– Сегодня утром у Ворот Тимеона.

– Подружка, мы с тобой сегодня не виделись. А если ты общалась с Люцианом, почему, блин, я об этом узнаю только сейчас?! Что он сказал? Вы помирились? И вы снова вместе или мы продолжаем его игнорировать? Кстати, он где-то здесь.

– Я никогда не… Он что?

– Он здесь. На озере.

– Не двигайся с места. Я иду.

– Узнаю свою девочку! Школу прогуливает, а вечером на вечеринку!

– Пятнадцать минут, – добавила я и положила трубку.

Бесполезно спрашивать ее еще о чем-то по телефону. После всего, что случилось, я вообще сомневалась, не в сговоре ли Лиззи с Люцианом или он ею манипулирует.

Я быстро натянула джинсы и бирюзовую водолазку и схватила сумку. «Моя сумка? Как она сюда попала?»

И тут я вспомнила, что моя «Тойота» все еще стоит у лицея. Но это экстренный случай. Я возьму мамину машину. Я заверила ее, что хорошо себя чувствую и просто хочу доехать до Лиззи, чтобы взять конспекты уроков. Быстро запрыгнув в мамин универсал, пока мама не загнала меня обратно в кровать, я завела машину и надавила на газ.

Причал Леонарда был прогнившей пристанью, которая каждую среду превращалась в площадку для вечеринок на озере. Еще я издалека почувствовала запах костра. Припарковав универсал под дубом, я пошла на звуки смеха и аккорды «Hotel California»[3].

Половина наших старшеклассников и парочка ребят из деревни расселись у костра и слушали, как Тоби Салливан поет под гитару. Тоби уже давно окончил школу, но еще ходил на дополнительные курсы для выпускников. Его стиль застрял где-то в золотых двадцатых. Классические брюки, рубашка с высоко закатанными рукавами, подтяжки, шляпа… что-то из этого на нем было всегда. Он был одним из немногих лицеистов, которые здоровались, когда проходили мимо меня.

Мой взгляд бродил по компании избранных в надежде наткнуться на рыжие волосы. Бинго! Внизу на причале стояла Лиззи. Я уже спускалась вниз по склону, когда передо мной вырос темный силуэт. Бушующее море и хлесткие капли дождя сквозь солнечные лучи. Запах летней грозы. По спине пробежала холодная дрожь.

– Что ты здесь делаешь? – спросил меня Люциан. Блики костра окрасили одну половину его лица теплым золотом, а другую погрузили в тень.

– Не приближайся ко мне! – вот и всё, что я смогла выговорить. Воспоминания о боли, от которой я потеряла сознание сегодня утром, сковали мне горло. Музыка прекратилась. Вдалеке кто-то кричал. Я лишь едва это замечала. Люциан схватил меня за руку и пристально посмотрел в глаза.

– Забудь о том, что произошло, Ариана! – приказал он. Его голос был спокойным, но в нем слышались тревожные нотки. Он взглянул на костер.

– Веди себя так, словно ничего не случилось! Ты поняла?

Ответить я не успела, потому что вдруг рядом с нами остановился Тоби.

– Привет, Ари. Здорово, что ты здесь, – сказал он и подарил мне очаровательную улыбку.

В этот момент мне захотелось его расцеловать.

– Не хочешь присоединиться к нам у огня? Своего друга тоже бери.

Расхотелось. Я собиралась как можно скорее прояснить ситуацию, но Люциан меня опередил.

– Обо мне не беспокойтесь, – проговорил он, – я как раз собирался уходить.

Последний раз смерив меня взглядом, в котором читалось: «Не забывай, что я тебе сказал», он удалился.

Глядя ему вслед, Тоби вопросительно изогнул бровь:

– Он тебя достает?

Как же мне хотелось сказать «да», но что-то меня остановило. Ну всё, я точно свихнулась.

– Нет-нет, – неопределенно махнула я рукой, – я просто искала Лиззи.

– Такую высокую, рыженькую?

Я улыбнулась:

– Да, именно.

Тоби изучающе посмотрел на меня, и я решила, что он слышал, как колотилось мое сердце. Но потом он широко улыбнулся.

– Последний раз я видел ее внизу на причале.

В ответ на мою благодарность он подмигнул и вернулся к костру, где по нему и его гитаре уже смертельно соскучилась орущая компания.

