Они были вторыми после незнакомого, еще не старого человека с серыми пронзительными глазами. Тот внимательно на них посмотрел, кивнул, как старым знакомым и стал рыться в хламе. Мальчик заметил, что он ищет правильные вещи, то, что можно употребить в дело или обменять. Сменные картриджи от систем жизнеобеспечения, которые можно использовать в дыхательных аппаратах, пайки, электронику и разную мелочь, что может кому-то пригодиться. Новенький подмигнул мальчику:

— У меня есть оружие.

Старик навострил уши.

— Какое? — с опаской спросил он.

— Станер и игольник.

— О! — воскликнул старик и хитро прищурился. — На что меняешь?

— Не меняю, — твердо ответил тот. — Предлагаю сотрудничество. Я вас защищаю, вы мне помогаете выжить.

— Идет, — тут же согласился старик.

Он сразу понял, какая удача привалила им с малышом. Они нужны друг другу, и это самое лучшее поручительство и гарантия. У него оружие. У них опыт.

— Сработаемся. — Старик довольно потер руки. — Меня зовут Рамсаул, а мальчика Самсул.

— Очень приятно. Блюм Вейс, — улыбнулся новенький.

Где-то в открытом космосе

Удар был такой силы, что я сначала подумал, что у меня проломлена грудная клетка. Этот андроид не шутил.

Вот же гад! Как ловко он заманил нас в ловушку и как умело скрывал свои замыслы. Не искусственный интеллект с программой, а прямо живой человек. Хитрый, опасный и подлый.

Подо мной застонал Генри. Он хрипло проговорил:

— Мидэра, не могли бы вы встать? А то я чувствую себя так, словно по мне проехал погрузчик.

— Мидэра? — Я приподнялся и повернул голову к парню. — Генри, ты в своем уме? Я твой босс, которому ты служишь верой и правдой.

— О, хозяин! — Голос парня звучал придушенно. — Я очень рад, что это снова вы. Но все равно не могли бы вы встать, а то мне дышать трудно. И еще холодно спине.

Я обнаружил, что сижу на животе Генри, и обомлел, когда мои глаза уставились на две выпуклости на груди. Откуда у меня женская грудь? Я силился вспомнить, что произошло, но помнил только кровожадного андроида, который коварно заманил нас к морозильной камере и играючи закинул сюда, после чего закрыл дверь снаружи. Я встал и помог подняться парню.

— Генри, напомни мне, как мы здесь оказались. А главное, почему я в женском обличье.

— Хозяин. — Судя по его лицу, парень сам был немало удивлен, что рядом с ним неожиданно оказался я, его хозяин. — Мы вылетели с борта крейсера, чтобы по вашему требованию проверить пригодность корвета к полету. Вы были за штурвалом и были в этом женском обличье. Я принял вас за пилота корвета. Вот только не помню, как эту девушку звали… — Он поправил комбинезон. — Вы в самом деле ничего не помните?

— Мы удирали от погони, это я помню, — произнес я задумчиво, автоматически поправляя вылезшие при падении два довольно внушительных полушария и возвращая их в лифчик. Я перехватил его взгляд и поморщился. — Генри, хватит пялиться на мою грудь.

Не хватало еще быть соблазном для этого парня. Генри виновато отвел глаза.

— Ты лежал в спасательной капсуле, — продолжил я. — А что было потом?

— Мы врезались в борт этого эсминца, сэр, — пояснил Генри. — А потом я перенес вас сюда, на корабль… — Он с сомнением посмотрел на меня, видимо размышляя, говорить или нет. — Вы, хозяин, уже тогда не помнили себя, считали себя девушкой… — Он вновь отвел глаза и замолчал.

— Ну а дальше что? — поторопил его я.

— Мурана посчитала нас угрозой своему существованию, и вот мы здесь.

Я снова огляделся. Морозильная камера, битком набитая заморенными телами. Да, надо признать, этот андроид умел решать свои проблемы и выбирал самые кардинальные меры. Хорошо, что андроидов запретили выпускать.

Мороз и трупы, висящие на крючьях, оживили мою память и помогли мне быстро вспомнить все, что я забыл. А может, это было следствием сильного удара, которым Мурана собиралась расправиться со мной. Ни один человек не выдержал бы такого удара. М-да… И где, спрашивается, главное правило робототехники — не навреди человеку? В этой части Галактики о нем и не слышали.

