– Я ничего не делаю без причины, – заверил Люциан мою подружку. Несмотря на надменный выбор слов, он старался звучать дружелюбно. Собственно говоря, сами причины он все равно не объяснил, а повернулся к Белу. – Есть новости из Патрии?

Хозяин дома вздохнул и принял из рук Оскара первую чашку с обжигающим кофе.

– Не много. Пока вина Немидеса в случае с Марой не будет доказана, пост главы Совета передан Янтис. Все прочее до сих пор обсуждается. – Натянув на лицо презрительное выражение, он закинул ногу на ногу. – Я основываюсь на том, что любезные господа правители – если впоследствии наконец-то придут к какому-нибудь решению – прикажут Люциану и гвардии предотвратить пробуждение Мары. Пока сами они будут отсиживаться в надежных катакомбах.

Я хмыкнула:

– Почему они считают, что имеют какое-то право запросто раздавать Люциану приказы?

– По праву невежества, – съязвил Бел, макая в кофе бисквитное печенье. – Мы с Элиасом тоже привели этот аргумент, но для членов Совета лояльность Люциана – это нечто само собой разумеющееся.

Да, ну это же немыслимо! Вместо того чтобы наказать Немидеса и Дариуса и пойти на поклон к единственному оставшемуся брахиону, эти тщеславные идиоты тратили время, целую вечность рассуждая о необходимости срочного нападения.

Гидеон устало потер лицо, а потом пристально посмотрел на Люциана.

– О’кей, без обид, но я обязан спросить: на чьей ты стороне?

– На своей, – прозвучал простой ответ. Взгляд его зеленых глаз коснулся меня, послав мне теплую волну по позвоночнику. – И, исходя из того объема знаний, которым я сейчас обладаю, я могу сказать, что она по большинству пунктов совпадает с вашей.

– А если Совет отдаст тебе приказ повернуться против нас? Все же ты приносил клятву, – допытывался брат Лиззи.

– Для этого Совету еще придется доказать, что они действуют на благо Лиги и достойны моей верности. В чем я после последних событий сильно сомневаюсь.

Люциан выдержал испытующий взгляд Гидеона с поразительным хладнокровием. Если бы я уже не была безнадежно в него влюблена, то уж сейчас точно бы в него влюбилась. Его откровенность и непоколебимая сила, с которой он выносил все это безумство, действовали на меня, как оазис посреди пустыни.

– Чувствую, твое доверие сначала нужно заслужить, – наконец разорвал тишину Люциан. – Я буду стараться.

Гидеон улыбнулся:

– Тогда оба будем.

– Замечательно, – произнес Бел и положил в рот остатки печенья. – Мне сначала заказать вам командные футболки или сейчас мы можем позаботиться о том, чтобы разрулить всю эту ерунду?

Затянутые в белые перчатки пальцы Оскара неожиданно появились перед моим носом, протягивая мне кофе, и мне пришлось призвать всю свою дисциплину, чтобы оторвать взгляд от Люциана.

– Будут какие-нибудь предложения? – поинтересовался Бел и следующим взял себе круассан. Я взяла дизайнерскую темно-синюю кружку и в ожидании снова посмотрела на Люциана.

Но тот просто сказал:

– У Ари вчера возникла потрясающая мысль.

Теперь я внезапно оказалась в центре внимания, и, пока Оскар начал раскладывать нам по тарелкам яичницу, попыталась облечь свой не до конца продуманный план в слова.

– Тристан сейчас целиком сконцентрировался на том, чтобы заполучить Немидеса и взломать вторую печать. Мы должны воспользоваться шансом и уничтожить запасы крови Танатоса, чтобы он не смог разрушить последнюю печать. Это не поможет нам продвинуться по части сердец брахионов, но так мы можем хотя бы не допустить воскрешения Мары.

Так как никто не сказал ни слова, я смущенно сделала глоток кофе и с удивлением отметила, что молоко и сахар были отмерены идеально. У дворецкого был действительно пугающе остро заточен глаз на детали.

– И это даже могло бы у нас получиться, – в конце концов проговорил Бел. Он убрал круассан в сторону и положил на яичницу кусок копченого лосося. – Час назад Силин доложила мне, что в лабораториях «Омеги» царит приподнятое настроение. Все результаты исследований и запасы крови отправлены в Святилище.