Меньше чем через десять секунд я за руку оттащила Лиззи в сторону, не дав ей посплетничать, и усадила рядом с собой на холме.

– Что тут творится? – набросилась я на нее.

– И тебе привет, – она высвободила руку с таким видом, будто я сделала ей больно. – Какая муха тебя укусила?

– Это меня муха укусила? Ты меня сегодня продинамила, поэтому мне пришлось идти в школу пешком. По пути меня встретил этот тип по имени Люциан. Да, по пути! То есть посреди леса, непонятно где. Задавал странные вопросы… А потом появилась ты и просто оставила меня там стоять. Ты постоянно твердишь, что я встречалась с Люцианом. Но этого никогда не было! Поверь мне, я бы такое не забыла. А когда под этим неубедительным предлогом ты бросила меня с ним одну, он начал применять силу. Душил меня, потому что я не могла ему сказать, где какой-то там греческий бог. И вытащил нож. Нет, даже кинжал. Такую старинную штуку, которая к тому же светилась. А потом он порезал себе ладонь, чтобы вымазать мне лицо кровью, а глаза у него почернели. И, как будто этого недостаточно, я очнулась в своей постели, а мама уверяет меня, что завтракала со мной и отпросила меня с занятий, так как мне стало плохо. Моя сумка, которая осталась у тебя в машине, каким-то образом очутилась у меня в комнате, а ты утверждаешь, что видишь меня сегодня впервые. Поэтому не смей спрашивать, какая муха меня укусила!

Лиззи уставилась на меня круглыми глазами. Я боялась, что она вот-вот разразится смехом и обзовет меня сумасшедшей. Но она этого не сделала. Вместо этого она просто смотрела на меня. Ее рука непроизвольно дернулась к шее. Лоб нахмурился, словно она силилась что-то вспомнить.

– У него почернели глаза? – тихо спросила она. Я смогла только кивнуть. «Она мне верит?»

– Ты уверена? – переспросила Лиззи. Я снова кивнула. Она вскочила на ноги.

– Мне нужно домой. Срочно, – она уже пересекла половину холма, но вдруг вернулась ко мне.

– Ты идешь со мной. Нельзя просто бросить тебя здесь одну, – рассеянно пробормотала она и решительно в меня вцепилась. Я растерянно поплелась за ней, когда вдруг по спине побежали ледяные мурашки. В следующую секунду я врезалась в Лиззи.

– О, нет. Не подходи ко мне! – зло воскликнула она. Я попыталась выглянуть из-за ее плеча, чтобы выяснить, почему мы так резко затормозили. И все поняла, услышав хорошо знакомый хриплый голос. Люциан.

– Не вмешивайся, адепт, – сказал он, с трудом сдерживая гнев. Но Лиззи это не испугало.

– Ты нарушил договор. Держись от нее…

Она не договорила. С лица исчезла всякая осмысленность, и, не сказав больше ни слова, она пошла вперед. Она просто уходила.

– Лиззи! – звала я, но она не реагировала. Она продолжала идти вверх по склону, удаляясь от остальных. Я послала Люциану слишком пренебрежительный для моего положения взгляд и хотела догнать подругу. Но что бы я ни делала, она даже не замедляла движения. Лишь достигнув кромки леса, она остановилась, свернулась калачиком на холодной земле и… уснула.

– Так мы сможем спокойно поговорить.

Я обернулась. Он напугал меня до смерти! Я даже не заметила, что Люциан шел за нами. Теперь он стоял передо мной, по-прежнему весь в черном. И хотя я знала, что в какой-то сотне метров от нас находилось около тридцати человек, мне все равно стало страшно.

Он рявкнул:

– Никогда не показывай, что тебе страшно! Разве подружка тебя этому не научила?

Он закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, как будто пытался вернуть себе самоконтроль. На челюсти дернулся мускул.

– Нет, не научила, – у меня задрожал голос. Я не рискнула добавить что-то еще. Даже спросить, что он сделал с Лиззи. «Если встретишь хищника, не вздумай его провоцировать», – однажды объясняла мне мама. В тот раз она имела в виду одного недалекого банкира, но, думаю, к этому странному незнакомцу ее слова подошли бы как нельзя лучше.