– Итак? – дружелюбно осведомился Янус.

Собрав в кулак все свое мужество, я посмотрела прямо в его хитрое лицо.

– Моя душа принадлежит мне.

Янус удерживал мой взгляд. У него в глазах полыхал гнев, но ухмылка стала немного шире.

– Хорошо, – ответил он и встал. – Только не забывай об этом!

Не проронив больше ни слова, он отвернулся и удалился.

Стоило ему уйти, как с меня спало напряжение. Меня затрясло, я не могла ни пошевелиться, ни отвести взгляд от двери. Глаза наполнились слезами. Плохой знак, предостерег тихий внутренний голос. Это состояние давно мне знакомо. Так случалось всегда, когда я пыталась подавить больше чувств, чем могла контролировать. Мои стены прочны, но и у них есть предел. Если не хочу рисковать и сорваться, то теоретически должна что-то предпринять. Практически же это неподходящее место, чтобы перестать контролировать себя и поддаться эмоциям. Так что не оставалось ничего иного, кроме как держаться.

В какой-то момент вернулись другие рабыни. Пока они помогали мне вылезти из ванны, вытирали и одевали, я ругала саму себя за свою слабость. Только если сохраню трезвый рассудок, сумею – будучи обычным человеком – свергнуть Януса. И выжить.

Эта мысль помогла стерпеть несколько неприятных моментов, например тяжелый железный обруч, который надели мне на шею. Отныне он будет отмечать меня как рабыню. Или тот факт, что Марцелла подобрала мне платье, тонкая ткань которого демонстрировала больше, чем скрывала.

После того как старая рабыня объявила, что ее работа закончена, Тигеллин повел меня в самое сердце императорского дворца. Между тем наступила ночь, в атриумах и садах громко стрекотали цикады. Несмотря на скудное освещение, меня шокировала царившая здесь монументальная роскошь. Я старалась как можно точнее запомнить все покрытые росписью проходы, богато украшенные двери и разветвления – прежде всего там, где ощущала демоническую энергию. Особенно бросалось в глаза одно место: фреска, на которую была наложена такая мощная иллюзия, что воздух вокруг нее буквально вибрировал. Нормальные люди не заметили бы эту нестыковку, однако благодаря своему иммунитету я видела мрачный коридор, начинавшийся за ней. Тут поищу в первую очередь, как только появится возможность.

Пройдя еще один зал с колоннами и два раза свернув, префект остановился и постучал в дверь. Разрешения дожидаться не стал, а просто открыл ее, втолкнул меня в темноту и снова захлопнул. Как будто там таилось нечто, с чем он бы предпочел не встречаться. Все мои чувства обострились до предела. Только что я пересекла мощные охранные чары и теперь явно находилась в личных покоях. С наибольшей вероятностью они принадлежали демону, который планировал разрушить мою жизнь на спор.

Максимально тихо я пошла к мерцающему свету в конце темного прохода. Слышались приглушенные голоса, окруженные тяжелым сладким запахом. Они умолкли, когда я шагнула в комнату внушительных размеров с тремя темно-красными стенами. Четвертую заменяли массивные колонны. За ними находился залитый лунным светом сад. Остальной свет исходил от нескольких жаровен. Языки пламени освещали богатую мебель, дорогие ткани и трех человек, сидящих на позолоченных кушетках. Одним из них был демон-блондин, от которого зависела моя судьба. Двух других Янус называл его телохранителями: воина в странной одежде и невысокую коренастую женщину с рыжими волосами и хмурым выражением лица. Я понятия не имела, зачем такому могущественному демону, как Белиал, понадобились телохранители, но это не делало его приятнее.

Все трое уставились на меня как на дурное предзнаменование, внезапно прервавшее их разговор. Затем телохранители вдруг поднялись и вышли, словно подчиняясь немому приказу. А меня охватило непреодолимое желание их удержать, потому что я не хотела оставаться один на один с их хозяином. Но я промолчала.

