Янус рухнул на колени. На его лице читался шок. Кожа побледнела и стала настолько прозрачной, что под ней проступили вены. Темные, синеватые, почти черные. Он оттягивал ткань своей тоги, как будто она была объята пламенем. Его энергетический след крови и дыма угас, сменившись другим, более отвратительным запахом: едким кислым вкусом и гниющей плотью. Яд проклятия. По создающейся связи с душой Кассии он распространялся по его сущности.

– Ах ты мелкая тварь! – захрипел он. Барьер, которым Янус нас укрывал, замигал. – Она за это… заплатит.

Кассия уже давно это сделала. Она пожертвовала своей душой, а может, и своей жизнью. Высокая цена – даже чтобы свергнуть бога. Вот почему я не испытал ни торжества, ни злой радости, когда Янус начал извиваться на земле, как чумной червь. Его угроза тоже меня не волновала. В подобном состоянии он больше не представлял угрозы, и пройдут века, прежде чем проклятие утратит свою силу.

– Ну почему? – прошептал я на ухо Кассии, поддерживая ее извивающееся тело, чтобы она не нанесла себе еще больше увечий… – Почему ты не могла мне довериться?

Ее пронзил последний мощный толчок энергии. Затем из конечностей Кассии резко ушло все напряжение. Душевная связка завершена. В тот же миг купол вокруг нас вспыхнул, разрушился и вернул нас обратно во тьму ночного Рима. Я чувствовал чужие взгляды, слышал испуганное перешептывание, но мне было все равно.

– Наша сделка в силе! – прокричал Янус, страдая от боли. – Сдержи свое слово, Бел! Девчонка у тебя… теперь уничтожь ящик!

Верно. Моя клятва.

Колдовской ларец.

Когда Кассия упала мне на руки, она инстинктивно потянулась к нему. И сейчас все еще стискивала коробочку, словно это сокровище, которое она желала сохранить ценой собственной жизни. С хмурым выражением лица я опустился на колени, баюкая Кассию у себя на груди. Я обязан сдержать слово. Требование Януса оправдано. К несчастью, услышал его не только я.

– Не смей, – взревел Танатос и понесся на меня с обнаженным клинком. Из ниоткуда возникли Хиро и Грим, преградив ему путь. Меня тронула их несокрушимая преданность.

Я призвал свою силу.

– Не… – выдохнула Кассия так слабо, что, возможно, это был всего лишь плод моего воображения.

Я должен это сделать.

Медная коробочка начала тлеть, пульсировать и деформироваться под давлением моих пальцев. Заключенная в ней ведьминская магия была сильна. Даже со всей своей силой я не сумел бы ее открыть. Но этого я и не хотел. Я хотел ее уничтожить.

Завязалась схватка. Танатос призвал подкрепление в виде какого-то кудрявого юнца. Наверное, его ученик. Тем не менее Хиро и Грим славно сражались. Им нет необходимости побеждать, лишь выиграть мне достаточно времени.

Раздалось пронзительное гудение.

Сжав шкатулку сильнее, я сжигал ведьминскую магию, пока от нее не осталось следа. Гравировка исчезла. Потом послышался глухой щелчок. Коробочка лопнула у меня в ладони, как сырое яйцо. Сквозь пальцы заструился белый свет. На землю закапала жидкая медь. Все кончено. Даже плененная душа поблекла под натиском моей силы.

Освободившись от клятвы, я сделал глубокий вдох.

«Отступайте!» – приказал я Хиро и Грим. Больше нет причин, по которым им следовало бы и дальше рисковать жизнями. Однако мое распоряжение и так оказалось излишним. Танатос и его помощник уже прекратили наступать. Они в изумлении смотрели на меня. На меня, останки Колдовского ларца и истекающую кровью девушку у меня на руках. А когда наконец заметили и скорчившегося Януса, их замешательство превратилось в нескрываемый ужас. Неудивительно. На протяжении столетий ни один демон не видел страшных проявлений проклятия на крови. Даже для меня это оказалось впервые.

Неважно. Главное – Кассия.

Сначала мне каким-то образом нужно остановить кровотечение. Ее сердцебиение уже практически не прослушивалось. Поэтому я создал тонкую сетку из магии и наложил ее, как повязку, на раны. Может, ее тело и невосприимчиво к моему исцелению, но пока я буду использовать свою силу только внешне, это должно сработать.

