением, исходившие от нее.

И эманации страха. Ведь он в любой момент может, например, разжать лапу – и его знойная, строптивая Камира камнем полетит вниз.

Он мог бы поговорить с ней мысленно, она бы услышала. Успокоить. Но вместо этого просто погрузил ее в сон. К тому же… он сам не был готов прилететь и сразу встретить разъяренную фурию, сыплющую на него проклятьями. Впрочем, он надеялся, что ее проклятья быстро превратятся в благодарность, а потом – в хриплые стоны под ним.

Пусть очнется в шикарных покоях, на мягком ложе.

— Я не могу позволить, чтоб глупость женщины разрушила наше счастье, — спокойно ответил он брату. Некоторое время царила тишина. Кажется, Гор осмысливал то, что произнес брат. Потом вдруг расхохотался.

— Да-а, брат, не думал, что эта стерва в состоянии пленить сердце дракона!

— Она не стерва, —  спокойно произнес Гастор. —  И не презренная тварь. Просто… каждому дракону своя…

Он не знал, какое слово подобрать. Может быть – «своя избранная»? Своя женщина, что запала в душу и привязала к себе страстное драконье тело?

Гор кивнул – как-то даже слишком серьезно. И больше они почти не разговаривали до самого прилета.

Прошло несколько часов размеренно полета, потом степи и пустыни сменились лесами, чуть позже - горами. Гастор снизился и летел теперь между гор, туда, в секретную долину, где прятался Золотой город.

Время от времени им встречались другие драконы. Многие приветствовали его, с некоторыми происходил короткий мысленный диалог. Немногие – с усмешкой смотрели на тело Камиры в его лапе.

А потом перед Гастором и Гором открылась та самая долина. Горы-великаны расступались, как занавес, когда пролетаешь между ними, и внизу предстает огромная впадина, где внизу и на склонах выстроен город драконов.

Блистающие дворцы с башнями и террасами усыпали склоны, вознеслись возле чистейшей реки Зар, что протекала в расселине. Солнце играло на золотых куполах, на струях водопадов, обильно стекавших в реку. В воздухе звенела песнь величия и благости драконов. Словно сама атмосфера воспевала здесь своих обитателей.

На другой стороне расселине было видно высочайший дворец-замок – дворец Правителя, Золотого змея, то место, где решаются судьбы мира, драконы собираются на праздники, где они держат совет.

Но, конечно, Гастор держал путь не туда. Его собственный изящный и прекрасный дворец притаился выше по склону, посреди висячих садов, заботливо скрывавших основную его часть от взглядов других обитателей города. Гастору всегда нравилось сохранять некоторую интимность, скрытность своей жизни.

Правда сначала он все же сделал круг к Золотому дворцу – то есть к дворцу Правителя -  и высадил Гора, пожелав ему удачи. Ведь Гор прибыл на Испытание, и не намерен его откладывать.

Брат явно очень спешил, несся на испытания, словно уже обрел крылья, и ему внове закладывать стремительные круги, лететь навстречу ветру.

Гастор понимал почему – Гора тоже ждала женщина. Какая-то его городская девчонка, которую сам Гастор наверняка счел бы блеклой и неинтересной.

Каждому свое. Каждому дракону своя…

Затем Гастор прилетел к своему дворцу, опустился на террасу, аккуратно разжал лапу, отпуская тело Камиры. Чуть дёрнулся от тревоги, заметив, что спящая женщина покатилась по камню террасы. Все же она провела много часов, зажатая в лапе дракона. Надо было приземлиться и переправить ее на спину. Но… Гастор не хотел, чтобы Гор ее касался. Даже где-то немного опасался, что брат может захотеть сбросить преступницу вниз.

Впрочем, к телу неведомой женщины уже кинулись слуги, хорошо понимая, что она нужна господину, хоть никогда прежде Гастор не приносил в своей дом девушек, зажатых в лапе.

Он сделал еще круг, приземлился, обратился, поднял руку, показывая слугам, что нужно отойти, приблизился и поднял Камиру на руки.

При виде ее запрокинутого бесчувственного лица, манящих и беззащитных сейчас губ, ощущая на руках ее стройное тело, он впервые в жизни почувствовал нечто невероятное.

Чувство обладания – обладания нужным, единственно-верным.

 Его женщина. Та, что нужна. Он обладает ею и отвечает за нее. Ведь это, на самом деле, не столь умное и не столь сильное создание нуждается в его защите. В том числе – от самой себя.

И он даст ей эту защиту. Он берет на себя ответственность за нее. Раз и навсегда. Ведь он ее похитил.

Гастор понес ее по коридорам своего замка в собственную спальню. Именно там ей место.

Камира словно бы покачивалась на волнах, и происходило это долго. Словно ей удалось найти место в мире, где легкие морские волны готовы принять тебя в объятия и убаюкивать, как ребенка. После всего, что происходило с ней в последнее время это было очень кстати. В глубине души ей давно хотелось очутить в детстве, где не было проблем, а все задачи решал за нее отец.

Но постепенно покачивание пошло на убыль. А в какой-то момент она нырнула почти до самого дна - и вынырнула, ловя ртом воздух. Тут же обнаружила себя сидящей на огромной кровати, обнаженную. А вокруг была обстановка, какой она еще никогда не видела.

Арчатый свод, гобелены, расшитые золотом, прекрасные алые портьеры, отделявшие друг от друга две части зала. Одна из частей была та, где находилась Камира - с огромной кроватью, мягкой, удобной, застеленной шелковистым бельем, ласкавшим кожу. Вторая просматривалась за занавесями - там стоял небольшой рабочий столик и несколько кресел. Одно из них было чуть отодвинуто от столика, словно хозяин только что встал и отошел, не задвинув его за собой.

К счастью, Камире уже приходилось бывать в домах в Золотом городе, она знала, что как называется и для чего предназначено.

Лишь мгновение она не догадывалась, где находится. Лишь мгновение удивленно хлопала глазами. А потом у нее пронеслось странное чувство. Странная смесь чувств.

Одно из них - гнев и возмущение. Другое - невероятное облегчение и благодарность.

События, предшествовавшие волшебному покачиванию на волнах, молнией блестнули в ее разуме.

Сначала, когда красный дракон полетел в ее сторону, она действительно думала, что он хочет ее спалить. Избавиться от наваждения, раз и навсегда решить все между ними! И она понимала его. Не могла осуждать. И даже готовилась принять свою смерть - ведь бежать от дракона бесполезно. Лучше встретить карающий огонь с гордо поднятой головой и отвагой в глазах.

А потом он схватил ее в лапу - жестко, неудобно, Камире казалось, что у нее хрустнут все кости, хоть она и ощущала, что дракон старается не сделать ей больно.

Осознание ошеломило ее тогда. Он похитил ее. Решил ее судьбу против ее воли. Она была возмущена этим, ей казалось унизительным, что он не дал ей выбора! Вернее, что не принял ее выбор.

И в то же время нежная, женственная, почти детская часть Камиры желала расцеловать его за это. Ведь порой так хочется, чтобы кто-то  против нашей воли вырвал из невыносимых условий, которые мы сами выбрали из чувства долга.