И Белиал тоже молчал – пока остальные не вышли и еще долго после этого. Его бирюзовые глаза оценивали меня как предмет искусства, насчет которого он не был уверен, нравится тот ему или нет. С каждым мгновением я чувствовала себя все более неуютно. Белиал не переоделся и не оделся. Вид обнаженного торса, как правило, не выбивал меня из колеи, однако здесь, в такой приватной атмосфере, это почему-то казалось интимным. В тот же миг я осознала, что сама одета не более чем в кусок полупрозрачной ткани, которая будто полностью испарилась от такого откровенного разглядывания демона. Я потерла руки, словно мне холодно, и как можно незаметнее попыталась хоть чуть-чуть прикрыться. Впрочем, это мало помогало против настойчивых взглядов Белиала. Чтобы на них не отвечать, я начала рассматривать расписной пол, еду на столе, занавес в дальней части комнаты, широкую кровать… Нет, плохая идея, и она только наведет на неправильные мысли. Судорожно отведя глаза, я заметила, как на губах Белиала расцвела насмешливая улыбка. Похоже, он наверняка знал, что творилось у меня в голове.

Я неловко откашлялась. Мне было известно, что рабам обычно разрешалось говорить лишь тогда, когда от них этого требовали, но дольше эту обжигающую тишину я выносить не могла.

– Янус передал меня тебе в услужение.

Улыбка Белиала превратилась в ухмылку:

– Я знаю.

Как будто этим все сказано, он взял жареную куриную ножку, откусил от нее и с удовольствием продолжил свою оценку. Только после того, как от его добычи остались одни косточки, он сжалился и сам нарушил установившуюся тишину.

– Как тебя зовут?

– Аврора.

Издав недовольный звук, он кинул кости обратно на поднос.

– Я имею в виду не то имя, которое дал тебе Янус. Как назвали тебя родители?

Этот вопрос меня удивил. При нормальных обстоятельствах никто обычно не интересовался прошлым рабов. С другой стороны, логично, что Белиал хотел собрать информацию, ведь он, как-никак, собирался расположить меня к себе. Ну, это его желание я исполнить не смогу. Мое имя относилось к моему свободному «я». Ни Белиал, ни Янус, ни кто-либо еще в этом дворце никогда его не произнесут.

Я плотно сжала губы, тем самым ясно показывая, что ему долго придется ждать ответа.

Белиал вздохнул. Потом он встал и направился ко мне. Его движения были плавными, и я невольно вспомнила о льве, к которому меня бросили на съедение. Даже будь Белиал обыкновенным человеком, меня бы напугало его мускулистое тело, однако от ауры силы, окружавшей демона, мое сердце пустилось вскачь, как у кролика. С каждым шагом, который приближал его ко мне, возрастало желание от него отпрянуть.

– Ты меня боишься? – спросил он бархатным голосом.

Бессмысленно перед ним притворяться, так что я сглотнула ком в горле и ответила:

– Да.

– Умно. – Он встал передо мной и скрестил руки на голой груди. Свет от чаш с огнем танцевал на его коже, придавая ей золотистое сияние. – Намного умнее твоего поведения на аукционе.

Я тихо хмыкнула, прежде чем успела сама себя одернуть. И прикусила язык. Роль рабыни мне просто не подходила, и если не буду внимательна, то разрушу все своим сарказмом.

– Скажи, о чем ты сейчас подумала! – холодно потребовал демон.

Ну вот, пожалуйста. Получите.

– Прошу прощения, – прошептала я с таким смирением, которое только сумела изобразить. – У меня нет права.

Белиал приподнял пальцем мой подбородок, вынуждая взглянуть на него. Его прикосновение оказалось мягким. Чуть ли не вежливым. Я неохотно подчинилась и впервые посмотрела прямо ему в лицо. Лицо, которое благодаря своим выразительным чертам было словно создано соблазнять, ослеплять и покорять. Идеальный образ мужской красоты и тем не менее всего лишь прекрасная маска, скрывающая его истинную природу. Сколько бы усилий ни прикладывал Белиал при выборе притягательной оболочки, его выдавали глаза: он – демон, видевший вечность. Собственно, я к этому готовилась, и все же от взгляда Белиала перехватило дыхание. Я утонула в глубоких озерах древней аквамариново-голубой воды. Их обрамляли изогнутые ресницы, а на дне мерцала мудрость веков и жестокость бессмертия.