Тут-то Мика и поняла, что нужно говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Просто как-то осознала одним махом. Потому что эта мелкая голубоглазая может одним щелчком пальцев изменить ее судьбу.

— Не то чтобы понравился. Скорее я поняла, что он не такое чудовище, как сперва показалось. Может быть адекватным!

— Да брось?! Правда поняла? — рассмеялась голубоглазая. — Хорошо, хорошо… Для начала. А Пайрин тебе как? Тоже ведь красавчик.

— Пайрин — классный, — честно сказала Мика. — По правде даже типаж мой. Только… что ты меня все про принцев допрашиваешь?! Мне другой мужчина нравится… — и осеклась.

Чего это она вообще разоткровенничалась с этой непонятной ночной гостьей, слабо похожей на душевную подружку вроде Ирмы или Мары?!

Голубоглазая немного помолчала, испытующе глядя на Мику. А потом вдруг спросила:

— Любишь его?

— Кого?

— Осира, кого еще! — чуть раздраженно ответила голубоглазая.

Несколько мгновений Мика ошарашенно молчала, а потом растерянно ответила:

— Наверное. Просто…

— А если любишь — то думай о нем! Глядишь, сама собой пожелаешь ему чего правильного! — перебила ее голубоглазая, взвилась на ноги и назидательно подняла палец вверх. — Чувствуй его, думай о нем. Это нужно. А выбор… В сущности, неважно, кого ты выберешь. Все трое хороши. Я вовсе не намекаю, что выбрать нужно Осира, — стала опять веселой. — Но выбрать придется. Самой. И выбор должен быть правильный. Неважно, кого выберешь, важно, чтоб правильный. От сердца. Вот и думай! Вернее — чувствуй!

Приложила ладонь к сердцу, словно хотела показать, как именно нужно чувствовать, и… начала таять.

— Да подожди ты! — воскликнула совсем ошарашенная Мика. — Где Осир, что с ним?!

Попробовала схватить девочку за рукав — но рука прошла сквозь ткань. А в следующий момент голубоглазая совсем растаяла.

Еще буквально через секунду Мика сама собой упала на подушку. И заснула.

Или не заснула (потому что не просыпалась).

А утром явление девочки казалось очень реалистичным, но просто сном. Таким сном, что оставляет невыносимо яркое послевкусие.

Глава 16

— Дорогие дамы, берем номерок! — раздался голос Бамбара почти над самым ухом. — Принц велел определить очередность ваших выступлений таким образом!

И лорд принялся обходить девушек с красивой коробочкой, в которой находились номерки.

Ирма, стоявшая рядом, слегка толкнула Мику локтем.

— Проснешься ты уже когда-нибудь? — прошептала она ей ухо. — Или хочешь завалить конкурс и оказаться у Гаронда в постели неофициальным путем?!

— Не хочу, — усмехнулась Мика.

Вытащила номерок — пять, значит, особо расслабляться нельзя, пора уже надевать коньки. Ведь неизвестно, сколько именно минут принц будет кататься с каждой из девушек. Пятая — это близко к началу!

…Все утро она не могла забыть свой странный сон. «Думай об Осире!» — звучал у нее в голове голос голубоглазой. Она и думала…

Вспоминала, мечтала встретиться с ним. Прогоняла мысли о том, что вообще-то именно Осир отправил ее в пасть к Гаронду…

От всей души желала, чтоб у лорда все было хорошо, чтоб его неизвестные сложные дела благополучно разрешились. И чтобы он вернулся. Ведь именно его возвращение может, наконец, расставить все точки над «и»…

Желала, хоть и знала, что так это не работает. Желание должно быть единомоментным и сильным. Но вдруг?!

А порой прорывалась другая фраза, сказанная голубоглазой. «Неважно, кого выберешь, важно, чтобы правильно. Сердцем». Или как-то так…

И Мика вдруг осознавала, что выбирать придется. И никто не доказал, что Осир — правильный выбор…

Также не доказано, будто она нужна кому-то, кроме Гаронда! Пайрин вон вообще, может, просто дружить хочет.

Кошмар! Как же все сложно и запутанно!

Еще и конкурс этот.

Впрочем, теперь, когда благодаря Летнему принцу она чувствовала себя на коньках уверенно, ей хотелось вновь ощутить чувство полета, что возникает, когда легко и непринужденно скользишь по льду.

