– Два!

Почти. Я почти закончила. Всего пара последних штрихов. Больше мне ничего не понадобится. Ну, почти ничего. Учитывая, насколько защищена эта комната, нужно открыть дверь, чтобы печать сработала.

– Три!

Натанаэль повернулся к Лиззи и…

– Стоп! – как можно громче закричала я. – Я выхожу.

Ведьмак замер и улыбнулся в камеру, но пистолет не опустил.

– Без фокусов! – велел он.

Пока я открывала колдовские и механические замки, сердце колотилось так быстро, что стало трудно дышать. Магия пульсировала в венах. Если мне немножко повезет, они ничего не заметят.

Я открыла дверь.

– Хорошая девочка! – усмехнулся Натанаэль и направил свое оружие на меня. Это первый шаг. Так Лиззи будет в безопасности.

– Выходи! Медленно! И чтобы я видел твои руки!

На это я и надеялась, потому что это подводило меня к шагу номер два. Я подняла руки и пошла к Натанаэлю. Ведьмак выглядел очень довольным. Пока. На высоте двери я прижала свободную руку к нарисованной фломастером печати. Ударная волна отбросила меня спиной в мониторы. Стекло разбилось. Посыпались искры. Но я не потеряла сознание, чего не скажешь обо всех демонах в доме. На первом этаже разразился шумный переполох. Послышались звуки борьбы. Охотники воспользовались шансом.

Это было моим отвлекающим маневром.

А теперь надо поторопиться и…

Натанаэль оказался быстрее. Он схватил меня и вытолкнул из комнаты. Я споткнулась о Лиззи. На краткий миг тупая боль парализовала мои мысли и замедлила меня. Лиззи меня опередила. Она с голыми руками и воинственным воплем бросилась на Натанаэля. Тот выстрелил.

Моя магия пробудилась. Нет, она и не засыпала. Вокруг лучшей подруги Ари натянулся светящийся кокон и принял пулю. Натанаэль был так шокирован, что слишком поздно заметил, как на него прыгнула я. Я вцепилась в руку с оружием – не для того, чтобы помешать ему выстрелить второй раз. Нет, не для этого… а потому что нацелилась на браслет с якорем. Раздались выстрелы. Все они попали в стену. Я не отпускала. Мои ногти впились в его кожу в попытке сорвать с него браслет. Магия Натанаэля обвилась вокруг моего горла и перекрыла кислород. Плевать. Его кулак врезался мне в висок. И на это плевать. У меня перед глазами осталась лишь одна цель. Он снова нажал на курок. Под ключицей взорвалась обжигающая боль. Я ахнула. Натанаэль оттолкнул меня от себя. Раненым плечом я ударилась об стену. Из горла вырвался крик. Он смешался с грязным смехом Натанаэля. И вдруг все, что я имела, все, чем являлась, разразилось огненной бурей зеленой магии. Магии Грим. Моей магии. Из моей кожи вырвалось пламя и так яростно и быстро сожгло Натанаэля, что он даже не успел перестать смеяться. Подстегиваемый моими эмоциями, огонь пронесся по коридору, галерее, гостиной. Те, кто хотел мне навредить, сгорали. Тех, кто защищал меня, защищала и я. Не зная пощады, я превратила всю виллу в зеленый ад, пока опасность не осыпалась пеплом, а из меня не вытекла вся энергия до капли.

Затем воцарилась такая мертвая тишина, что мне показалось, будто я последний человек на земле. Истощенная, я сползла по стене на пол. Посмотрела на свои трясущиеся ладони. Их покрывала кровь. Видимо, моя. Во всяком случае, если судить по боли, которая бушевала у меня в плече. И по моему виску. И по затылку. Все стало еще хуже, когда в мой разум внезапно вторглись голоса, говорящие со мной, накладывающиеся друг на друга… так много и так громко, что мне пришлось запереть свое сознание, чтобы меня не вырвало от перенапряжения. По всей вероятности, якорь уничтожен. Расплавился. Лопнул. Не важно. Это означало, что помощь уже в пути. А еще это означало, что я могла позволить себе закрыть глаза. Всего на мгновение. Только до тех пор…

– Здесь! Я ее нашел! – Летняя гроза вернула меня в сознание. Надо мной возникла расплывчатая фигура Люциана. – Она тоже ранена!

Меня подняли на руки. Разум затопила боль.

– Все будет хорошо, – шептал мне Люциан, пока нес меня вниз по лестнице. Или тому, что осталось от лестницы. Под его ботинками хрустели обломки и битое стекло. На меня отовсюду смотрели черные стены и обугленная мебель.

