Карина не знала, как это понимать. С одной стороны, она успокоилась после его слов о понимании людей, а с другой, она, что — как открытая книга, раз ему даже не нужно читать ее мысли? Или настолько малозначительный субъект… Или он обманывает — но она почему-то сразу поверила, что ее мысли он не читает. Но, может быть, просто «знает», как он говорит. Это ничем не лучше…

По пустынной аллее они подошли к входу в ресторан. Обогнули фонтан, дверь отъехала в сторону, и Рональд пропустил ее вперед. Карина робко шагнула внутрь.

В ресторане было оживленно. За столиками, расположенными по всему овальному залу, сидели респектабельного вида тайванцы. Официанты ловко и ненавязчиво сновали вокруг, звучала негромкая, вполне приятная для земного слуха, музыка. Когда они вошли, все взгляды в зале обратились в их сторону: появление Тарро Рональда со спутницей было встречено бурными аплодисментами. В тайванском варианте оно выглядело как похлопывание себя по коленями. «Любят его здесь», — подумала Карина, и вспомнила монолог арро Грайне о роли Тарро в истории Тайвани. Тарро приветственно поднял руку. Карина же почувствовала смущение и досаду. Огромное количество любопытных взглядов уставилось на нее. «Вот ведь! — подумала она, — притащил меня сюда! Теперь все будет думать, что я его пассия. Причем, скорее всего, очередная…»

— Они хлопали и тебе тоже, — сказал Рональд, легко прикоснулся к ее спине и провел за столик у левой стены.

— Ты теперь популярная личность на Таи-Ванно, — улыбнулся он. — Таи-ваннцы весьма иерархичны. А ты позавчера прилетела на Таи-Ванно и тут же получила интересное назначение. Они не привыкли к тому, чтобы кто-то у меня так стремительно делал карьеру, поэтому ты вызываешь у них и уважение, и любопытство. Кроме того, ты представитель другой расы, и это тоже интересно.

«Только этого мне и не хватало», — подумала Карина. Она чувствовала одновременно и удовлетворение, и страх не оправдать возложенные надежды. Чем выше взлетаешь — тем больнее падать, как говорится. Какой же острый, интересный вечер! Как балансирование на лезвии бритвы! И еще это чтение мыслей, с которым не ясно, что делать. А, может быть, и к лучшему, пронеслось у нее в голове…

Они сели за столик у прозрачной стены, сквозь нее были видны подсвеченные темно-зеленые и коричневые листья растений. Оказавшись напротив Тарро, Карина поняла, в чем на самом деле таилась главная опасность приглашения в ресторан. Сидя напротив, она неизбежно будет вынуждена хотя бы время от времени смотреть на него и встречаться глазами. И тут непонятно, чего ждать — звездных видений, недавнего черного бархата, захватывающего в свои сети, всепоглощающего родства, затягивающего и пленяющего… Стараясь как можно дольше избежать этого, она стала оглядываться по сторонам и рассматривать окружающую обстановку, но ощущала, что он, как и вчера, неотрывно смотрит на нее, и кожей чувствовала бархатную теплоту его взгляда.

Да уж… решила Карина. А за платья, пожалуй, стоит поблагодарить. Тайванцы в ресторане были одеты «с иголочки». Элегантные представительские костюмы на мужчинах, красивые платья — от бальных до строгих деловых — на женщинах. В деловом синем платье она смотрелась как надо и не выделялась на общем фоне. Впрочем, подумала Карина, с Тарро ее пустили бы, даже если бы она была одета как бомжиха.

Плавная волна прошла по полу ресторана, и Карина поняла, что они взлетают выше.

— Ресторан будет кружить в горах всю ночь, — сказал Рональд. — На Таи-Ванно, популярны такие рестораны. Есть — парящие над морем, есть — летающие над озерами. А этот — правительственный, здесь часто обедают мои министры — над горами Эль-Таго.

— Отличная идея, — сказала Карина, стараясь смотреть в сторону. Ее спасло появление официанта, протянувшего меню. Так она получила возможность опустить взгляд и уткнуться в него глазами. Впрочем, для расшифровки нужно использовать инфоблок, она по-прежнему ничего не понимала в тайванской кухне. Даже картинки ни о чем не говорили. Рональд, не глядя в меню, заказал что-то себе и порекомендовал Карине блюдо, чем сильно облегчил ей выбор. Карина согласилась, отдала меню и подняла взгляд. Рональд слегка улыбался, и его глаза снова начали ее затягивать куда-то, где они были наедине, словно в туннель, где нет никого, кроме них, а вокруг бархатная темнота.

