Первый барак встретил меня спертым воздухом, вонью от грязных носков и терпким запахом дыма. Столь причудливая смесь родилась не на пустом месте — в помещении отсутствовали какие-либо перегородки, кровати находились достаточно близко друг к другу, а вокруг них вперемешку висело разнообразное тряпье, стояли кастрюли и валялся мелкий хлам. Такой бардак добавлял много интересных штрихов к портрету местного командующего, но меня его личность пока что не заботила — я внимательно изучал огромную комнату, вслушивался в многоголосое похрапывание дрыхнущих солдат и думал о том, как лучше провернуть все запланированное. По большому счету, здесь имелся только один вариант — идти вперед и планомерно убивать всех подряд. Но делать это в битком забитом врагами помещении было откровенно страшно.

Кое-как докопавшись до причины своих сомнений, я шепнул под нос тихое ругательство, размял шею, а затем направился к первой кушетке. Рука привычно закрыла рот спавшего там человека, меч проткнул грудную клетку и спустя десять секунд все было закончено. В голове возникла не очень своевременная мысль о том, что процесс отъема души занимает слишком много времени и его было бы неплохо ускорить за счет парочки божественных наград, но я успешно отодвинул ее в сторону, сконцентрировавшись на главной задаче.

Новая койка. Еще один бьющийся в предсмертной агонии солдат. Затем еще один. И еще.

— Эй? Какого хрена вы там вошкаетесь?

Я замер, чувствуя как по спине бегут волны ледяных мурашек. Прошла секунда, другая…

— Эй?

— Завали хлебало, урод, — послышался второй голос. — Дай поспать, тварь.

— Там какое-то дерьмо происходит, — попытался оправдаться первый солдат. — Шумят.

— Шумишь здесь только ты, придурок.

— Жевала защемите, — донесся до моих ушей третий голос. — Мы только со стены пришли, дайте отдохнуть, гниды.

Скорее всего, этот оратор обладал неким авторитетом среди товарищей — после его высказывания все разговоры оборвались и в казарме снова повисло оттеняемое многоголосым храпом молчание. Я выждал для приличия минут пять, а затем склонился над следующей кроватью. Удар клинком, бегущий сквозь пальцы холодок, беззвучное урчание довольной бездны…

По моим прикидкам, в бараке находилось около сотни человек. Чтобы уничтожить такое количество людей, нужно было как минимум тридцать минут непрерывной работы. На этом фоне мысль о развитии своих талантов проводника душ больше не казалась мне глупой — экономя по несколько секунд с одной жертвы, я получил бы ощутимую прибавку к скорости. Возможно, этот вариант развития тоже стоило учитывать в качестве одного из приоритетов.

— Да-да…

Несколько минут спустя до меня дошла истинная причина таких мыслей — я продолжал убивать людей и мозг всеми силами пытался абстрагироваться от этого процесса, безостановочно генерируя различные отвлекающие факторы. Думаю, здесь работал инстинкт самосохранения, пытавшийся спасти психику от перегрузки — и ему стоило сказать за это отдельное большое спасибо.

В какой-то момент времени мое тело окуталось приятным умиротворяющим теплом, но я постарался как можно скорее избавиться от этого ощущения, продолжая собирать кровавую жатву. Количество убитых солдат перевалило за третий десяток, приблизилось к четвертому…

Новая вспышка тепла заставила меня остановиться и перевести дух. Того эмоционального раздрая, который угнетал мое сознание в окрестностях Зеленого Холма, сейчас не было даже в помине, однако происходящее все равно давило на разум, вынуждая сделать паузу. Какие бы зверства ни творили имперские колдуны, умиравшие от моих рук бойцы имели к этому весьма опосредованное отношение и мне приходилось напоминать самому себе, что вокруг по-прежнему идет война. Несмотря на то, что главный фронт этой войны располагается в сотнях километров от Алдо.

Когда счетчик убийств перевалил за пятый десяток, случилась вполне ожидаемая неприятность — я зашел слишком далеко вглубь барака и опять привлек к себе внимание страдавшего бессонницей солдата.

— Эй? Да какого хрена там у вас происходит?

— Уймись уже, баран. Дай поспать.

— Сам уймись. Ты что, ни хрена не слышишь?

