Кому я так насолил? Я почесал затылок. В этом замешаны местные тайные стражи, это понятно. Но я с ними не пересекался, мстить им мне не за что. Если только заказ не пришел со стороны и был хорошо оплачен. Неужели лесные "друзья" торопятся? Это пока оставалось для меня загадкой.

Просчитав варианты того, что можно предпринять, понял, что для моих планов мне нужна одиночка, и она у меня будет. Я напустил страх в камере и лег на солому, вроде как сплю. В камере началось шевеление, потом возгласы, и скоро все арестанты, не понимая, что с ними происходит, заорали и стали ломиться в дверь. Взбешенные стражники ворвались в камеру и стали без пощады лупить дубинами всех, кто орал и пытался пробиться к выходу. На какое-то время в нашем блоке наступила тишина. Избитые и стонущие бедолаги забились в противоположный угол и с ужасом смотрели то на меня, то на дверь. Страх постепенно растворялся и уходил. Я делал вид, что сплю, и, как только они немного пришли в себя, нагнал снова страха. Стражники уже в ярости размахивали дубинами, не разбирая, по чему бьют, и в конце концов навели порядок. Но долго им отдыхать я не дал. Волна страха и безотчетного ужаса снова погнала арестантов на выход, еле ползая, они подняли такой вой, что сбежалась дополнительная охрана, пришел и дежурный надзиратель вместе с магом. Они посмотрели на избитых и стонущих, ползущих на выход моих сокамерников и стали совещаться.

— Мессир, что скажете? — спросил дежурный.

— Не могу точно ответить, господин дежурный надзиратель, но смею предположить, что до помещения сюда подозреваемого студента здесь было тихо. Может, это он так влияет на них. — Он посмотрел на распростертые тела всхлипывающих арестантов, цепляющихся за его ноги своими руками. — Попробуйте перевести студента в одиночную камеру. Я подпишусь под записью в журнале.

Дежурный подумал, что разделять с ним ответственность будет и маг, и согласно кивнул.

— Поднимайся, студент, переселяться будешь. Наденьте на него кандалы, — обратился он к страже. — А то мало ли чего.

Меня вывели в кузню, заковали в кандалы с тяжелым шаром между ног и закрыли в одиночной камере в конце коридора. Я не протестовал против нарушения моих прав аристократа, молча стоял, пока меня заковывали, и так же молча, безропотно прошел в камеру.

Когда конвой удалился, я подождал минут тридцать, снял кандалы, наручники, блокирующие обычную магию, и телепортом ушел на спутник, оттуда в ночной город Бродомир. Наложил иллюзию одного из рыцарей удачи, что видел в ставке великого хана, и вошел в трактир, где должен был ждать меня отряд орков.

В зале было шумно, столы почти все заняты. Грыз сидел рядом с Фомой, Гангой и Гради-илом, остальные орки расселись парочками вокруг, отгородив их от зала. Я прошел к ним и бухнулся за стол. Грыз оскалился, как матерый кабан, показав желтые клыки, и проскрипел:

— Тебе что, хуман, жить надоело?

— Как банально, Грыз, — ответил я. Вернул свой облик на мгновение и снова стал наемником.

За столом установилась тишина, потом Ганга не выдержала и бросилась ко мне через весь стол.

— Я знала, что они тебя не удержат! — Она вцепилась в меня и не отпускала.

— Спокойно, девочка. На нас обращают внимание.

Она отодвинулась и залилась краской.

— Слушайте меня внимательно, — сказал я строго. — Нам надо продержаться несколько дней. Потом все утрясется. Но опасность в том, что меня и вас хотят убить. Всю вину за смерть Ганги возложить на меня. Поэтому, Грыз, берешь под негласную охрану эту парочку. — Я показал глазами на девушку и Гради-ила. — Гради-ил, ты ее телохранитель. Последний рубеж. Фома, исчезнешь и будешь следить за всем, что происходит вокруг них. Подозрительных и опасных по-тихому уничтожаешь. Уходите сегодня. Доберетесь до поместья дядьки, там уже будете в безопасности. Идите телепортом в Азанар, думаю, самое трудное будет дойти до портала. Но вы справитесь. Вы, — я поглядел на Гради-ила и Гангу, — в схватку не ввязываетесь, чтобы вас не обвинили в преднамеренном убийстве. От Азанара до поместья пять часов езды на север. Мимо трактира Овора не проедете. Грыз, как отправишь их телепортом, возвращайся в степь, собирай армию свидетелей. Сначала пройдемся по муйага, потом по сивучам. Но самое главное, куда двинемся потом, я скажу после, когда придет время Худжгарха. — Я оглядел собравшихся. — Все понятно?