Так вот, я вспомнил себя. Я — Ирридар тан Аббаи Тох Рангор. Дух мщения Худжгарх, и я смог удрать с крейсера. Для этого я много раз менял обличья, и в этом мне помог… В моей душе пропели трубы торжества. Я смог! Я сражался с экипажем корабля и победил. Мне срочно нужно на верхний слой, для того чтобы соединиться с Шизой.

— Лиан, дружище, превращай меня обратно в самого себя! Так сказать, по крокодилову умению, по моему хотению! — мысленно завопил я.

Я ждал темноты, головокружения, но почувствовал только озноб. Холод стал пробирать меня уже основательно.

— Лиан, ты что, замерз, что ли? — силился я достучаться до моего симбионта.

Но тот был глух к моим просьбам. Я даже его не чувствовал, как это было раньше. Не видел образы его глазами, как обычно.

"Уснул он там, что ли, или на рыбалке пропадает?" — недовольно подумал я. Ну ничего, у меня есть мой помощник, он-то уж точно достучится до этого обалдуя.

— Брык, встань передо мной, как лист перед травой, — мысленно произнес я и снова разочарованно понял, что все напрасно. Брык тоже не ответит. Я его не чувствовал внутри себя.

Холод стал невыносимым. Генри дрожал и махал руками.

Ладно, все это потом. Сейчас нужно отсюда выбираться. Надеюсь, мои способности менять руки и ноги остались со мной.

— Генри, подсоби, — приказал я. — Встань у стены, я на тебя залезу и попробую пробраться в вентиляционную шахту.

Генри огляделся и непослушными губами спросил:

— Б-бос-с, к-к-к к-как-кой?

— Сюда становись, — указал я на ближайшую стену.

Как я хорошо знал из баз по проектированию кораблей, за тонкой металлической панелью должен быть утеплитель, а затем у самого потолка шла большая труба воздуховода. Надеюсь, раньше корабли строились по той же технологической схеме. Я взобрался на руки Генри, которые он сцепил в замок, и тут же упал. Генри уже не мог ими управлять. Я посмотрел на его посиневшие губы и скривился. Плохо дело. Меня холод тоже донимал, но не так, как этого парня.

— Генри, хватай тела и тащи сюда! — приказал я, понимая, что ему нужно согреться.

Генри послушно отправился к покрытым инеем телам и, приподняв одно, неловко потащил ко мне. Вскоре он стал двигаться уже живее. Когда из тел сформировалась приличная горка, я приказал ему таскать трупы к другой стене. Ни он, ни я брезгливости не чувствовали. Тела членов экипажа пролежали здесь более века и превратились в промерзлые мумии.

Генри продолжал таскать, а я пожелал, чтобы руки превратились в крюки, и они, к моей неописуемой радости, такими стали. Этими черными крюками я рвал обшивку, раскурочил утеплитель и наконец добрался до вентиляционного рукава воздуховода. Вспоров металл, я расширил отверстие, загнул края, чтобы не пораниться, и позвал Генри. От него валил пар.

— Лезь в шахту, и побыстрее, — указал я на отверстие.

Генри не надо было упрашивать. Он быстро, но несколько неуклюже пролез в трубу.

— А теперь куда? — спросил он.

— Отодвинься и пропусти меня, потом следуй за мной.

— Понял.

Я полез следом. Куда ползти дальше, выбирать не приходилось. Лишь бы подальше от этой братской ледяной могилы. Скоро холод будет уходить в дыру, трупы начнут оттаивать, и завоняет так, что мама не горюй. Я дополз до решетки и, выломав ее, оказался у зева шахты. Как бы то ни было, но я почувствовал на своем заду липкий взгляд. Так, наверное, женщины замечают мужские сальные взгляды.

— Генри, хватит пялиться на мой зад! — прорычал я. — Еще раз почувствую его, глаза вырву!

Парень охнул:

— Простите, хозяин, я не специально. У вас штанина порвалась.

Я ощупал материал комбинезона. Точно, на заднице была большая прореха: за что-то зацепился, когда лез в дыру. Затем пальцы нащупали кожу. Твою дивизию! Я без трусов! Я полз и все время светил ягодицами перед лицом Генри. У меня было такое состояние, как будто мою психику раскачивал маятник. Мое мужское сознание самца находилось в теле красивой девушки и стремилось покинуть его, но, не имея такой возможности, задыхалось от негодования и злобы, которая могла излиться на неосторожного Генри. Я сосчитал до десяти.