У меня запищал телефон. Два часа.

Тристан сама пунктуальность.

Портал на Монмартре, Париж.

Я жду тебя.

С помощью Бела я нашла нужный портал и оказалась в маленькой сувенирной лавке. Стеллажи стояли так тесно, что было тяжело протиснуться, ничего не уронив.

– Bonjour[41], – поприветствовала меня юная продавщица. Похоже, она вообще не удивилась, что я вышла из ее кладовки. Все ее внимание сосредоточилось на ком-то, кто стоял позади меня. Она помахала ему и застенчиво хихикнула.

– Мари-Клэр сегодня не очень подозрительна, – произнес слишком знакомый голос. Тристан. Он стоял около стойки с почтовыми открытками, откуда отлично просматривался весь магазинчик и улица через стекла витрин.

– Да уж, нужно остерегаться незнакомцев, – холодно сказала я. Тристан был мне противен.

А хуже всего то, что поначалу он манипулировал мной так же легко, как этой Мари-Клэр.

Он схватил меня за руку и пристально посмотрел в глаза.

– Я не незнакомец.

– Нет, к сожалению, – прошипела я и вырвала руку.

Вау, не прошло и десяти секунд, а мне уже хотелось его убить. Бушующий ураган разворачивался где-то внутри меня. Но его надежно сдерживали стены сейфа в метр толщиной. Небольшая мера безопасности, на тот случай, если Тристан снова провернет со мной один из своих фокусов.

Но судя по его горькой улыбке, он все равно смог прочесть мои чувства. Возможно, несмотря ни на что, он и манипулировать ими мог все так же. Вот только это никак на меня бы не повлияло, потому что я отрезала все доступы к своим эмоциям.

Тристан снова спрятал руки в карманах пальто. Сегодня он оделся на удивление элегантно. Воротник пальто был поднят. Под ним виднелись белая рубашка и черный галстук. Ему шло, хотя в его случае вся эта благородная одежда смотрелась как игра в переодевание. Как если бы солдата из элитных войск пригласили быть свидетелем на осенней свадьбе.

– Ну, пошли уже? Мой отец не любит ждать, – резко проговорила я. С момента освобождения Танатоса он стал лишь вторым номером, и мне доставляло какое-то странное удовольствие поддеть его этим. Но он проглотил мою провокацию, не моргнув и глазом. На мгновение мне даже показалось, что вместо досады я заметила у него в глазах искру беспокойства.

– Как скажешь, – сказал он, махнув в сторону выхода. – После тебя.

Мы вышли из сувенирной лавки. Старый колокольчик звякнул, когда я толкнула дверь.

– Au revoir[42], – пропела нам вслед Мари-Клэр.

Мы очутились в узком переулке. Я поежилась от холодного порыва ветра. Трепетали тенты уличных кафе. Но прохожим непогода не мешала. Они прогуливались, заходя в магазинчики, и то и дело останавливались, чтобы сфотографировать белый купол, который возвышался над рядами домов.

– Сакре-Кёр[43], – иронично пробормотал Тристан. – Как подходяще.

Он повел меня дальше. Его взгляд сфокусировался на чем-то. Нет, на ком-то. К нам приближалась фигура в капюшоне. Она склонила голову. Тристан подбросил что-то в воздух. Вокруг нас распространилось мерцающее облако тумана.

– Верни обратно! – услышала я слова Тристана, прежде чем воздух вокруг нас дико закрутился.

Париж исчез и выпустил нас в морозную ночь. От дыхания перед нашими ртами образовывались маленькие облачка пара.

Быстрым движением руки Тристан закрыл портал и поймал сверкающую призму, пока она не упала в снег.

Я огляделась. Ночь была звездной. Вокруг пахло сосновыми иголками и… вокзальным туалетом. Вокруг нас раскинулся запущенный сад, в центре которого расположилась четырехэтажная вилла. В некоторых окнах горел свет. И хотя здание казалось обитаемым, выглядело оно довольно заброшенным. Штукатурка облупилась. На стенах тут и там красовались граффити. Некоторые надписи были на кириллице. Из-за этого у меня возникло стойкое подозрение, что мы где-то на территории бывшего Советского Союза. Я вздохнула про себя. Естественно, я не рассчитывала, что Танатос будет дожидаться меня на Монмартре. Но вот так торчать не пойми где оказалось тревожнее, чем предполагалось. Оставалось лишь надеяться, что где-нибудь поблизости был устойчивый портал, через который Белу удастся провести охотников.