Граф Мару тан Саккарти сидел в кресле и нервно барабанил пальцами по подлокотнику. Рядом почтительно стоял маленький серый человек. Склонив голову, он слушал графа.

— Риджельт, вы все сделали правильно. Но это только полдела. Нехеец хитер и изворотлив, как тысяча сквочей. Ему нельзя давать времени на обдумывание ситуации. Я просто уверен, что он выполнит свою угрозу и отправит послание нехейцам. А когда те прибудут, то король выдаст им твою и мою голову. Ты понимаешь, как мы рискуем?

— Милорд, но это просто горский парнишка, пусть смелый и удачливый, раз сумел выжить в степи и вернуться с невестой. Но он только ребенок. Дитя диких гор. Не думаю, что он способен привести в исполнение свои угрозы из тюрьмы. А вот его спутники могут добраться до нехейцев, и их надо остановить. Что касается невесты, то мы ее уберем и представим дело так, что это работа нехейца. Я подготовлю материалы расследования, что проведена проверка фактов, изложенных в вашем письме, они не подтвердились и его выпустили за недоказанностью. Но выйти он сможет из тюрьмы только вперед ногами. Таким образом, мы решим все свои проблемы. Отведем от себя подозрение и совершим справедливое правосудие. То, что вы так хотели.

— Хорошо, коронер. Только не затягивайте. Что-то мне неспокойно.

— Приступлю незамедлительно, милорд, — поклонился серый и вышел.

Он прошел по двору крепости, вошел в тюремный двор и спустился в подвал.

— Дежурный! — крикнул он в открытую дверь, когда расположился за столом дознавателя.

Тотчас же влетел дежурный надзиратель.

— Слушаю, вашбродь! — браво отрапортовал он.

— Как там студент? — спросил коронер.

— Жив и здоров, вашбродь!

Серый удивленно почесал шею, расстегнул верхнюю пуговицу камзола и задумчиво посмотрел на надзирателя.

— Как обстановка в камере?

— Сложная была, вашбродь! Прун убил Веревку, в камере начались беспорядки, и мы с господином магом перевели подозреваемого в отдельную камеру, заковав в кандалы. — Надзиратель стоял еле жив, ожидая разноса от всесильного безопасника.

— Студента на допрос. Немедленно! — приказал серый и уселся поудобнее.

— Слушаюсь! — вытянулся дежурный и исчез так же быстро, как и появился.

Взяв конвой, он поспешил в тюремный блок, где сидел нехеец.

— Открывай одиночку! — приказал он коридорному стражу и, пока тот возился со связкой ключей, ища нужный, сердито прикрикнул: — Шевелись, морда, их благородие ждут.

Наконец стражник нашел нужный ключ, открыл замок и, отворив дверь в камеру, крикнул:

— Заключенный, на выход!

Но ответом ему была тишина. Он шагнул внутрь, поднял факел и обомлел. Камера была пуста!

— Тут никого, — еле слышно, испуганно проговорил он. — Господин дежурный, камера пуста.

— Ты что мелешь, морда пьяная, как пуста? — Дежурный оттолкнул стража и вбежал в камеру.

Мерцающий свет факела выхватил из темноты кучу соломы, стены с вмурованными в них кольцами, и все. Больше ничего и никого в камере не было.

Дежурный ошарашенно огляделся, его прошиб пот, а губы, дрожа, выговаривали растерянно:

— Как же так? Где он? Открывай другие камеры-одиночки! — заорал он на стража, потом с криком: — А-а-а, дай сюда! — вырвал связку ключей и выбежал из камеры.

Суматошно тряся ключами, выискивая нужный, устремился к следующим камерам. Но и они были пусты. Он в ярости повернулся к стражу.

— Продался, гад! Выпустил преступника! — И огрел со всего маха связкой ключей стража по лицу. Тот схватился за голову и с воем повалился. — В камеру мерзавца! — вымещая злобу на страже и избивая того ногами, орал дежурный.