Эльфар огляделся. Везде, куда бы он ни смотрел, лежали тела его товарищей. Тут были парни, девушки, старики, Они убегали. Смерть, которая настигла их, никого не жалела. Правда, детей не было. Все дети в возрасте от шести лет находились далеко отсюда, в военно-спортивном лагере. Там же находились матери с детьми до шести лет, которые обслуживали этот лагерь. Готовили пищу, стирали и убирали.

Зарк, не вставая, подобрался к убитому и перевернул его. На теле этого воина ран не было.

«Да сколько здесь рейдеров? – удивился Зарк – и почему никто не сопротивлялся? Все бежали… кто их убил?» – Ответа он не находил. А он ему был нужен. Подавив в себе желание убраться отсюда, эльфар скрылся в пшенице.

Зарк знал, где находится подземный ход, ведущий в поселок и нырнув обратно в пшеницу, поспешил к реке, мелкой, но бурной речушке протекающей по долине. Глубиной речушка была всего по колено. Ее и звали ласково-пренебрежительно – Речушка. Там, в овраге был вход в подземелье.

Зарк нашел густой колючий кустарник и обдирая кожу в кровь, протиснулся среди ветвей, отвалил камень и прополз в небольшой лаз. Пробравшись во внутрь, он задвинул легкий пустой камень, который маскировал вход и пошел, по укрепленному бревнами кедра проходу, в крепость.

На лестнице, ведущей наверх, он вновь увидел тела. Смерть добралась и сюда. Поколебавшись, Зарк все же решил продолжить свое движение. Он ничего не понимал. В крепости стояла непривычная слуху тишина. Не было слышно ни своих, ни врагов.

Эльфар затаился, напрягая слух и стал ждать. Лесные эльфары были мастера устраивать засады. Но шло время, а ничего не происходило.

«Неужели убив всех, они ушли, – подумал он. – Для чего все это? Хотели показать свои возможности и запугать? Скорее всего». – Другого объяснения этим жестоким, бессмысленным убийствам он не находил. Решившись, Зарка-ил осторожно двинулся дальше. Пусто и тихо. Поселок накрыла невидимая смерть, выкосившая всех ее обитателей. Зарка-ил переходил от одной бойницы к другой, выглядывая во двор.

В крепости тел было немного. В основном, дежурная смена охраны. Все воины находились на занятиях, а старики и женщины в самом поселке.

Зарк держась стен, прокрался к донжону, где находился кабинет Жакка-ила. Дверь в его апартаменты была открыта. Сам Жакк сидел на стуле с открытыми глазами и смотрел на створ дверей. Он не моргал. Руки его лежали на столе. Перед ним был нетронутый завтрак. А на полу лежал его слуга.

Зарк несколько секунд смотрел на своего бывшего главу дома. Затем, до него отчетливо дошло. Здесь ему делать было больше нечего. Его дом просто перестал существовать. Зарка-ил, что бы не завыть от горя, прикрыл рот рукой. Его душа пропиталась ненавистью к лесным убийцам. Кровь взывала к мщению, а глаза застилала пелена ярости. Зарка-ил присел у окна и старясь успокоиться, закрыл глаза.

Закрытый сектор. Планета Сивилла. Снежные горы. Город Дворфов

После ставки Грыза, вождя свидетелей Худжгарха, я вернулся на корабль и вновь отправился на Сивиллу, на этот раз в район Снежных гор. Я чувствовал себя, как заяц – попрыгунчик. Но, если бы у меня не было такой способности – мгновенно перемещаться по планете и притом без использовании благодати, расход которой бы обязательно заметил Рок, то я ничего бы не смог противопоставить его планам. Он все продумал и создал систему претворения его планов еще несколько столетий назад И понимая это, я вынужден был носиться как угорелый, разрушая узловые точки его плана создания союза двух народов, снежных эльфаров и лесных, под предводительством последних.

