Люциан, вздохнув, оттолкнулся от раковины. Обеими руками он провел по волосам.

– Ари, то, что Харрис наговорил тебе обо мне…

Договорить я ему не дала. Я просто больше не могла быть маленькой девочкой, которой разбивали сердце.

– Всё в порядке, – я развернулась к нему спиной, чтобы надеть штаны. – Не нужно оправдываться. Мы оба получили удовольствие. Давай оставим все как есть.

– Ари!

Я ощутила движение воздуха, и Люциан снова возник прямо передо мной.

Взгляд, который он на меня бросил, был настолько проницательным, что у меня перехватило дыхание.

– Но я не хочу оставлять все как есть, – твердо сказал он. Я сухо засмеялась.

– Ну, конечно. – В конце концов, я представляла собой простой и доверчивый источник пропитания с перспективой на уникальную душу. Люциан зажмурился и застонал.

– Что мне сделать, чтобы ты мне поверила, Ари?

– Скажи, что мой приемный отец соврал.

Рот Люциана сжался в тонкую кривую линию.

– Не могу. Потому что не собираюсь тебе врать, – сказал он хриплым голосом. – Но эти истории… правдивы только отчасти. И относятся к временам, когда даже твоя мать еще не родилась. Сейчас я другой.

Конец его объяснений я уже не слушала. Как оглушенная, я пыталась сморгнуть слезы с глаз. Я не знала, какая часть меня доверяла Люциану, но эта часть сейчас погибала в страданиях.

Люциан погладил меня по щеке и прорычал:

– Проклятье, Харрис поплатится за это кровью.

Я его оттолкнула:

– За то, что он сказал мне правду?

– За то, что он играет с твоими чувствами, чтобы добиться своего.

Я усмехнулась:

– Не он один.

Равнодушно я сорвала с себя куртку и рубашку и швырнула их ему под ноги. Шок полностью уничтожил во мне чувство стыда. Я повернулась к нему спиной и надела бюстгальтер. Уже держа в руках платье, я рискнула кинуть на него взгляд и поняла, что Люциан растерянно уставился на меня. С его лица пропали абсолютно все краски. Ничего не объясняя, он поволок меня к ночнику. Причем так грубо, что было почти больно.

– Эй, ты чего? – запротестовала я. Ответа не последовало. Вместо этого он, словно не веря, провел рукой по моему позвоночнику. С его губ сорвалось ругательство на незнакомом мне языке.

– Что такое? – озадаченно спрашивала я. Он так резко от меня отшатнулся, будто одно прикосновение причиняло ему боль.

– Я должен был знать, – прошептал Люциан.

– Что?! – его поведение меня пугало. – Люциан, что стряслось?

Он разочарованно вздохнул и опустился на кресло. Все напряжение покинуло его тело. Сейчас он просто выглядел как побитый щенок. В его глазах стояла бесконечная мука.

– Ты хотела подтверждений, что я серьезно к тебе отношусь? Пожалуйста… – устало проговорил он и показал на мою спину. – Ты носишь мой знак.

– Что?! Ты пометил меня как свою собственность?! – ошеломленно прошипела я. Мой голос надломился. В попытке меня утихомирить Люциан поднял руки:

– Нет. Я бы никогда так с тобой не поступил. – Это прозвучало так подавленно, что мне пришлось ему поверить.

– Но… – я запнулась, – тогда что это значит?

– Что ты больше праймус, чем мы думали.

Мне вспомнился разговор, который у нас был на первом свидании. Эта Мира хотела получить его знак, потому что…

– Ты имеешь в виду…

– Да, – печально ответил он. – Судя по всему, я теперь с тобой связан.

Открыв рот, я вытаращилась на него:

– Ты меня разыгрываешь!

Разве всё это не было чем-то вроде свадьбы у праймусов? Черт возьми, я была не готова к браку! Да мы знаем друг друга не больше месяца!

Я покрутилась, но не смогла найти ни одного зеркала, поэтому попыталась нащупать метку рукой.

Люциан в ярости вскочил. В стены полетела мебель, разбиваясь на осколки. Я прикрыла голову, защищаясь от летящих в разные стороны обломков. Но их как будто отводила невидимая рука: ни один не отскочил в мою сторону.

– Каким же я был идиотом, – сокрушался он. – Я же знал, что это плохая идея.

