— Какой-то отставной лигирийский дружинник.

— Дай команду Шарду, пусть хорошо потрясет лигирийца. Может, чего узнает для нас полезного. Если это все, — Курт посмотрел на мага, — тогда часть людей отправь обратно. Пусть продолжают рыть носом в Инферно. Сам ищи Духа. Об одержимом пока забудь. — Купец поднялся со скамьи. — Не провожай, — сказал он и вышел.

Город Азанар. Городская тюрьма

Очнулся я в темноте, руки мои были скованы. На ногах — кандалы с большущей гирей.

— Шиза, мы где? — поинтересовался я.

— Где-где — в тюрьме, товарищ майор, — как-то зло ответила моя поддержка.

— А злишься почему? — продолжал я спрашивать. Меня немного подташнивало.

— Потому что на тебе оковы, гасящие магию. Мне холодно, страшно, и я голодна. Малыши плачут, тоже есть просят. А ты в погоне всю энергию потратил.

— Ни фига себе! — Я был удивлен. — Так ты не всемогущая? — Ответа не последовало. — Посоветовать что можешь? — поинтересовался я после недолгого молчания.

— Надо избавиться от оков, — подумав, сказала Шиза.

— Легко сказать — избавиться, — с усмешкой ответил я. — Но как?

Я сел на гнилую солому и стал думать. Все мои вещи и деньги забрали. Сижу в одних штанах и даже без сапог. Сурово у них. Хуже чем в штрафном изоляторе. Вверху было маленькое отверстие для кусочка света и воздуха. Думай, Витя, думай, Ирридар. Нас все же двое. И наконец пришел ответ. Нет, не из базы выживания. А привет из прошлой жизни.

— Вот оно! — Я вспомнил, какие кренделя выделывал один осужденный, когда его сажали в штрафной изолятор. Он всегда на следующий день уже был в санчасти. Артист!

— Шиза, ты можешь ввести мой организм в коматозное состояние?

— Могу. Что придумал? — оживился арестованный имплантат.

— Увидишь.

Я лег на пол и пополз к двери, при этом заорал так, что напугал сосредоточенную Шизу. От неожиданности она тоже заверещала от страха и сама впала в коматозное состояние. Ее крик настолько долбанул меня по мозгам, что я, завывая, покатился по полу. Пуская пену изо рта, я стал биться в конвульсиях. На поднятый нами шум прибежала охрана. Они открыли двери камеры и подняли факелы.

Увидев меня воющим и бьющимся в конвульсиях, они остановились.

— Кажись, отходит парень, — сказал один из них. — Бегом за дежурным магом. Одна нога здесь, другая там. Ежели помрет, на нас его смерть повесят — мол, недоглядели. Сами тут сидеть будем.

Скоро прибежал взволнованный маг. Присел рядом и попытался влить зелье мне в рот.

Меня трясло, я холодел и смотрел пустым взглядом мимо мага.

— Что с ним, мессир? — спросил тревожно охранник.

— Не знаю. Он хоть и слабый, но маг.

— Может, ему цепи мешают? Высасывают жизнь? — предположил пожилой тюремщик.

«Вот это ты правильно сказал», — мысленно согласился я с ним.

Маг стал искать на связке нужные ключи.

— Вы побыстрее, мессир, не ровен час, студент помрет, — поторопил его заботливый охранник.

Наконец мне отстегнули оковы, оставив только простые кандалы на ногах. Шиза сразу стала приводить меня в порядок. Я задышал ровно, тело начало согреваться.

— Никогда не видел такой реакции на гаситель магии, — сказал маг и влил мне в рот зелье исцеления.

Мой взгляд обрел осмысленность.

— Где я? — спросил я жалобным слабым голосом.

— Вы в городской тюрьме, сударь, — ответил маг.

— А за что? — мне было интересно.

— За убийство и незаконное применение боевых зажигательных средств в черте города.

— Ни фига себе, сколько на меня повесить хотят?! А кого я убил? — неверяще спросил я.

— Больше десятка горожан, одного мага и, что странно, демона. Кроме того, вам вменяется в вину побег от стражи.

— Я не убегал, — слабо возмутился я.

— Убегали, юноша, убегали. За вами почти час вся городская стража гонялась. Ну, лежите, набирайтесь сил. Утром вас на допрос вызовут, — сказал маг и ушел.