Люциан едва заметно напрягся:

– Тогда довольно велик шанс, что и сердца брахионов находятся там.

Все это правда звучало великолепно, но, несмотря на это, одна маленькая загвоздка в моем плане, к сожалению, так никуда и не делась. Даже переутомленная Лиззи, которая цеплялась за свою чашку с кофе, как за спасательный круг, моментально нашла это крошечное слабое место.

– Но мы не имеем ни малейшего понятия, где это идиотское Святилище.

М-да, это проблема. Как Лига, так и Плеяда десятки лет искали центр империи «Омега». Напрасно.

Больше от досады из-за отсутствия ответа, чем от голода, я начала ковыряться в еде.

– Я мог бы еще раз допросить Полину, – предложил Бел. Колдунья тесно сотрудничала с Тристаном и знала месторасположение Святилища. – Однако для этого мне понадобится вывести ее за пределы действия заклятия Пентаима. Она… упрямая.

Мне совсем не хотелось узнавать, какие пытки Полине пришлось выдержать, чтобы заслужить от Бела определение «упрямая». В сочетании с равнодушием Бела и его аппетитом к яичнице с копченым лососем эта мысль грозила мне несварением желудка.

– А есть и более удачный вариант, – вмешался Люциан. Он откинулся назад и взглянул на мою лучшую подругу. – Есть еще кое-кто, кому известно, где расположено Святилище. Кое-кто, кто там был.

Брови Лиззи взметнулись на поразительную высоту над ее спасательным кругом. Да, в тот раз ведьмы переправили ее в Прагу из Святилища «Омеги»… но они позаботились о том, чтобы ничего из этого она не вспомнила…

– Эм… Ари тебе не рассказала? – запинаясь, произнесла Лиззи.

– Нет, рассказала. – Взгляд Люциана скользнул ко мне и ощущался при этом как ласковое прикосновение. – Только вот человеческий разум воспринимает гораздо больше, чем ему кажется.

Понемногу до меня доходило, что он имел в виду, и в моей голове возник вопрос, как я сама этого не сообразила. Это же гениально!

Громко откашлявшись, Гидеон привлек к себе внимание.

– Ты хочешь покопаться в мозгах у моей сестры? – прорычал он. – Забудь!

– Не собираюсь я там копаться! – Люциана как будто это немного задело. – Я не обычный праймус. Я – брахион. Мы располагаем своими путями и методами.

– Ни за что!

Лиззи схватила брата за руку:

– Разреши мне помочь.

– Сестренка, – вздохнул Гидеон. – Не думаю, что это хорошая идея…

Он старался этого не демонстрировать, но сомнения были четко написаны у него на лице.

«Не обижайся на него, – мысленно сказала я Люциану. – Для Гидеона нет ничего важнее сестры».

Легкая улыбка заиграла у него в уголке рта.

«Я был бы последним, кто мог бы на него обидеться».

– Я в деле. – Лиззи сдула прядь волос со лба и решительно оглядела присутствующих. – Но я хочу, чтобы это сделала Ари.

Ой… на такое я не рассчитывала. Лиззи лучше многих знала, что я тоже могла видеть во снах воспоминания других людей. Разве что раньше это всегда происходило случайно. Я была без понятия, смогу ли я управлять этим процессом.

Но после прозвучавшего предложения Гидеон расслабился:

– С этим я могу смириться.

Я услышала, как Люциан вздохнул, прежде чем окинуть меня критическим взглядом.

– Я научил тебя, как контролировать эту способность?

Я помотала головой, и черты лица Гидеона снова исказила обеспокоенность.

Бел поднял глаза от своей яичницы.

– Люциан может сопровождать Ари и инструктировать ее, – сказал он. – Брахионы-новички разве не так учатся?

– Фактически. – По причинам, мне непонятным, Люциана не особенно вдохновляла эта идея. В отличие от Лиззи, которая быстро и вдохновенно закивала головой, чтобы Гидеон снова не начал высказывать свои опасения.

– Что мне делать? Вам понадобится моя кровь или типа того?

– Необязательно, – объяснял Люциан. – Сила сосредоточена в нашей крови. Хотя будет эффективнее и быстрее, если смешать ее с кровью человека, в чье сознание хочешь проникнуть.