— Нет. Я говорила — нам дают всестороннее образование. А ментальные методы считаются «грязными», несовместимыми с нашим мировоззрением, — ответила принцесса. — Девочки, да просто я думала, как мне не ударить лицом в грязь здесь, на севере! И незадолго до отъезда брала уроки фигурного катания. Очень старалась. Я ведь думала выиграть отбор!

— А еще ты просто очень одаренная, — сказала Мика, которая все больше проникалась симпатией к Маре. И ей очень хотелось, чтобы у принцессы все сложилось хорошо.

«Вот бы ей нормального хорошего жениха-принца!» — подумала она. Вопрос только, где такого возьмешь…

«И Ирме тоже — ей точно не помешает остепениться!»

Когда конкурс закончился, принц собрал девушек вокруг себя, подозвал Пурсена и велел записывать оглашаемые баллы.

То ли у Гаронда было хорошее настроение, то ли он сделал скидку на форс-мажорные обстоятельства в начале конкурса, но судил намного гуманнее обычного.

Максимальные десять баллов получили целых шесть девушек. Среди них была и Мика — причем принц подчеркнул, что учитывает также ее самообладание во время инцидента с древесной пудрой. А еще среди лидеров конкурса, конечно, оказались герцогиня и Мара. Герцогиня, ставшая «хорошей и скромной», все же не удержалась — бросила на Мару неприязненный взгляд. Уверенная в себе принцесса с лукавым выражением лица погрозила ей пальцем в ответ — мол, не нарывайся, не на ту напала. Девушки вокруг прыснули, наблюдая эту сцену.

А самым удивительным было, что десять баллов досталось также и Фае! Бывшая гувернантка, катавшаяся последней, неожиданно продемонстрировала очень приятный, легкий стиль. Очень гибко велась на невербальные команды принца. В общем, понравилась и зрителям, и Гаронду.

Еще две девушки с максимальными баллами стояли довольные, подруги хлопали их по плечу.

— А если оценивать команду, то наша — лучшая! — прошептала Ирма подругам.

Ирма и Мандора тоже получили достойные баллы — каждая по восемь.

В общем, как оказалось, в этом конкурсе никто не опозорился. Меньше пяти баллов не получил вообще никто.

— Сейчас, дорогие дамы, — с кривой улыбкой сказал Гаронд. — Прошу отправиться на заслуженный отдых. Завтра вас ожидает более «домашний конкурс» — сочинение стихов. Тема произведений будет оглашена прямо перед конкурсом.

— А если я не умею… — тихонько прошептала одна из девушек из «нейтральной» группировки. Но принц услышал.

— Будущая принцесса (а быть может, и королева) должна быть искушена во всех видах искусства, — громко произнес он. — Но, разумеется, от вас не потребуется сочинять оду в духе древнего Моньера.

«А еще у меня сегодня с ним свидание, — вдруг подумала Мика. — Событие ничем не лучше конкурса стихов. В смысле — такое же волнительное. Ведь кто знает, как будет вести себя Гаронд, сдержит ли обещание не… настаивать на всяческой близости…»

Но думать и сомневаться ей не дали. Было еще немного времени, и Ирма потащила всех в «кают-кампанию» отмечать блестящие результаты конкурса.

Девушки смеялись и обсуждали все случившееся, когда в дверь вдруг постучали, и в ответ на «войдите» на пороге появился…

Лорд Бамбар.

Лицо у него было какое-то покрасневшее, взгляд слегка размытый. Хоть в остальном выглядел он очень даже бодро. Словно помолодел — правда, зрелого лорда и так нельзя было назваться старым.

— Лорд Бамбар, что вы тут делаете?! Разве вам не велено быть на карантине? — тут же вскочила на ноги Ирма.

Соображали они с Марой одинаково хорошо — обе тут же прикрыли собой Мику. Единственную из всех девушек, кто не болел в подростковом возрасте любовной горячкой. Мика послушно ретировалась в дальний угол. Подхватить неведомую заразу от возможного переносчика ей совершенно не хотелось.

А то «влюбится» еще в Гаронда! А этого даже он сам не хочет.

— Ну что вы, милые девушки, какой карантин? — растерянно ответил Бамбар. По правде, он все больше напоминал Мике пьяного. — Я совершенно здоров, чувствую себя прекрасно! Я словно помолодел! Мне подумалось глупым сидеть взаперти, и я решил узнать, как поживают наши дорогие участницы отбора. Как прошел конкурс…

И решительно направился вглубь комнаты.

