Ноар не удостоил его ответом. Кроме того, в принце не было и следа угрызений совести, не говоря уже о смущении. Вместо этого он сердечно поприветствовал Ромэ, а затем придвинул мне стул.

– Не позволяй им тебя дразнить, – едва слышно прошептал Ноар мне на ухо, когда я села. – Они просто завидуют.

– На что ты можешь рассчитывать, принцесса, – заверил Паш, который, по-видимому, услышал каждое слово. Без промедлений он наполнил две кружки с вином Варраса и сунул их нам. – И вам обязательно нужно кое-что прояснить. У нас там такая ставка… Речь идет о нескольких очень необычных звуках примерно после середины вашего маленького любовного приключения. Илион думает, что вы…

Громкий скрип ножек стула прервал воина теней. Все взгляды были устремлены на Ноара.

– Вы делали ставку на личные дела между мной и моей женой? – спросил он, садясь рядом со мной. Его тон звучал спокойно, но взглядом принца можно было резать стекло.

Паш побледнел.

– Эм… нет… – Он смущенно закашлялся. Остальные тоже внезапно проявили глубочайший интерес к своим напиткам.

– Хорошо, – сухо заметил Ноар. – Если все всё выяснили, то мы могли бы наконец посвятить себя более подходящей теме. Желательно той, которая вас хоть как-нибудь касается. Предложения?

Ромэ сообразил быстрее всех и спас своих друзей. Он поднял свое «я-важный-генерал» лицо и осмотрелся.

– Мне очень интересно, как Илиону удалось убедить своих подданных терпеть здесь так много воинов теней.

– Они не терпят воинов теней, – холодно проинформировал его князь фахинов. – Они терпят телохранителей императрицы.

С важным лицом Ромэ было покончено. Его брови почти исчезли в линии волос.

– Ты многое пропустил, братишка, – рассмеялась Киза.

– Да, я уже понял, – пробормотал он.

Пока генерал расспрашивал сестру обо всем случившемся, был устроен настоящий пир. Ноар взял свою кружку и пригласил меня присоединиться к нему. Предложение, которое я слишком охотно приняла, прежде чем приступить к еде. Это был также момент, когда Шмелек снова появился и приземлился рядом с моей тарелкой в ожидании. Идеальное время, потому что ококлин, в отличие от меня, не возражал против жареных поросят, похожих на гусениц.

– Что происходит? – спросила я Илиона, когда заметила, что некоторые гости отодвинули свои столы и распаковали инструменты.

– Праздник в вашу честь, Императорское Высочество, – ответил Хьониос вместо своего князя.

Я чуть не подавилась. Что-что?

Ошеломленная, я уставилась на Илиона, но тот только пожал плечами.

– Это была не моя идея.

– Но ты их князь. Ты же должен уметь пресекать такое!

Я не хотела никого обидеть, но пир действительно был последним, что мне сейчас было нужно.

Внезапно выражение лица Илиона стало серьезным, и впервые я по-настоящему почувствовала, что разговаривала с князем.

– У моей власти есть пределы, – сообщил он мне. – Фахины хотят выразить тебе свою благодарность. И да, под благодарностью я также подразумеваю все последствия, которые это будет иметь в Кассардиме. Я не имею права отказать им в этом.

– Но… В этом нет необходимости.

– Это не тебе решать.

На это мне было нечего ответить. Во-первых, потому что я ничего не придумала, а во-вторых, потому что Илион подмигнул своему секретарю, на что Хьониос поднялся и на удивление решительно обеспечил тишину в таверне.

– Как у нас это красиво говорится: не смотри на облака, иначе виверна насрет тебе на лицо, – начал он свою речь. Фахины засмеялись, и даже Ноар не удержался от ухмылки.

– Вот как мы учим наших детей не стремиться к высшему. Фахины есть фахины и остаются фахинами. Никто не смотрит на нас, а те, кто это делает, не видят нас, что позволяет нам легко избавить их от ноши в виде кошельков. – Снова смех наполнил таверну. – Но теперь Кассардим меняется, и я встретил молодую женщину. Женщину, носящую символы императоров. Она не требовала, чтобы мы стояли перед ней на коленях. Она помогла – не требуя ничего взамен и без оглядки на свою жизнь.

Я беспокойно заерзала на своем стуле. Это приняло такой оборот, который мне совершенно не нравился. Мне не нужна была похвала. Ботинок Ноара ткнул меня под столом. Я не успела отреагировать на его ободряющее подмигивание.

