Элиас приподнял брови. В полном недоумении он переводил взгляд с Бела на меня и обратно.
– Очевидно, знамения и чудеса еще случаются.
– Очевидно, – кисло прорычал Бел.
– Рад слышать… – Командир с ухмылкой отвесил поклон и удалился. Однако на прощание его голос еще раз зазвучал у меня в голове: «Мое предложение в силе, когда бы я тебе ни понадобился».
Я подавила стон. Не очень-то это помогло! Элиас прекрасно знал, что Бел это услышит. Наверняка всего через секунду он…
Бел ничего не делал. Он не зашвырнул Элиаса в бассейн к плавающим фонарикам, не ругался и ничего не спрашивал. Вместо этого он протянул руку сбоку от меня и взял последний шоколадный мусс.
– Расслабься, Кассия, – спокойно сказал он. – Даже знать не хочу, о чем речь. Я тебе доверяю.
Вау. Вот теперь я потеряла дар речи. И в то же время старалась не слишком тоскливо смотреть на его шоколадную добычу.
– Я и так догадываюсь, что его предложение включает в себя возможность забрать тебя отсюда, если рано или поздно ты от меня устанешь. Вот почему, – он небрежно забрал у меня пустую вазочку, чтобы заменить ее полной, – я явно должен приложить усилия, чтобы ты всегда была счастлива.
Широко раскрыв глаза, я переводила взгляд с Бела на шоколадный мусс и обратно. О боже, как же я любила этого парня. И это ставило меня перед огромной дилеммой, потому что я не знала, то ли мне сначала поцеловать его, а потом есть, то ли сначала поесть, а потом его поцеловать.
Бел принял решение за меня, когда быстро меня поцеловал, а потом стащил ложку мусса, который тут же исчез у него во рту.
– Эй! – возмутилась я и отобрала у него ложку. – Что это за поцелуй?! Я до сих пор помню, как меня зовут, у меня не подгибаются колени, и ничего не пылает, так что хоть еду мне оставь.
Бел уже собирался мне ответить, и тут между нами втиснулась доверху наполненная тарелка. Над ней появилось лицо Райана, на котором читалась отеческая забота.
– Если у вас проблемы, я к вашим услугам.
Потом удалился, но перед этим многозначительно кивнул, ткнув в себя большим пальцем и еще раз одними губами повторив:
– К вашим услугам…
Бел смотрел ему вслед так же ошарашенно, как я себя чувствовала.
– Лучше не спрашивать? – поинтересовалась я.
– Лучше не спрашивать, – согласился он.
И вдруг, ни с того ни с сего, схватил меня, развернул за плечи и начал подталкивать вперед.
– Что ты делаешь? – воскликнула я, развеселившись от его внезапной решительности.
– Увожу тебя от тарелок, стаканов, еды, ранимых душ и всего остального, что может пострадать, когда я зацелую тебя до безумия, – деловито проинформировал меня он. – Так что ешь быстрее!
Не прекращая смеяться, я попыталась выполнить его приказ, что оказалось не очень-то легко, поскольку Бел толкал меня перед собой сквозь толпу, как тележку в супермаркете… Мимо озадаченных гостей, которые наверняка не могли понять, почему я не только терплю подобное обращение, но в то же время радостно и быстро доедаю десерт.
Воодушевленный Бел направлялся к огромному шезлонгу под навесом на южной стороне своей террасы. Там было спокойнее. Только две охотницы стояли за высоким столиком и оживленно что-то обсуждали, но Бел не обращал на них внимания. Должно быть, догадывался, что они ретируются, как только увидят наше приближение. Так и случилось. Мгновение спустя у меня отняли остатки шоколадного мусса, развернули и прижали к груди Бела. Мир перевернулся, и мы вместе рухнули на шезлонг. Бел приземлился на меня сверху. Его вес придавил меня к подушкам, а пылающий взгляд сообщал, что сбежать не удастся, но я и не собиралась. Мне нравилось быть во власти его силы и страсти.
– Идите в отдельную комнату! В этом пафосном доме их бог знает сколько.
Прежде чем я вообще поняла, что произошло, Бел закатил глаза и с отчаянным стоном уткнулся головой мне в изгиб шеи.
– Проваливай, Тристан, – грубо буркнул он почти неразборчиво из-за множества подушек, которые приглушали его голос.
На фоне пронзительной синевы неба появился силуэт моего кузена. Слегка махнув ему рукой, я делала вид, будто это абсолютно нормально, когда на мне, как мешок с картошкой, лежит взрослый демон.
