Заорал прямо в ухо собаке. Та от неожиданности вытаращила глаза и разжала пасть. Зануда выпал на траву и, не веря своему счастью, поспешил мелкими прыжками прочь, при этом крича:

— Чтоб ты околе-ел! Зануду не тро-огать!

Неужели я приказал собакам вслух? Я решил проверить свою догадку. Мысленно приказал швердам оберегать Зануду и мысленно же произнес: "Зануда хороший. Он свой".

Птах остановился и посмотрел на меня.

— Чтоб ты околе-ел!

Ага, значит, я не заметил, как произнес вслух приказ не трогать Зануду.

— Зануда хоро-оший. Он сво-ой, — вдруг произнес Зануда и мысленно повторил приказ швердам: — Зануду оберегать!

Приказ прозвучал так неожиданно, что я вытаращился, услышав его, а псы одновременно раскрыли пасти, из которых капала слюна, и синхронно склонили головы набок.

Птица нагло прошагала вдоль строя швердов, показывая свою значимость, и, взмахнув крыльями, уселась мне на плечо.

— Сторожи-ить! — гаркнула она, и это явно относилось к собакам.

Те тоже так поняли.

— Хочу съесть, — облизнулась одна из псин, разглядывая Зануду.

Тот забеспокоился и стал приседать.

— Зануда хоро-оший. Он сво-ой. Зануду оберегать! Чтоб ты околе-ел!

Ну, с ним понятно, он может так говорить весь день, а нам нужно идти. Только вот куда? На восток или навстречу загонщикам? Все-таки на восток, поразмыслив, решил я. Перед встречей с дэрами поговорю с этим эльфаром. Сдается мне, что это новый хозяин сундука. А пока будем изображать беглецов. Я отправил швердов охранять, мы под возмущенные вопли Зануды, которому не досталось мяса, наскоро перекусили и двинулись вглубь джунглей.

Рассердившийся Зануда попытался клюнуть меня в ухо, но оно превратилось в удавку и сдавило ему шею. Птица бешено забила крыльями, и в горле у нее заклокотало.

— Будешь клеваться, задушу! — прорычал я и отпустил Зануду.

Тот вспорхнул и полетел над нами, оглашая лес истошным криком:

— Что-обы у тебя перья повыла-азили!..

Теперь вся округа знала, что мы идем на восток. Можно было не таиться.

Жюль искоса посмотрел на меня и нейтральным голосом предложил:

— У тебя же есть лук, сбей этого… крикуна.

— Жалко.

Он только вздохнул и, отведя глаза, произнес сакраментальное внушение учителя ученику:

— Иногда жалость приводит к печальным последствиям.

— Но не в этом случае, — отрезал я.

Адвокат меня поддержал:

— Что ты, Жюль, в самом деле, взъярился на эту птаху. Смешно ведь.

Сын лейера надулся и молча пошел дальше. А Зануда, покружив над нами, вскоре улетел. Мы шли без происшествий, пока не наступил вечер. Лишь однажды остановились отдохнуть в тени огромного дерева. Жюлю и Адвокату я выдал по сухпаю, взятому с эсминца, и показал, как его есть.

На ночлег остановились на полянке, где росло точно такое же дерево. Можно было хорошо разместиться на его ветвях. В листьях, огромных, словно ванна, собиралась влага, и ее можно было пить. Выше прыгали какие-то создания, похожие на обезьян, но к нам не приближались. Шверды, словно кошки, запрыгнули на нижние ветви и пробрались выше, отсекая нас от всех любопытных. Мы слопали еще по сухпаю и улеглись отдыхать. Но сон прервало появление пса с Занудой в зубах. Сначала я подумал, что это совсем другая птица. Вид у птахи был весьма потрепанный. Но как только она выпала из пасти, то встряхнула перьями и прорычала:

— Задушу!

Жюль недолго думая столкнул птицу ногой с ветки, и та полетела камнем вниз. Шверд мгновенно прыгнул следом и вернулся с Занудой в зубах.

— Что с ним? — спросил я, и псина показала мне, как героически погибал наш Зануда в лапах у обезьяноподобного существа, пытаясь украсть плод.

Тот мирно дремал или делал вид, что дремлет, и, когда наш говорливый попытался выкрасть плод у него из-под лап, мгновенно схватил вора. На счастье Зануды, там охотилась одна из собачек. Она растерзала существо, но и Зануде здорово досталось.

Странно, что при таких наклонностях и наглости птах еще жив. Сегодня он мог погибнуть как минимум три раза.

Утром мы продолжили поход, а Зануда вновь исчез. К вечеру лес стал реже, и потянуло морским ветром.

