– Подойди ближе, – потребовал Фидрин. При виде его я вздрогнула.

Одно дело – считать кого-то неприятным, но совсем другое – узнать о его намерениях убить тебя.

Длинные рукава моего одеяния с тихим шелестом скользили по полу, когда я следовала приказу моего предполагаемого деда. Золотая ткань ощущалась ледяным холодом на моей коже.

Раздался глубокий гул барабанной дроби, хотя я не видела его.

Это был медленный монотонный ритм, тянущий напряжение в бесконечность.

– Это символы золотых наследников, – повысил голос Фидрин. Он раскинул руки и показал свои ладони. На нем сияли круглые орнаменты.

– Только они дают право на господство над Кассардимом.

Затем он кивнул своему сенешалю, который поспешил и помог императору опуститься на колени. Видимо, Фидрин был гораздо старше и немощнее, чем я предполагала.

Своими императорскими символами он коснулся золотой поверхности на дне, которая в результате разрослась трещинами. Куски вспыхивали и падали в тень внизу. Когда последний отвалился, у моих ног простирался бассейн с маслянистой жидкостью, напомнившей мне о Вечной реке.

Теперь вперед выступил господин Джото.

– Наше бытие начинается в хаосе, и поэтому сердце Золотой горы также скрыто в хаосе, – благоговейно декламировал он. – Нырни и отыщи сердце, тогда оно решит, достойна ли ты.

Ничего себе, они действительно не теряли времени. Где был тот момент, когда меня спросили, хочу ли я вообще пройти этот экзамен?!

Княгиня паромного народа подошла ко мне, улыбаясь, и завязала узкую золотую ленту вокруг моей талии. Я скептически посмотрела на тонкую повязку. Она могла разорваться уже от слишком сильного натяжения.

– Я, – простонал Фидрин, помогая себе подняться, – буду твоим якорем.

Он обогнул бассейн и взял у речной княжны золотое веретено, вокруг которого был обмотан другой конец ленты.

– Если ты обретешь символы, я узнаю и вытащу тебя.

Да, конечно. Даже если бы я не знала, что эта лента должна была оборваться, мне было бы трудно доверять Фидрину.

– А если я не получу символы? – тихо спросила я.

Молчание Фидрина и бескомпромиссная вспышка в его глазах были достаточным ответом. Супер! Я действительно попала в западню. Какие у меня оставались варианты? Бежать? Я бы даже не добралась до выхода, не говоря уже о том, чтобы пройти мимо Золотых воинов, охранявших его. Просить отсрочки? Наверное, не очень перспективно и, по словам Джото, в любом случае это закончилось бы моей смертью. С другой стороны, я предпочла бы иметь дело с убийствами и собаками хаоса, чем лезть в этот бассейн.

– Ваше Императорское Величество, – князь туманных всадников выступил вперед. – Я надеюсь, что моя откровенность не рассердит вас, но, учитывая ваш преклонный возраст, вы, возможно, уже не подходите для этой задачи, требующей так много сил.

Никогда еще я не слышала, чтобы кто-то так непочтительно разговаривал с императором – и если судить по лицам других князей, то и они тоже. Фидрин одарил туманного всадника смертоносным взглядом.

– Что вы предлагаете, князь Оноде? – император протянул ему веретено. – Вы хотите перенять хаос на себя?

Ужас овладел лицом князя Оноде.

– Нет, конечно, нет, Ваше Величество.

Что бы это ни значило – быть «якорем», это настолько напугало князя туманных всадников, что он отступил с опущенной головой.

– Я сделаю это, – сказал вдруг голос, от которого у меня, наверное, до конца жизни будут мурашки. В случае неудачи, в общем-то, еще не так долго. Принц теней поклонился императору.

– С вашего позволения.

Этим он так удивил всех присутствующих, что даже Фидрину не хватило слов. Какое-то движение позади него заставило меня вздрогнуть. Там, на приличном расстоянии, стоял мастер Джото и подмигивал мне. Он просил Ноара о помощи? Но ведь принц теней никогда не стал бы отвечать на просьбу какой-нибудь прислуги?! Если, конечно…

И тут на место встал еще один кусочек головоломки. Ноар говорил о долге в Свободных землях, который он должен был погасить. Что, если у него был этот долг перед Лазаром?