Я на всякий случай замер, но тут же понял, что именно смутило проклятого лунатика — зачищенная часть помещения погрузилась в тишину, а общий уровень шума и привычных всем обитателям казармы звуков снизился в два раза. Вдобавок к этому воздух стал мало-помалу пропитываться запахом крови. Неудивительно, что такое сочетание вызывало у кого-то безотчетную тревогу.

— Эй?

Лежавший на соседней кровати человек перестал храпеть и приподнялся, неподалеку зашевелился еще один солдат, а я понял, что у меня остается буквально несколько секунд на принятие решения. Требовалось либо срочно бежать из крепости, либо принимать бой, уничтожая оставшихся в казарме бойцов.

— Эй, парни? Жаркал?

Окружавшее меня сонное царство начало оживать и я все-таки решился. Достал нож, тихо вздохнул, после чего шагнул вперед и нанес первый удар.

— А… а-а-а!

— Что происходит?!

Кто-то вскочил на ноги, в дальнем конце барака послышалась недовольная ругань, но вокруг по-прежнему клубился непроглядный мрак, дававший мне колоссальное преимущество.

Новый удар. Еще один полный боли и недоумения крик.

— Вставайте! Вставайте все! Тревога!

— Что?

— А-а-а!

Удары шли один за другим, я торопливо протыкал мечом пытавшихся выбраться из-под одеял солдат, рубил оказавшиеся в радиусе поражения конечности, двигался вперед — но все равно не успевал. Паника нарастала, люди хватались за оружие, орали, пытались куда-то бежать…

— Свет! Зажгите свет!

Я ударил ножом выскочившего прямо на меня человека, тот молча рухнул на пол, но это убийство оказалось стратегической ошибкой — трофейный клинок по-прежнему не мог обойтись без внешних эффектов и слабая вспышка света привлекла всеобщее внимание.

Кто-то, путаясь в простынях, попытался удрать от меня в дальний угол помещения. А кто-то бесстрашно кинулся в бой, тем самым резко ограничив мне свободу маневра.

— Вот он! Здесь!

— Дайте фонарь!

Счет пошел на секунды, но оставлять за спиной способных выскочить на улицу солдат было нельзя и я замедлил свое продвижение, тщательно контролируя пространство. Так как запасной выход в бараке отсутствовал, моя задача состояла в том, чтобы оперативно загнать всех выживших в дальний угол, потом нанести им как можно больше ран и заняться сбором душ. Хрипящие позади недобитки уже никак не могли повлиять на бой, но активных врагов оставалось еще не меньше трех десятков…

Поблизости загорелся ровным белым светом магическая лампа, я снова ощутил бегущий по телу озноб и рефлекторно метнул в чересчур сообразительного врага свой нож. Тяжелый клинок рыбкой мелькнул в воздухе, совершенно неожиданно для меня попал в цель и чертов фонарик упал на пол, закатившись куда-то под кровать.

Темнота вернулась.

— Он один! Вперед! Вперед, трусы!

Насколько человек отважно пошли в атаку, но я без проблем увернулся от их неуклюжих выпадов, ответил тремя точными ударами и внезапно успокоился. Схватка уже была выиграна — количество противников неуклонно сокращалось, оставшиеся находились в полном шоке, так что добить их не составляло особого труда. Следовало просто идти вперед, не лезть на рожон и аккуратно выводить из строя ближайших оппонентов.

— На помощь! Тревога!

— Стулья кидайте!

Мимо пролетела увесистая табуретка, раздалась чья-то ругань, но тут я снова вышел на дистанцию прямого удара и крепкие матюки сразу же сменились стонами боли. Один из раненых мертвой хваткой вцепился мне в щиколотку, однако меч с легкостью перерубил ему запястье и мне удалось продолжить свое наступление. Кровати занимали слишком много пространства, копошащиеся между ними люди не имели никакой возможности выстроиться для обороны, добраться до фонарей у них тоже не получалось…

— На него идите! На него! Задавим крысу!

К сожалению для собравшихся в бараке солдат, это уже напоминало агонию — я успешно расправлялся с отдельными храбрецами, количество невредимых противников быстро сокращалось и концовка боя превратилась в откровенное избиение.