Люциан явно думал так же, как и я. Тем не менее его раскаяние по какой-то причине меня ранило. Да, это была моя идея. Да, это я его уговорила. Я сглотнула. Вот так всегда. Стоило мне хоть раз подумать о себе, как от судьбы прилетал ответ в двукратном, а то и трехкратном размере. Горло сжалось, на глаза набежали слезы. Я этого не хотела.

– Словно всё и так не было достаточно сложно! – продолжал выкрикивать Люциан. – Мне надо было втянуть нас еще глубже в это дерьмо.

Он ни во что нас не втягивал. Это была моя вина. Больше я не могла бороться со слезами, которые непроизвольно сбегали по моим щекам. Мои стены дрогнули и не устояли под натиском моих эмоций. Я не просто переоценила себя и влюбилась в брахиона, для которого была лишь авантюрой. Нет, я еще и каким-то образом привязала его к себе помимо его желания. Всхлипнув, я закрыла глаза.

Люциан замер, когда его коснулись мои эмоции. Он тут же оказался рядом со мной и обхватил меня руками. Теплая летняя гроза. Я тесно прижалась к его груди. Он опустил подбородок мне на макушку.

– Ради бога, малышка, я не то хотел сказать, – в замешательстве бормотал он, поглаживая меня по волосам. – Эту ночь я не променял бы ни на что на свете.

– Но… тогда что ты имел в виду? – шмыгнула я, теперь уже совсем сбитая с толку. Он сделал глубокий вздох.

– Я ведь тебе рассказывал, что брахионам запрещены подобные отношения… – пояснил он. – Это закон, который Лига блюдет с особой строгостью.

И тут у меня словно пелена с глаз упала: они накажут Люциана из-за меня.

– Господи. Я не хотела, – испуганно ахнула я. Отстранившись, я подняла на него глаза. – Я… я поговорю с Лигой. Они не должны тебя наказывать. Это все моя вина.

– Нет, Ари. Ни в чем, что случилось, нет твоей вины. И ты не будешь с ними разговаривать. А лучше всего, чтобы ты никогда с ними не встречалась.

– Но почему? – если бы я могла сделать что-то, чтобы исправить свою ошибку, я это сделала бы.

– Потому что накажут они не меня, а тебя, – он позволил этим словам взорваться, как бомбе.

Что?! О’кей. Хорошо. Или не очень. Но в этом же вообще не было никакой логики.

– Лига считает более эффективным отпугивать потенциальных партнеров, чем самих брахионов, которым и так нечего терять. Кроме того, хорошо обученный брахион намного ценнее.

– И какое же наказание за такую связь? – уточнила я. Люциан прикрыл глаза и снова обнял меня.

– О, Ари, мне так жаль. Я этого не допущу.

Вот только я не могла принять его утешения. Мне нужно было знать, на что я шла. Я с силой оттолкнулась от его груди.

– Какое наказание? – я должна была знать.

Люциан медлил. Его челюсть напряглась.

– Они прикажут тебя убить.

У меня вырвалась презрительная усмешка.

– Ну да, а если поверят Джирону, то они в любом случае захотят меня убить, – сухо сказала я.

Вместо того чтобы посмеяться над моим отношением, Люциан оставался серьезным. Его глаза встретились с моими.

– Они отдадут этот приказ мне.

А вот сейчас я потеряла дар речи. Что за бесчувственный ублюдок выдумал такие законы?!

– Если я не исполню приказ, они будут казнить членов моей семьи, пока я не склонюсь… Но все равно, – уверенно заключил Люциан, – я никогда ничего тебе не сделаю.

Я обеспокоенно ему улыбнулась и выкинула из головы свои страх и безнадежность. Так мы далеко не продвинемся. Гипотетически жертвовать собой ради другого – это не выход. Мне нужно было хорошенько подумать.

– Этот знак нельзя как-нибудь убрать?

Люциан прижал свой лоб к моему:

– Всё не так просто, Ари. Метка – это отражение нашей связи. Пока наши чувства не изменятся, она не исчезнет.

«Пока наши чувства не изменятся…» Медленно, очень медленно смысл его слов проникал в мой обезумевший мозг. Значит ли это?..

Добродушные искорки заставили глаза Люциана сиять.

– А ты и правда твердолобая, малышка! Поверь мне хоть теперь! – произнес он с улыбкой. – Я влюблен в тебя окончательно и бесповоротно.