– Я принимаю ваше предложение, принц Ардиза, – сказал Фидрин, обменявшись заговорщическим взглядом со своим сенешалем.

Ну, конечно, он принял предложение! Таким образом, император прекрасно мог свалить вину с себя, если что-то пойдет не так!

– Вы готовы? – спросил меня Фидрин, передав веретено Ноару.

– Нет, – вырвалось у меня. – Остановитесь! Стоп! Тайм-аут! Я не имею ни малейшего понятия, что делать!

Между тем мое сердце билось так сильно, что я чувствовала, как оно вот-вот выскочит у меня из груди.

– Если вы и в самом деле Золотая наследница, то узнаете, – сказал барон Харрас. Его костистое лицо в отблеске огня выглядело черепом. – Ваше колебание будет стоить нам времени, так что будьте уверены – у вас нет другого выбора.

Теплая рука коснулась моей спины и мягко подтолкнула меня вперед.

– Иди, иначе они убьют тебя, – Ноар прошептал мне так тихо, что только я могла его слышать. Он еще раз проверил ленту вокруг моей талии. – Я вытащу тебя, что бы ни случилось.

Что-то во мне хотело ему довериться, но тут он толкнул меня. Я потеряла равновесие. Последнее, что я увидела, была демоническая улыбка императора Фидрина. Потом хаос поглотил меня.

Невесомость тормозила мое падение. Казалось, будто я на самом деле упала в воду. Вода была черным дымом, который обволакивал меня, словно объятие. Объятие позволило мне получить глоток воздуха. Он был таким горячим, что чуть не обжег мне легкие. Легкие наполнились тенями. Тени боролись с фиолетовыми и зелеными молниями. Молнии мелькали перед моими глазами. Глаза потерялись во всем этом. Полосы образовывали узоры в глубоких тенях. Тени полоснули по моему телу, как щупальца. Щупальца осеклись от золотой ткани. Золотая ткань издавала шипение и дым. Дым разозлился и издал рев. Рев заставил меня упасть в никуда. Ничто не образовывало поверхность. Поверхность тормозила мое падение. Я погружалась под воду, которая была черным дымом, обволакивающим меня. Объятие хаоса забрало у меня возможность дышать. Воздух был таким холодным, что застыл в моих легких. Легкие наполнились болью.

Боль боролась с моим разумом.

Мой разум обращался в боль.

Боль боролась с моим разумом.

Мой разум обращался в боль.

Боль боролась с моим разумом.

Мой разум освободил мои слезы. Мои слезы испарились в палящей жаре. Палящий жар полоснул по моему телу, словно щупальца. Щупальца отпрянули от моего страха. Мой страх придал мне уверенности. Уверенность толкнула меня поглубже в дым. Дым превратился в золото. Золото заполнило мой рот. Я кричала от счастья. Счастье разрывало мое сердце. Мое сердце обливалось кровью. Потоки приветствовали золото. Золото приветствовало меня. Я боролась со смертью. Смерть взяла меня за руки. Руки столкнули меня в пропасть. Пропасть состояла из теней. Тени образовывали стены. Стены образовывали заточение. Заточение рассмеялось.

– Мы ждали тебя.

Смех исходил от женщины с пустыми глазами. Глаза были бездонными вихрями, полными ярости, которые смотрели на меня. Гнев вспыхнул в ее улыбке. Ее улыбка была смочена слезами. Слезы текли обратно в ее глаза. Глаза смотрели на золотую ленту, которая держала меня.

– Они тебя не спасут.

Золотая лента задрожала, когда она провела по ней пальцами.

– Я знаю того, кто его держит, – ее пальцы превратились в когти. – Он был здесь и ушел. – Когти собирались оборвать ленту.

– Нет! – закричала я. Лента засветилась и обожгла руку женщины. Женщина визжала от горя.

– Почему ты так поступаешь со мной? Я так долго ждала тебя.

Ее горе охватило меня, стоило ее пальцам меня коснуться.

– Кто ты? – пролепетала я. Ее пальцы сомкнулись на моей шее. Мое горло замерло под ее гневом. Ее гнев превратил ее лицо в оскал.

– Ты забыла меня и, тем не менее, хочешь заполучить императорский трон!

– Я ничего не хочу, – выдохнула я в замешательстве. Гримаса сменилась красотой, полной мягкости. Мягкость коснулась моего сердца.