— Та-а-к! Все понятно! — грозно сказала Ирма и встала у него на пути. — Ну-ка стоять, милорд! Вы больны! Марш в свою комнату! Или мы вынуждены будем позвать стражу, и вас запрут в лазарете!

Несколько мгновений Бамбар изумленно смотрел на грозную баронессу. Она, как это случалось, если Ирма была в «ударе», невежливо уперла руки в бока. И вообще выглядела маленькой фурией.

Щеки Бамбара еще сильнее налились румянцем. Взгляд совсем поплыл.

— Конечно, я уйду, раз вы так велите, моя… милая, — произнес он и отвесил Ирме изящный поклон. — Хоть больше всего на свете мне хотелось бы совершить прогулку с вами наедине. Быть может, позже, моя королева, когда ваши прекрасные подруги вас покинут? Ммм?

— Только не это… — простонала Ирма и закатила глаза.

Мандора с Фаей не выдержали — захихикали.

Мара же смотрела на все это озабоченным взглядом.

— Как бы теперь мы все не оказались на карантине после такого близкого контакта с совершенно точно заболевшим, — тихо сказала она Мике. — К тому же ты действительно можешь подхватить эту заразу. И никто не знает, как она пройдет у тебя…

— Марш в свою комнату! — снова рявкнула Ирма на Бамбара. Секунду подумала — видимо, решила, что так просто он невменяемого больного не избавишься. — И сидите там. Всю ночь сочиняйте оду в мою честь. Чтобы к завтрашнему дню написали и прислали мне в трех экземплярах!

— Гениально, — шепнула Мика подругам и тоже тихонько рассмеялась.

— Не очень, — парировала Мара. — Сейчас скажет, что будет зачитывать оду сам. Больные любовной горячкой не могут по-другому. А у него явно очень тяжелая форма…

— Ах, какая великолепная идея! Вы не только прекрасны, мой свет, но и умны! И полны достоинства, подобающего истинной королеве! — словно восторженный юнец воскликнул Бамбар. — Я сочиню оду в вашу честь и завтра явлюсь сам, чтобы прочитать ее, отдать на ваш суд… И тогда не будьте слишком строги — ведь мои вирши будут плодом моего израненного вашей прелестью сердца!

— Ладно… — простонала Ирма. — Главное, сейчас уйдите уже. Прошу вас, мой любезный лорд!

— Лишь по вашему велению покидаю я столь милый моему сердцу чертог, — сообщил Бамбар.

Снова галантно откланялся и, наконец, вышел в коридор.

— Мандора, выгляни, пожалуйста, в коридор, — быстро скомандовала решительная Мара. — Он ушел? Уже лучше. Нужно немедленно сообщить страже, медикам, младшему распорядителю и… Гаронду, что наш старший распорядитель все же заразился и не соблюдает карантин. Пусть его в лазарет заберут! Вообще следовало запереть его! Но кто знал, что он потеряет свою обычную сознательность… Мы этот карантин как простую формальность воспринимали. А теперь… Уверена, Ирма вовсе не хочет быть объектом ложной страсти… Пусть у нас тут проведут дезинфекцию. Сами посидим на карантине до завтрашнего дня. На всякий случай. А ты, Мика, — принцесса строго поглядела на нее. — Прикрой нос и рот и быстро пройди через тот участок, где он стоял. Вернее, вдоль стенки его обогни — так лучше. И иди к себе. Ирма стояла слишком близко к нему. Она может быть носителем. До завтрашнего дня тебе лучше быть подальше от нас. И сиди у себя, вдруг уже подцепила.

— Хорошо, — сосредоточенно кивнула Мика. — Ну, вы ведь разберетесь с заболевшим лордом? Точно?

— Конечно, иди-иди! Срочно! Нечего тебе тут… дышать! — велела Мара и слегка подтолкнула Мику в спину.

Мика прикрыла нос и рот рукавом и отправилась к себе. Все это ей очень не нравилось…

Непонятно, что будет, если этой лишающей разума болезнью заболеет Исполнитель желаний! Под воздействием инфекции много что может пожелать.

А ведь шансов на заражение стало в разы больше!

— Распоряжусь, чтобы тебе еще настойки Баголи прислали, — крикнула ей вслед Мара.

Мика так и прикрывала нос почти до самой своей комнаты. Потому что не знала, где здесь в коридоре ходил, дышал, за что держался несчастный Бамбар. К счастью, никого вокруг не было. Лишь камеристка Ирмы пробежала мимо — торопилась вызвать стражника по поручению хозяйки.