Танатос двигался очень быстро. Даже я не заметил, как он приблизился. Мгновение спустя меня сгребли за ворот, оторвали от Кассии и впечатали спиной в стену здания. Острие его светящегося ациама было направлено мне в сердце.

– Я заставлю тебя ответить за твои поступки!

Еще никогда я не был так близок к смерти, и все же плевать я на нее хотел. Легким движением руки я запретил Хиро и Грим вмешиваться.

«Позаботьтесь о Кассии!» – с Танатосом я разберусь сам. Если бы он планировал меня убить, я бы уже носился облаком пепла по ветру. Нет, это просто тщеславие. Бряцание оружием, не более того. Праймуса он бы никогда не убил без официального приказа – зато человека…

Я злобно стрельнул в него взглядом.

– Даже не пытайся переложить на меня вину за свой провал, бог смерти. – Его любимый титул я произнес с такой иронией, на какую только был способен. – Я делал лишь то, что полагалось сделать тебе: защищал девушку, которая ради твоего дерьмового плана рисковала своей жизнью!

У него на лице промелькнуло выражение смущения, подтверждая, что у Танатоса все-таки еще оставалось что-то вроде совести. Тем не менее смертоносный кинжал от моей груди он не убрал.

У меня вырвался сердитый рык. У Кассии истекало время.

– Убей меня или отпусти, но сделай это сейчас же!

Танатос боролся с собой. Его напряжение выдавало, на какой невероятный риск он пошел, открывая охоту на Януса. Не втяни он в это дело Кассию, я бы тут же наградил его за это медалью, но так…

Наконец он резко освободил меня из своего захвата.

– Мы очень скоро увидимся вновь, – сказал он на прощание и растворился во вспышке черного света. Чуть дальше отсюда его ученик сделал то же самое, после чего Хиро опустил меч, которым удерживал того на расстоянии.

– О да, мы увидимся вновь, – пробормотал я, отталкиваясь от стены. – Быстрее, чем тебе хотелось бы.

А когда собирался вернуться к Кассии, то оцепенел от ужаса. На том месте, где она только что лежала, в свете луны поблескивала лишь лужица крови. На миг я испугался худшего, однако затем обнаружил ее очертания немного ниже по улице. У нее как-то получилось подняться на ноги, и теперь она бесцельно ковыляла в ночи.

Нет, не бесцельно. Она направлялась к Янусу.

О небо!

Я бросился вперед.

«Грим?»

Где, ради всего на свете, носило мою отмеченную? Почему она бросила Кассию одну? И о чем только думала эта девчонка, так растрачивая свои жизненные силы?

От моего внезапного появления Кассия вздрогнула. Потеряла равновесие. Я попытался поймать ее, но она с неожиданной силой вырвалась и упала. Мне еле удалось не дать ее голове разбиться о камни мостовой.

– Не прикасайся ко мне! – слабо процедила она, когда я опустился рядом и устроил ее у себя на коленях. – Никогда больше.

Однако ее сопротивление быстро пошло на убыль. Из уголка рта потекла кровь. Я с трудом сдерживал ругательства. Ей нельзя шевелиться. Пускай магическая сеть из моей силы стабилизировала кровообращение Кассии и заставила ее почувствовать себя чуть лучше, это ощущение было обманчивым.

– Добавь это в список вещей, за которые страшно меня накажешь, после того как выживешь, – негромко произнес я и впустил в ее тело свою силу, чтобы оценить масштаб травм, нанесенных Тигеллином.

Моя надежда угасла.

«Грим!» – снова с нажимом позвал я, вопреки здравому смыслу стараясь самостоятельно залечить раны. Бесполезно. Конечно, бесполезно. Тело Кассии не откликалось на мою силу.

– Да-да, исцели ее, – пролепетал искаженный голос. Янус, объятый паникой, подползал к нам. Он знал, что его муки многократно усилятся, если Кассия умрет, а ее душа полностью перейдет к нему. – Она должна жить!

Его лицо представляло собой изуродованную гримасу с черными прожилками на пергаментной коже. Даже белки глаз наполнились темной кровью. Я бы с удовольствием избавил Кассию от этого мерзкого зрелища, но, когда она увидела, что стало с Янусом, на губах у нее появилась улыбка. Крепко вцепившись в мою руку, она подтянулась по ней повыше, чтобы лучше его рассмотреть.