Умом я не понимал, что я могу сделать, ломая его планы. Это было мне не под силу, по факту того, что я не был рожден хранителем. Я был простой человек с другой планеты, среднего ума (а может и ниже среднего) и не хватающий звезд с неба. Но мое расслоенное сознание, словно самый совершенный компьютер, минуя ум, ухватывало и обрабатывало сотни тысяч событий происходящих вокруг меня, сведений, слухов, а затем неожиданно подсказывало мне нужные ходы, выплывая откуда-то из глубин моего сознания. И часто это происходило в самый последний момент, когда не оставалось другого выхода, как ухватиться, как за соломинку, за, казалось бы безумное, возникшее решение в моей голове. Что, по – видимому, вводило в стресс двух моих симбионтов. Шизу – мою бионейросеть и Дракона с женским именем – Лиана, который мог преобразовывать мое тело в непобедимое оружие убийства. Но, при этом, жрал немереное количество энергии. Жрал все подряд, энероны, благодать, электроэнергию, чужие жизни и мог сожрать мою, если у меня закончатся мои запасы.

Появился я у небольшой хорошо защищенной крепости на перевале и недолго думая, проник во внутрь. Мне хотелось поближе посмотреть на «Детей ночи», но тут были лишь умудренные жизнью и немолодые воины – стражники. На спецназ они похожи не были. Часовой ходил по стене и поглядывал в сторону противоположного спуска. Еще семь воинов находились в караульном помещении. Трое спали. Четверо играли в кости, азартно бросая кубики. Я вышел из караулки оставив там пустые тела. Дал порезвиться малышам. Потом, настала очередь воина, чистящего лошадей и часового.

Все. В крепости больше никого не было. Но, на дороге ведущей к поселку Дома Медной горы в сторону крепости, ехали четверо всадников. Пришлось забирать жизни и у них. Все смерти должны были выглядеть странными и непонятными и потому, вызывать если не ужас, то мистический страх. Телепортом прыгнул вниз к поселку Очутился ае берегу неглубокой бурной речки около Медной горы. Первая задача, которую я себе поставил, это оглядеться. Находясь под скрытом, я поднялся на пригорок и вышел к руднику. Прошел вдоль пещер, из которых лорхи вытаскивали груженные рудой подводы и тащили до места, где руду обогащали. Там орки руками и лопатами выгружали камни и ссыпали в широкий зев дробилен, после чего волы крутили длинный рычаг и руда перемалывалась в песок. На конях ездили надсмотрщики с плетьми и если видели, что кто-то не старается работать или просто замедлился, били такого плетью. Рыбы, даже орки, были забиты и пребывали перед эльфарами в сильнейшем страхе. Как только проезжал мимо воин на коне, они старались работать быстрее и старательнее, при этом бросали опасливые взгляды на своих господ. Для меня такое поведение орков показалось странным. Но, видимо, местный глава дома смог внушить им страх, да такой, что они все были, словно пришибленные бревном.

Я остановился на крутом склоне. Отсюда хорошо была видна часть долины. Внизу, узкой полосой был расположен поселок. Около реки располагались фермы.

Я, неспеша, спустился по каменной лестнице и прошел в поселок. Здесь все чем-то были заняты. Вход в крепость охраняли стражники и ее ворота жители поселка обходили стороной. Везде царило уныние и забитость.

«Да уж! – подумал я, – не поселок, а концентрационный лагерь».

Я находился под скрытом и без проблем прошел мимо зевающих стражников. Магической защитой тут не озаботились. Видимо, полагаясь на посты, выставленные вокруг поселка. Я видел еще парочку небольших крепостей на дороге, ведущей к поселку.

Но меня не порадовало другое. Моя дорога от Высокого хребта должна была выйти как раз к этому поселку, закрытому от всех. Она, можно сказать упиралась в тупик. Отсюда меня не выпустят. И ко мне никого не пустят. И такое соседство мне, напрочь, не нравилось. Надо было решать вопрос с Домом Медной горы кардинально. А это значит, этот дом должен был перестать существовать и на это были две причины. Первую я уже объяснил. Они ко мне никого не пустят и никого не выпустят. Вторая причина более везкая. Это «Дети ночи». Такие специалисты в руках моих врагов, слишком опасное оружие. Но что я мог сделать? Идти и убивать всех подряд? У меня на это не поднимались руки.

Телепортировавшись коротким прыжком через закрытые двери, я прошел в большую башню, и пошел следом за слугой, который тащил куда-то на второй этаж, поднос с едой. Там я увидел того самого лера Жакка-ила, который превратил свой Дом в местный аналог спартанцев. И в этот момент ко мне пришла идея, которую Шиза назвала бредовой. Я подумал и решил выпустить на волю чудовище, изнывающее на пустынном слое от жажды и голода. Я не мог это внятно объяснить, но был уверен, что оно, лишенное привязки к этому миру, уйдет к себе. Но при этом заберет достаточно жизней.