– «Сваливать» – подходящее слово, – ответил Тристан. – Я здесь, чтобы попрощаться. У меня появились важные дела.
И снова Бел застонал от досады, но на этот раз потому, что скатился с меня и сел. Затем провел рукой по волосам и подозрительно взглянул на Тристана.
– А эти важные дела, случайно, не связаны с тем, что Сотириос случайно лишился души, когда умер насильственной смертью?
Что?! Я тоже села. Это могло означать лишь одно…
– Ты запер ведьмака в кинжале?! – в ужасе спросила я Тристана.
При одной мысли об этом меня бросило одновременно в жар и в холод. Я считала, что Тристан просто сбросил его с башни или сжег, или сломал ему шею. Все это и так было достаточно жутко. Но ни одна душа на свете не заслуживала заточения в Вечной Красноте – каким бы чудовищем ни был этот Сотириос.
Не моргнув и глазом, Тристан ответил на мой шокированный взгляд.
– Сотириос создал кинжал. Оба раза.
Я оцепенела. Это немного меняло ситуацию. Нет, на самом деле это ничего не меняло. Это как было, так и осталось непростительной несправедливостью.
Бел внимательно наблюдал за моей реакцией – и за моей растущей тревогой. Его самого, похоже, не смущало наказание Сотириоса, но, по-видимому, он ориентировался на меня. А мое отношение к этому наверняка было написано у меня на лице.
Одним плавным движением Бел спрыгнул с шезлонга.
– Я перед тобой в долгу, – сказал он Тристану, подойдя к нему. – И ты единственная семья, которая есть у Кассии, поэтому послушай мое предупреждение. – Он встал перед ведьмаком, и в его тоне послышалась настойчивость. – Уничтожь кинжал! Может, Круг уробороса и ослаб, но если они выяснят, что душа их основателя до сих пор существует, то откроют на тебя охоту. А кто лучше тебя знает, насколько далеко они готовы зайти.
– Им даже выяснять не придется, – невозмутимо откликнулся Тристан. – Я сам им рассказал.
Несмотря на яркое солнце, температура резко упала. Бел покачал головой. У него в глазах светилось неодобрение. Он не скрывал, что считает решение Тристана опасным поступком глупого мальчишки. И я была склонна с ним согласиться.
– Что есть у Круга уробороса, что ты так отчаянно хочешь заполучить? – тихо спросил он.
Но Тристана не удалось ни запугать, ни спровоцировать на ответ. Он лишь улыбнулся и сменил тему:
– Как поживает проклятие крови, Бел? Сидит в уголке твоей сущности, куда мы его загнали?
Он пытался нас отвлечь. Господи, значит, это правда? Тристан использует кинжал с душой Сотириоса как средство давления?!
У меня сжалось горло, а откуда-то из глубины инстинктов выползло жуткое подозрение: для Тристана это ничем хорошим не кончится.
– У проклятия крови все прекрасно, – сухо парировал Бел. – У меня все под контролем. В отличие от тебя.
Тристан закатил глаза и дал понять, что разговор окончен, когда развернулся, чтобы уйти. Однако Бел схватил его за руку.
– Оно того не стоит, – убедительно повторил он. – Что бы ты ни искал, я помогу тебе это достать. Я в долгу перед тобой. Но уничтожь кинжал!
Во взгляде Тристана сверкнуло удивление, но лишь на краткий миг. Затем все эмоции скрылись за ледяной маской. Он сбросил руку Бела.
– Ты ничего мне не должен, и не надо показывать мне заботу, мы оба знаем, что она ненастоящая, – прошипел он и сделал шаг к Белу, так что они практически соприкоснулись носами. – Я помог Кассии не для того, чтобы спасти тебя. Я сделал это, чтобы спасти ее. Может, мне и непонятно, что она в тебе находит, но твоя смерть уничтожила бы ее. Так что благодари ее. Носи ее на руках, Бел, заставляй смеяться и сделай счастливой. Потому что… если я когда-нибудь увижу хоть одну слезинку из-за тебя у нее на лице, ты пожалеешь, что не умер на арене.
Я ошарашенно уставилась на него. Почему он так говорил? Бел любит меня, и Тристану об этом известно. Кроме того, Бел предложил ему свою помощь. Без ограничений. Это более щедро, чем должно было быть. Он подошел к Тристану с распростертыми объятиями, но тот его оттолкнул. Более того – провоцировал и угрожал ему? Мой встревоженный взгляд метнулся к Белу. Я бы поняла, если бы он разозлился, схватил Тристана за воротник и вышвырнул из дома. Однако ничего подобного не случилось.