Тристан сделал шаг вперед. Он ступал по следу, протянувшемуся к нам. А я пошла по его следам.

– Почему ты не открыл портал внутри? – полюбопытствовала я.

– Ты должна была заметить, что тут его нет. И сделать это прежде, чем опрометчиво рвануть на свободу и замерзнуть на смерть в сибирской тундре.

Ага, выходит, мы в Сибири.

Потрясающе.

Его следы заканчивались перед освещенной оранжереей, которая стояла в саду отдельно от самого дома. Окна потускнели от грязи, но обрамляющие их металлические рамы со всеми их украшениями и вензелями свидетельствовали о былом великолепии роскошного здания.

Тристан положил ладонь на ручку двери, имевшую форму крыла. Но он медлил.

– Ты понимаешь, что Танатос убьет твою подругу, если ты не будешь делать так, как он говорит?

– Я знаю своего отца, – напомнила ему я. – Все предостережения тут излишни.

Тристан выразительно посмотрел на меня.

– Ари! Я серьезно. Я чувствую твое волнение, страх, злость, решительность и твое упрямство. Что бы ты ни замышляла, не вздумай!

Я машинально отметила, что Тристан до сих пор мог читать мои мысли, хотя я их заперла. На данный момент это не имело значения, но если завтра мы оба останемся в живых, я открою на него охоту. И тогда мне будет полезна каждая мелочь.

– Откуда мне знать, что Танатос отпустит меня, Лиззи и Люциана, когда все закончится?

Ведь я отлично помнила кровавое обещание, данное мне отцом в темнице. Одной причиной больше сегодня положить этому ужасу конец.

– Это часть моей договоренности с Люцианом, – заверил он меня. Я невесело рассмеялась.

– Ты не праймус и не зависишь от своего слова.

Его серые глаза вспыхнули, и мне стало ясно, что я его задела. Сильнее, чем могли любой клинок или пуля.

– Твой отец ждет, – произнес он ледяным тоном и открыл дверь в оранжерею.

Я сделала глубокий вздох и нажала на кнопку экстренного вызова на своих наручных часах. Если Гидеон последует моим указаниям, через сорок пять минут тут будет полным-полно охотников.

Больше нет пути назад.

Я ошиблась. Это была не оранжерея. Это был бывший бассейн. Но он уже десятки лет не видел воды. Стоки заросли сорняками. Плитка в облицовке почти полностью обвалилась, а та, что уцелела, либо выцвела, либо потрескалась. В прошлом это место явно было очаровательно. Теперь же оно годилось только как декорация для крутого фильма ужасов.

– Дочь моя! – Голос отца эхом отразился от стеклянных стен и кафельного пола.

Танатос стоял посреди осушенного бассейна и приветствовал меня, протягивая руки. На нем было плотное зимнее пальто с меховым воротником. Так он становился похожим на русского аристократа. Взгляд его льдисто-голубых глаз пробудил во мне чистую ярость. На самом деле я ее не испытывала, но ощущала, как она билась в своей тюрьме внутри меня.

Тристан послал мне понимающую улыбочку, полную сарказма, прежде чем по широким ступеням спуститься в бассейн. Я решительным шагом пошла за ним. Чем быстрее мы оставим всё это позади, тем быстрее я смогу выбить с лица моего отца эту высокомерную усмешку.

– Как здорово, что ты нашла к нам дорогу, – вкрадчиво проговорил он.

Под «нами» он наверняка имел в виду многочисленных ведьм, которые заняли позиции вдоль стеклянных стен. На грязных стеклах за их спинами кто-то кровью нарисовал огромные печати. Однако не это было самое жуткое. В центре бассейна были сложены все черные ациамы. Кто-то выложил из них гигантский круг. Кончики лезвий были направлены внутрь, на одиноко стоящий металлический табурет.