Хьониос схватил свой кубок и поднял его.

– У нас есть еще одна поговорка: тот, кто рискует своей головой ради тебя, – это семья, – воскликнул он. – Так выпьем же за новую сестру!

– За новую сестру, – фахины разразились одобрительными возгласами. Музыканты начали играть, и все сразу же начали хлопать, танцевать и петь.

– За новую сестру, – повторил Илион только для меня, поднимая свой кубок с вином. Он ждал, что я чокнусь с ним, но я могла только недоуменно моргать. Это же была плохая шутка!

К моему удивлению, Ноар наклонился и вместо меня потянулся к моему сводному брату. Илион был озадачен. Их взгляды встретились, и я могла завороженно наблюдать за тем, как без слов происходил разговор. Примерно так:

Ноар: «Я знаю».

Илион: «Ну вы только посмотрите на него!»

Ноар: «На самом деле мне следует тебе вмазать».

Илион: «Не утруждай себя».

Ноар: «Ты знаешь, что я не сделаю этого ради Амайи».

Илион: «Конечно, именно поэтому это так весело».

Ноар: «Но если ты ее предашь…»

Илион: «Да, да, да, ты мне тоже нравишься».

Ноар: «Будь осторожен, мой маленький шурин!»

Илион: «Тогда мы сможем найти общий язык?»

Ноар: «Благодаря мне».

В конце концов оба кивнули и переглянулись. Илион одним махом опустошил свою кружку, грохнул ею по столу и весело ухмыльнулся мне в лицо.

– Ну, тогда! Могу я пригласить тебя на танец, маленькая императрица?

Прежде чем я поняла, что произошло, Илион схватил меня за руку и потащил на импровизированный танцпол. Я была совершенно ошеломлена. Мы пришли сюда не для того, чтобы праздновать, нам нужно было обсудить важные вещи. Кроме того, я не могла позволить Ноару просто так сидеть. Был ли вообще оправдан риск танцевать с кучей незнакомцев? Не говоря уже о том, что я не знала ни необычного ритма, ни танцевальных шагов.

Образ появился в моей голове. На нем была самка шендаи, которая пихала мордой детеныша с края обрыва. Котенок в панике исчез в глубине, прежде чем снова появиться с раскрытыми крыльями и подняться в небо. Ноар, по-видимому, считал, что мне нужен был небольшой толчок.

Я обернулась, поискала и нашла в толпе его глаза, полные звездного неба. Он сжал кольца и ободряюще кивнул мне. И тут я все поняла. Ванна, предлог, что остальные уже ждали, платье… Ноар знал, как мне нравится танцевать. Он хотел порадовать меня.

Тронутая до глубины души, я отправила ему ответный образ: там были мы вместе, на первом балу при Императорском дворе. Если и танцевать, то только с ним.

Ноар грустно улыбнулся и покачал головой. Он отпустил кольца. Прикосновение к ним, должно быть, причиняло ему боль. Как и со мной. Он не мог танцевать со мной…

Внезапно Илион закружился вокруг меня.

– Да ладно, это не так уж сложно!

И тут меня увлекли за собой. Смеющиеся лица, топот ног, летящие юбки. Пара за парой в едином такте. Внезапно передо мной возник другой мужчина, подпрыгнул, прыгая со мной по кругу и передавая меня следующему партнеру по танцу. Это был Паш.

– Просто делай то, что делают другие, – крикнул он мне сквозь музыку. Потом в какой-то момент я освоилась. Шаги и фигуры повторялись снова и снова, только пары чередовались рядами. Это был простой, но стремительный танец, и вскоре он стал по-настоящему веселым. Я танцевала с Ромэ, поменялась местами с Мариз, попала к Хьониосу, поменялась с Кизой и внезапно оказалась перед высоким человеком с волосами цвета красного дерева и широкой улыбкой. Ноар! Он танцевал. Не знаю, кто заставил его сделать это, но он танцевал и смеялся, ни в чем не уступая остальным в их энтузиазме. Единственной разницей было то, что всякий раз, когда наставала моя очередь танцевать с ним в паре, он воздерживался от рукопожатия, зацепок под руку и других контактов с кожей. Здесь и сейчас мне было все равно. Мы максимально пользовались моментом, и я чувствовала себя такой беззаботной, какой давно уже не была. Я смеялась, потела и была счастлива.