— Ну что ж, сдавай отчет, пока нам не принесли еду, — сказал он. — Времени как раз хватит. Все равно тебе кусок в горло не полезет, пока ты этого не сделаешь.

— А… да, — сказала Карина. Сердце забилось от волнения, словно она тянула билет на экзамене.

— Письменные материалы есть? — поинтересовался он, стрельнув глазами по ее взволнованному лицу.

— Да, — Карина нажала на инфоблок и направила ему выстраданный генеральный план. Он пробежал его глазами и вынес вердикт:

— Неплохо. Теперь рассказывай.

Карина знала, что беглый просмотр вовсе не был таковым. К подобным

«штучкам» Древних она привыкла еще на Коралии, и понимала, что их мозг работает с неимоверной скоростью. Поэтому за несколько секунд он не просто ознакомился с ним, а полностью проанализировал его и оценил. «Неплохо, — подумала Карина, — это уже неплохо. Теперь самое страшное».

— Сегодня, — начала она, — мы проанализировали современное положение в области безопасности жизни в ближнем космосе, оценили необходимые и имеющиеся ресурсы; и составили проект организации и развития космической службы спасения. Его ты только что видел… И Карина, стараясь чаще переводить взгляд в сторону, принялась излагать основные положения их проекта.

Он внимательно слушал. Вообще-то она неплохо подготовилась, да и говорить умела хорошо, систематизированно и логично. Но глаза, в которые она старалась не смотреть, тянули к себе неимоверно. И в какой-то момент она неосознанно встретилась с ним взглядом. И снова оказалась в туннеле, где не было никого, кроме них. Она и жесткий, но бархатный человек с бездонным космосом в глазах. Словно они вышли из реальности, и в черной пустоте она рассказывает, что придумала за день. Это было и легко и сложно одновременно. Легко — потому что приятно. Потому что ей стало невероятно, сказочно хорошо. Сложно — потому что, хотя слова теперь сами складывались в фразы и лились как песня, сознательная часть мозга полностью утратила способность логически мыслить. Если песня прервется — в ней не осталось логики и системы, чтобы снова восстановить мотив. «Только бы он меня не прервал, — подумала Карина, — собьюсь!» Но он сидел, опершись локтями о стол, и внимательно, ни слова не говоря, слушал до самого конца.

— Таким образом, когда основная часть работ по организации системы «Голос жизни» будет закончена, — сказала Карина, выныривая из туннеля, — мы сможем приступить к поиску новых населенных планет в этой галактике и ближайших к ней.

Все! Карина выдохнула. Теперь оценка. Как на экзамене.

— Очень неплохо, — сказал он серьезно. — С завтрашнего дня приступайте к реализации. У меня только один вопрос: почему ты хочешь организовать поиск новых населенных планет только после того, как заработает «Голос жизни»?

— Эээ… Ну дело в том, что… — и Карина поняла, что логика утрачена, она запуталась. Ей казалось очевидным, что искать новые планеты нужно, когда большая часть работ по организации будет закончена, но логично объяснить очевидность она не могла.

— Мне показалось, что лучше сначала отладить всю систему… — чувствуя, что путается от волнения, сказала она. Сейчас он разнесет все в пух и прах… И подумает, что она дурочка, которая не может логично изложить суть своих соображений. — Ведь пока ее нет, найдя новые планеты, мы все равно не сможем их защитить… Ну, мне так показалось…

— Что ж, — неожиданно серьезно сказал он, — думаю, так будет наиболее целесообразно.

У нее внутри все разжалось. На свете существовала одна единственная фраза, которая могла ее успокоить. И он ее произнес. Карина поняла, что это было именно то, единственное, неизвестно как найденное им в бесконечном пространстве вариантов. И ее захлестнуло волной благодарности. Как будто она ощутила неожиданную поддержку и опору. А вслед за благодарностью вдруг поняла, что всем своим существом хочет сделать счастливым этого странного и загадочного, жесткого, бархатного, властного человека. Что ей хочется быть… для него. «Эй, поосторожнее, — предупредила часть сознания, сохранившая ясность и трезвость восприятия, — это что еще за новости?!»