— Что можно предпринять? — обратился к обоим король.

Пока архимаг думал, первой ответила Марыся:

— Михи, надо отправить посла к оркам. Сообщить им, что империя готовится к войне и нападет на Вангор. Предложить им совершить набег на империю. Дикари не устоят перед этим. Они глубоко проникнут на территорию империи и будут ее грабить. Император вынужден будет отозвать часть сил для борьбы с ними, а тем временем войска Вангора будут их сдерживать на границе.

Архимаг, набравший воздуху в грудь для того, чтобы высказать свое мнение, выдохнул и только проговорил:

— Ваше величество, я с этим мнением полностью согласен. Только хочу сделать дополнение. Послом надо отправить Скорпиона. Тайно. Он как бы свой для орков.

— Марыся, и это запомни! — Король, уже вполне довольный, решительно заявил: — Все, хватит говорить о делах, давайте играть в карты! На раздевание.

В голосе монарха мессир ректор услышал счастливые нотки.

"Если проиграюсь, я этому Скорпиону… все жала повыдергаю", — подумал Кронвальд.

Провинция Азанар. Замок Тох Рангор

Тора-ила несколько дней провела в замке, сторонясь орчанки и черной эльфарки. Свободно она себя чувствовала только с дворфой, которая была добра, проста в общении и пыталась сделать пребывание снежной эльфарки в замке комфортным. Невеста нехейца не лезла к ней с назойливыми расспросами, не пыталась подружиться, не выказывала недовольства или ревности. Встречаясь на завтраке, обеде или ужине, интересовалась ее здоровьем, а затем просто болтала ни о чем с девушками, интересовалась, как идут дела у старичка-алхимика. Обсуждала с дворфой хозяйственные вопросы. На пару дней исчезла из замка вместе с дворфой и, когда вернулась, продолжала вести себя сдержанно, но почтительно. Девушка, приглядываясь к хозяйке замка, замечала ее необычную красоту. Ее не портили даже небольшие клыки, которые она показывала, когда была недовольна кем-то из прислуги или охраны.

Тора-ила злилась и испытывала ревность к орчанке, но не показывала виду. Пыталась убедить себя, что это ей просто показалось и ничего подобного она не думала и думать не собиралась. Но все же одиночество и отсутствие привычного круга общения угнетало ее. Она хотела поговорить с девушками, узнать о том, как они попали сюда, узнать побольше о своем спасителе. Он такой странный, необычный. На первый взгляд легкомысленный и непутевый. Неспособный, по ее мнению, серьезно относиться ни к чему. Простоватый по-крестьянски, с большими наивными синими глазами, в которых всегда горело любопытство. Именно такое впечатление он производил своей какой-то раздражающей странностью во всем. "Он когда-нибудь задумывается?" — размышляла она. По ее мнению, для нехейца это было лишним. Лихой наскок, драка, и в то же время он мог совершенно спокойно удрать и не стыдился этого. Девушка силилась понять, что это — маска хорошего актера или черты его характера. Может, он очень удачлив? Даже слишком. Она видела его в бою, за столом, и он всегда разный. Вроде бы это один и тот же человек, но что-то в нем менялось на мгновение, и он был уже другим. Сильный, хитрый, опасный и беспощадный. Что он бывает безрассудным, она видела сама. Мог быть отважным до глупости, но всегда выживал. Как это ему удается, Тора-ила не знала. А знать очень хотелось. Он взял вину девушки-вассала на себя, не побоялся мести всего ее народа. Что это — глупость или попытка отстоять честь?

"Когда же он настоящий? — размышляла Тора. — Когда убегал от нас и спрятался у ректора или когда загрыз скрава?"

Эльфарка затрясла головой, не в силах понять нехейца. Он был для нее сплошной загадкой.

— Ты чего трясешься? — услышала она у себя за спиной.

Оглянувшись, Тора улыбнулась, увидев Лианору. Дворфа, экономка барона, которую боялись больше орчанки и самого барона. Но с тем понятно, он бывает в замке наездами. Появляется внезапно и так же неожиданно исчезает. Неугомонный. Где он пропадает, почему — этого не знает даже его невеста.