Скоро придем к океану, а загонщиков еще не видели. Странно. А все странности меня настораживают.

— На ночевку остаемся здесь, — приказал я, осматривая холм посреди леса. Но, как выяснилось, это был не холм, а заброшенная крепость, частично засыпанная землей, с разрушенными каменными стенами. Внутри нее была разрушенная башня. И те же обезьяноподобные существа, что встретились нам ранее, избрали эту крепость местом своего обитания. Но вскоре только мы были полновластными хозяевами цитадели. Шверды постарались.

— Значит, так! — начал я совещание. — Скоро мы выйдем к океану. Где загонщики и где засада, мы не знаем. Я пойду на разведку. Вы ждете меня здесь. Два шверда будут вас охранять.

— Что нам делать, если ты не вернешься? — спросил Жюль, проявив сомнения и скрытые страхи.

— Я вернусь. — Я твердо посмотрел на Жюля. Он отвел глаза.

К моему удивлению, загонщики были совсем рядом. Один из вампиров следил за нами не приближаясь. Я, как только его почувствовал, сразу вышел в боевой режим. Подобрался к замершему прозрачному одеялу и вытащил всю жизнь из этой твари. По сути, я тоже был вампиром, только энергетическим.

Через пару-тройку километров я стал свидетелем боя квирсов и эра, которому помогали вампиры. Эр расстреливал тварей из лука, причем очень метко, целясь прямо в голову. При этом он постоянно двигался, меняя свое местоположение. Тех квирсов, что пытались к нему пробиться, отгоняли вампиры, обхватывая своими телами и отпуская полуживыми. Они нагоняли на них страх, и те на время отступали, но затем упорно продолжали свои попытки пробиться к лучнику. Эр был полон азарта, посылая стрелу за стрелой в мельтешащих квирсов. Несколько тел этих ящеров валялись на траве.

"Посмотрим, как ты запоешь, когда я уберу вампиров", — мстительно ухмыльнулся я. Вышел в боевой режим, забрал большую часть энергии у ближайшего кровососа, оголив правый фланг прикрытия эльфара, и стал смотреть, что будет дальше. А дальше вампир проявился во всей своей красе, раскинувшись бледным одеялом на траве. Рядом с ним сновали туда-сюда два разведчика-квирса. Эти существа не ведали сомнений и не думали ни секунды. Есть враг, и он должен быть сожран. Они скачком очутились возле вампира и вцепились в него. Когтями рвали податливую плоть и пожирали огромными кусками еще живого и орущего во всю глотку вампира. Ему на помощь бросились двое кровососов, и эр остался один.

Он в ужасе увидел, как к нему рвутся три ящера с оскаленными пастями, и, бросив лук, кинулся наутек. Видимо, он знал, как спасаться от этих существ. Эр подбежал к высокому дереву и, подпрыгнув, ухватился за нижние ветки, подтянулся и, словно обезьяна, стал карабкаться наверх. Подбежавшие ящеры только клацнули челюстями и принялись кружить около дерева. Я понял, что лазить по деревьям они не умеют. Вампиры быстро расправились с двумя пожирателями своего собрата и поспешили к эру на помощь. Тот уже вовсю отстреливал квирсов из ручного бластера. Предусмотрительный, зараза.

Скоро с квирсами было покончено. Эр слез с дерева и пошел искать свой лук. Я тем временем забрал жизни у последних кровососов.

Когда эр вернулся, то был очень озадачен увиденным. Он осторожно обошел тела, огляделся в поисках опасности и достал рацию.

А вот это нам не нужно, не надо вызывать подкрепление! Я отобрал у застывшего дженерфютера переговорное устройство, нож, ручной бластер и вышел из боевого режима.

Эр хватал рукой воздух в поисках рации, не находил и был крайне поражен этим, судя по его лицу. Еще не понимая, в чем дело, он стал лазить по многочисленным карманам и снова не нашел искомое. Тогда он начал осматриваться у себя под ногами.

— Ты это ищешь? — спросил я из-за его спины.

Эр мгновенно обернулся, продемонстрировав отменную реакцию, и, увидев рацию в моей руке, немедленно меня атаковал. Видимо, он рассчитывал на свою скорость и умение сражаться, но моя рука перехватила его горло и сжала, не давая ему возможности дышать. Он трепыхался, как рыба, вытащенная из воды, задыхался, но из последних сил пытался до меня добраться. Даже бил ногами. Лицо его налилось краской, он захрипел, и руки его бессильно повисли, соскользнув с моей руки, которую он пытался оторвать от себя.