Каток организовали другой, поменьше. С идеально ровным льдом. И сразу два стражника-мага постоянно прогуливались возле него. Видимо, следили за прочностью льда.

Но герцогиня, пришибленная после вчерашнего, посматривала на лед с опаской. На Мику вообще не смотрела. Первая получила свой номер (неизвестно какой) и скромно стояла у входа на каток.

«Вот и славно, — подумала Мика. — Одной проблемой меньше!»

Подруги Мики вытащили разные номера. Кто-то в начале, кто-то в середине. Фая оказалась последней — двадцатой. Она вздыхала, что придется долго ждать и нервничать.

При этом Бамбар строго настрого запретил меняться номерами... Он их, видите ли, записал.

И вдруг раздался восхищенный голос одной из девушек:

— Началось! Вон там принц, такой красивый!

Мика с подругами поглядели, куда она указывала.

…С другой стороны катка, возникнув словно из ниоткуда, скользил Гаронд.

В черном облегающем костюме, примерно как у земных фигуристов. Идеально сложенный, со слегка развевающимися волосами, он был необыкновенно хорош! Красивый, ничего не скажешь.

Он изящно проехал по кругу, поднял руку и…

Щелкнул пальцами. В тот же миг словно из ниоткуда зазвучала музыка. По крайней мере Мика не заметила нигде ни оркестра, ни динамика (а они в этом мире вообще не предусмотрены!).

Мелодия просто разливалась в воздухе. На удивление современная, быстрая, не похожая на песни менестрелей. И Мика никогда бы не назвала состав инструментов, что исполнял мелодию. По эмоциям она напомнила Мике главную тему из «Фантома оперы», ту самую, где поется «The fantom of the opera is here inside my mind…»[1].

«Хм, — подумалось Мике, — очень подходит Зимнему принцу!»

Еще пару мгновений принц словно бы прислушивался к мелодии, а потом… вовсе не вызвал на лед первую из участниц. Нет! Он прокатился по кругу, как настоящий фигурист, крутясь, используя разные сложные перебежки. И начал кататься под музыку так, что у девушек захватило дух.

У всех, включая Мику!

Это было просто невероятно!

Собранный, в черном облегающем костюме, с распущенными черными волосами — словно сказочный темный маг на льду! И творил он настоящую магию. Даже прыгал (как там это называется, подумала Мика, «риттбергер», «тулуп», двойной-тройной, никогда не вдавалась) не хуже лучшего земного фигуриста.

— Ах, дракон на льду! — воскликнула одна из девушек. — Он прекрасен!

— У них тело по-другому сделано, завидовать не стоит, — тихо сказала Мара подругам. — Материя организована по-другому, чтобы была возможность обращаться. Поэтому и контроль над телом лучше. Ловкость, сила — все больше. Будь я драконом, каталась бы не хуже.

— Ох, вовремя сказала! — рассмеялась Ирма. — Я вроде и знаю это все, а все одно — чуть не влюбилась сейчас!

— Ты у меня смотри! — рассмеялась в ответ и Мара. — Вряд ли выиграет кто-то из нас, так что быть влюбленной в принца вредно для здоровья!

— До чего вы разумные, подруги, — улыбнулась Мика.

Но несмотря на понимание, что мастерство Гаронда объясняется его драконьей природой, оторвать взгляд было невозможно. А в какой-то момент, когда принц подъехал подозрительно близко к краю, где стояла Мика, ей показалось, что у этого танца лишь одна цель — покрасоваться перед ней. Может быть… что-то сказать ей?!

Проклятье, очень на то похоже, потому что принц пристально поглядел на нее, выйдя из какого-то особенно экстремального «пике».

Мика невольно опустила взгляд. Ей показалось, что все заметили, как принц смотрел на нее, как словно бы обращался танцем к ней. Хоть, конечно, никто ничего не мог заметить…

Наконец, музыка стихла. Девчонки есть девчонки — они захлопали в ладоши и закричали что-то вроде «Браво!».

Принц красиво поклонился дамам и сделал жест рукой, мол, прошу на лед.

— Первая пошла! — чуть не вытолкнул Бамбар на лед первую из участниц. — Вас двадцать, он один! До вечера тут будем кататься, а у меня чего-то подагра разыгралась! — насупленно сказал он. — Мне на морозе нельзя!