Утром за мной пришли и повели на допрос. Я шел вперевалочку, гремя кандалами, держа гирю в руках. Забавное изобретение. Идти кое-как еще можно, но вот бежать — навряд ли. Конвойные провели меня в маленькую комнату, где сидели двое. Мне сесть не предложили. Охрана расположилась по бокам, а мне начали задавать вопросы:

— Назовите себя, арестованный.

— Ирридар тан Аббаи, третий сын нехейского барона Карвата тан Аббаи, — спокойно отвечал я.

— Род занятий? — продолжался допрос.

— Студент первого курса Азанарского филиала академии.

— Ваш возраст?

— Пятнадцать лет, — отвечал я.

— Отметь: несовершеннолетний, — повернулся вопрошавший ко второму. Потом повернулся ко мне: — Вы знаете, в чем вас обвиняют?

— Не имею представления, — пожал я плечами.

— Вы обвиняетесь в ограблении горожанки Сигуры Майвон. В убийстве тринадцати человек. В применении боевой магии в черте города. В содействии демонической сущности для проникновения на территорию Вангорского королевства. В попытках скрыться от городской стражи во время задержания. Вы согласны с пунктами обвинения, арестованный? — хмуро смотрел на меня следователь. — Предупреждаю: ведется запись на артефакт.

Я хмыкнул:

— Надо же, сколько пунктов. — И ответил: — Не согласен.

— Что имеете сказать следствию? — Тон дознавателя был равнодушным. Он делал рутинную работу. Вина арестованного неоспорима. Как бы он ни оправдывался.

— Кормить когда будут? — задал я свой вопрос.

На меня удивленно посмотрели все присутствующие.

— Это все, что вы хотите сказать? — с интересом глядя на меня, спросил тюремный следователь.

— Нет. Еще. Я дворянин. И подлежу дворянскому суду. А также достойному обращению.

— Вы не подданный его величества, поэтому ваше дело рассматривается на общих основаниях, — поднял на меня глаза следователь.

— Должен вам заметить, господин дознаватель, что я оплатил учебу в королевской академии на три года. И на эти три года на меня распространяются привилегии дворянства Вангора. Эдикт его величества Меехира Седьмого от третьего года его правления.

Мужик уже смотрел на меня с нескрываемым интересом.

— Отведите арестованного в общую камеру, — приказал он конвойным.

— А как же допрос? — Я не хотел идти в общую камеру.

— После, все после, арестованный. Будем изучать эдикт его величества, а его еще нужно найти. — Он с усмешкой посмотрел на меня. — Поедите вместе со всеми. — Взгляд его был откровенно издевательским.

В общей камере сидели около десятка оборванцев. Да-а, следак знал, что делал. Скотина решил промариновать меня, чтобы я не умничал.

— Кто старший в хате? — стоя на пороге, поинтересовался я.

— Иди сюда, я старший, — послышалось из дальнего угла, где сидели на чистой соломе двое.

Спокойно пройдя к ним, я уселся, подоткнув под зад соломки.

— Какая прописка в хате?

Один тасовал колоду карт и внимательно рассматривал меня.

— Ты откуда такой? — перебирая карты, спросил он.

— Из академии Азанара, — не стал я врать.

— Студент, значит. За что тебя? — спросил другой.

— Да ни за что! Дело мне шьют, волки позорные. Хотят, чтобы я на себя убийство тринадцати горожан взял, — понесло меня по кочкам. — Увидели меня рядом с убитым демоном, говорят — ты ему помогал. А мне было просто интересно, что за дядька странный лежит. Вроде человек, а на голове рога. Потом мусора подошли, скрутили без разговоров и на кичу бросили.

— Кто подошел? — спросил картежник.

— Стража городская, мы их мусорами зовем, — ответил я.

— Это где их так кличут? — откликнулся один из слушателей.

— У нас, на юге, — придумал я.

— А ведь точно парень подметил. Подходит им погоняло. Что скажешь, Туз?

— А ты, значит, не убивал горожан? — спросил тот, кого назвали Тузом.

— Нет, я еще маленький, — шмыгнул я носом.

— А порядки наши откуда знаешь? — склонил он голову набок, с усмешкой на меня посматривая.

— Пришлось познакомиться. — Я опустил глаза в пол.