Тора сидела на хозяйственном дворе под большой раскидистой саквой — плодовым деревом наподобие черешни. Сквозь голые ветви пригревало весеннее солнышко, и тут ей было спокойно и хорошо. Она наблюдала за курами, копавшимися в кормушках. По двору ходил петух, гордо вскинув голову, и подозрительно косился на Тору. "Ну точно как этот непутевый нехеец", — подумала Тора.

— Я не трясусь, Лианора. Пытаюсь разобраться в бароне и не пойму, какой он. — Ей очень захотелось поделиться с этой открытой и доброй девушкой. От нее исходил покой и веяло надежностью.

— Ух ты, на что замахнулась! — рассмеялась дворфа, подошла и села рядом. — Этого, девочка, понять никто не может. — Лианора говорила как старшая сестра, умудренная жизнью, и Тора приняла ее такой без возражений. — Он для всех разный. Для меня он хозяин, для грессы Ильриданы он друг, для Ганги — потенциальный жених.

Тора слабо улыбнулась.

— Как это — потенциальный жених? — спросила она. — Они что, не помолвлены?

— Помолвлены? Нет. У орков нет такого обряда, — рассмеялась дворфа. — Она ему досталась как приз. Хозяин сражался за нее и победил. Не затем, чтобы взять ее в жены, а чтобы спасти. Уж не знаю, от чего он хотел ее спасти. Но насколько я знаю хозяина, верно, бился до смерти, наверное, сотню орков поубивал. Нам Ганга всего не рассказывала, только что он ее спас от смерти и позора. Кроме того, предотвратил войну племен. А по их диким законам, раз победил, то бери в жены небесную невесту, а не возьмешь, значит, нанесешь оскорбление всем оркам. Вот как! А потенциальная невеста Ганга потому, что она на испытательном сроке. Строптивая больно, а хозяину это не нравится. — Лианора замолчала и о чем-то задумалась.

Пользуясь тем, что дворфа разговорилась, Тора продолжила расспросы.

— А почему ты Ирридара называешь хозяином? Потому, что служишь ему? — осторожно спросила она.

— Нет, что ты. Он спас меня от рабства и вытащил из грязи. Он хороший, — с нежностью произнесла дворфа, — позволил мне быть чистой. Дал свободу и занятие.

— Ты была рабыней? — удивилась снежная эльфарка. — Как это вышло?

— Да просто все вышло, — равнодушно ответила Лианора. — Отверженная я.

Тора прикрыла рот ладошкой. Что такое отвержение у дворфов, она знала.

— Но… но ты не похожа на отверженную, — с легкой запинкой произнесла она.

— Это все мой хозяин, — расплылась в улыбке Лианора. — Он меня такой сделал. Только справедливый больно. Все время девушек спасает и спасает. Меня спас, Гангу, Чернушку и вот тебя, девочка, тоже спас. А мы ему говорили, хватит спасать. Он же всех к себе тащит.

Тора часто заморгала.

— И много он спас? — спросила она.

Дворфа осуждающе махнула рукой.

— Хватает. Никак не успокоится. Тан Черридар говорит, что это нехейская черта. Не могут они пройти мимо и не помочь. Честь не позволяет. Но я тебе, подруга, так скажу… — Дворфа всем телом повернулась к эльфарке. — Спасать спасай, но зачем всех сюда тащить?

Тора заморгала еще чаще.

— Я не просила его сюда меня тащить. Он сам привез и сказал, чтобы я была здесь. Если мешаю, я уеду.

— Что ты! Что ты! — замахала руками Лианора. — Это не про тебя, девочка. Были у нас тут… В общем, не важно, сейчас их нет, и слава богам. — Дворфа нежно посмотрела на девушку. — Ты еще, глядишь, и третьей женой хозяину станешь.

— Что?! Третьей женой?! — возмущенно воскликнула Тора. — Да никогда я не стану третьей! Тем более у человека! Меня народ мой отринет!

— Зря ты так, — покачала головой Лианора. — Ты сама не знаешь своего будущего. Станешь ты княгиней или нет, это еще неизвестно. Старым богам ты не нужна, а именно боги ставят князей над народами. А новые боги еще слабы. А не станешь княгиней, тебя выгонят из княжества, как троюродного брата выгнали.

Голос дворфы стал совсем другим, жестким и властным. Глаза девушки остекленели и смотрели сквозь Тору. Эльфарке показалось, что это говорит совсем не дворфа, а кто-то другой. Затем наваждение исчезло, и Лианора снова стала сама собой.