– Прости, что я… разрушила дом, – услышала я собственный шепот. Без понятия, почему именно это сейчас сорвалось с моих губ. Мне приходилось так концентрироваться на том, чтобы не потерять сознание от боли, что мозг, похоже, перестал нормально работать.

Люциан тихо рассмеялся.

– Ари все равно никогда не нравилась расцветка обоев.

Я попыталась вспомнить их цвет, как вдруг меня посадили на что-то мягкое. Потом Люциан освободил место кому-то другому. Своему брату.

– Думаю, в будущем ты сама сможешь вести войны, – передразнил меня Элиас и опустился на колени перед диваном. Впрочем, его легкомысленный тон совершенно не сочетался с тревогой во взгляде. Он осторожно отвел мне волосы со лба, ощупал голову и осмотрел плечо. Во всех его действиях чувствовался такой опыт, что мне стало ясно: командир проделывал это уже не в первый раз.

– Ты… не сможешь… меня исцелить, – еле слышно выдохнула я. Громче не получалось, иначе череп бы просто раскололся. – У меня иммунитет.

– Я знаю, – с весельем в голосе откликнулся Элиас. – Тем не менее кто-то должен вытащить пулю, продезинфицировать раны и остановить кровотечение. А пока я не пытаюсь проникнуть внутрь организма, моя сила прекрасно подействует и на тебя.

Словно в доказательство этого, его магия потекла по моему виску и охладила кожу до такой степени, что тупое жжение сразу утихло. В отличие от давления где-то за областью глаз. Оно, кажется, с каждым вздохом становилось все хуже и хуже. Как будто тиски медленно сжимались, пытаясь раздавить мне мозг. А когда после этого Элиас начал вытягивать ткань футболки из огнестрельной раны, мне пришлось сжать кулаки, чтобы не взреветь от боли. Я старалась отыскать в комнате точку, на которой можно сфокусироваться, однако отовсюду, куда бы я ни бросила взгляд, на меня смотрели лица, полные недоверия. Тоби, который уже пришел в себя. Гидеон, чьими ранами тоже кто-то занимался. Лиззи, в то время как к ней обращался Люциан. И сам Люциан, который обращался к Лиззи. И множество других людей, которых я вообще не знала.

– Что с ними… со всеми? – натужно процедила я сквозь зубы.

Элиас улыбнулся, не поднимая глаз от своей работы.

– Ты только что в одиночку расправилась с четырнадцатью ведьмами и колдунами из Круга уробороса, двенадцатью отмеченными и примерно семью като и спасла жизни многих людей. Так что, по-моему, несколько почтительных взглядов более чем уместны.

– Это просто… магия Грим.

– Ничего подобного! – Откуда-то сзади в поле моего зрения появилось ухмыляющееся лицо рыжеволосой колдуньи Бела. Один ее глаз смотрел на меня с диким восторгом. Второй же настолько заплыл, что даже ресниц не было видно. – Ты и только ты широко раздвинула ягодицы этим пустоголовым онанистам.

Элиас воспользовался моим минутным отвлечением, чтобы влить свою силу в мою рану. Я зашипела. Пусть это оказалось не так больно, как я ожидала, но приятной данную процедуру тоже не назовешь. Тем не менее это помогло. Кровотечение остановилось.

– Пойду спрошу у этого колдуна-недоросля, нет ли у него какой-нибудь анестезии, – пробормотала Грим и скрылась. Вместо нее пришла Ари. Аура раздражения нависала над ней, как черные грозовые тучи.

– Печати против Бела, очевидно, еще действуют. Это значит, что он стоит снаружи и скандалит, – с мрачным видом проинформировала меня она. Судя по всему, Ари уже какое-то время с ним возилась. – Он хочет знать, в порядке ли ты, и угрожает снести этот дом, если мы немедленно его не впустим.

О, только не это. Я не смогу сейчас разбираться еще и с разъяренным Белом. Но по крайней мере это объясняло, почему мой мозг стал похож на выжатую губку.

– Он может… прекратить… рваться… в мою голову?

– Что он делает?! – Ари выглядела так, будто сейчас придушит его собственными руками. Через пару секунд назойливое давление на мое сознание ослабло. Вместо этого я почувствовала всего лишь осторожное прикосновение. Как будто грустный щенок скребся в дверь в надежде, что его впустят. Судя по всему, Ари передала ему мое послание… и получила ответ. Она скорчила гримасу отчаяния и озвучила его мне: – Он хочет с тобой поговорить.