Правда, за то, что Бамар сумел задеть принца, победу в этом заезде отдали ему.

Третий заход.

Давай же, Байдор, давай, шептала я…

Конь Бамара рванул с места в тот же миг, когда раздался разрешающий сигнал к атаке. Байдор же, казалось, медлил. От него снова исходило ощущение предельной собранности, напряжения, оно буквально струилось вокруг, захватывало драконов и людей на трибунах, жесткой струной касалось моей души.

– Давай же, принц, давай! – шептала я снова и снова и сжимала ладонями подлокотники так, что побелели костяшки пальцев.

– Не порти мебель, – сказал папочка. – Кто бы ни вышел победителем, ни один из них не пострадает, не будет ранен… Какая тебе, в сущности, разница?

– Он не должен был вдруг превратиться в такое чудовище на коне! – фыркнула, имея в виду Бамара.

– Может, и не должен был… – лениво протянул отец и уставился на сражающихся. – Давай посмотрим, интересно! Черный тоже то еще чудовище…

Бамар несся, а Байдор ехал ему навстречу почти неспешно, лишь в самом конце ускорился…

Копье коричневого с полной гарантией должно было войти Байдору в грудь, но принц опять сделал едва заметное движение и ушел в сторону, а в следующий миг мы поняли, что его копье задело Бамара. Коричневый раскачивался, пытаясь удержать равновесие. Но, похоже, его подкосила злость. Еще миг – и Бамар полетел на землю, нелепо взмахнув руками.

Байдору засчитали полноценную победу.

Я выдохнула облегченно, но тут же собралась в жесткий комок. Еще три боя на мечах, расслабляться рано! Миленький мой черненький принц, ты уж только не подкачай!

Каждая из стычек стала для меня адом. Бамар снова был похож на бешеный ураган. Один раз ему удалось завалить принца, и я чуть не заплакала. Но, видимо, стратегия «выдержки», выбранная Байдором, была эффективнее. В двух других сходках он дожидался, когда Бамар «смерчем» загонит его к забору, потом вдруг резко делал обманный маневр, уворачивался и переходил в контратаку, полную новых обманных маневров. Сама я их не распознала бы – то, что делает Байдор, пояснял нам с Гришей Эргон.

– Вот так, молодец! – приговаривал Эргон. – Без этого ему не справиться… Да, верно, вот так мечом снизу, и этот думает, что… Я же говорил, что получится!

Схватки были долгие, принц сражался на пределе своих возможностей, но в какой-то момент мы вдруг увидели, как Бамар повелся на очередную обманку и оказался на траве с приставленным к щели забрала мечом.

– Байдор, молодец! – закричала я вместе со всеми, когда принц убрал меч и протянул Бамару руку, чтобы помочь подняться.

Бамар руку не принял. Странно… Неужто обиделся? Честная ведь победа! Раньше такой неадекватности за коричневой «прелестью» не водилось.

Он быстро встал сам, поднял забрало и замер в отдалении от принца.

– Безусловным победителем этого соревнования становится принц эребеарский, черный дракон Байдор! – провозгласил папочка. – Именно он получает право на свидание с принцессой!

Раздались радостные крики. Многим понравилась победа Байдора, доставшаяся ему с большим трудом, что заслуживает уважения. Такому воину легко простить, что он принц враждебного государства!

И в этот момент…

Мне снова показалось, что время замедлилось – как тогда, в зале, когда серебряный поднимал мою руку, чтобы убить поцелуем…

Бамар обернулся к Байдору. Открытое добродушное лицо исказилось, на нем лишь злость и ненависть.

Он едва поднял руку, и вокруг ореолом взметнулась земляная пыль, а в следующий миг из-под ног принца взметнулся столб земли.

Байдор пытался удержать равновесие, но тщетно. Одна его нога провалилась в дыру, образовавшуюся в земле. Огромный камень, вырвавшийся из земляного столба, резко ударил принца по голове, сплющивая пресловутый шлем…

«Ну вот и все, – всхлипнула мышь внутри. – Его больше нет. Нет!»

Я буквально зависла от горького шокирующего осознания фактов, что свалилось на меня в один миг.

Первый – не столь на самом деле ужасный, но противный и ошарашивающий: главный негодяй или главный его помощник – Бамар. Моя бывшая коричневая «прелесть»…

Второй. Байдор погиб. Моего принца больше нет.

Да, пару долей секунды я верила этим ужасающим фактам. А потом события завертелись… Вернее, кое-кто их завертел.

Краем глаза заметила, как Эргон кивнул головой куда-то в пространство, и несколько охранников бросились к Бамару и вмиг скрутили его. Коричневый кричал, ругался, вырывался, как благонравная барышня, зажатая в углу пьяным матросом.

Так тебе и надо, поганец!

Другие двое стражей, один из них был тоже коричневым, простерли руки, и земляной столб пал обратно, впитался в землю, словно его и не было. Они вытащили из ямы Байдора, уложили на траву и аккуратно сняли с него шлем. Лицо принца было окровавлено. Я не могла точно разглядеть из-за волос, но казалось, будто его череп сплющен так же, как шлем.

– Байдор! Помогите ему! – заорала я сверху, словно без меня никто не мог догадаться об этом.

Ведь принц был жив… Силой своей драконьей крови я ощущала жизнь, что еще билась в его теле, что повисла на волоске, но не сдавалась.

– Тихо, принц жив, ты же видишь! Сейчас ему помогут! Не мешай Григорию работать! – шикнул на меня отец.

– Работать?! – изумилась я, с облегчением наблюдая, как к бесчувственному Байдору приближаются два немолодых дракона со значком целебного цветка Гай на плечах – медики.

– Ну конечно! Нужно попробовать вычислить менталиста, пока он еще в Бамаре!

Еще миг я зависала, потом до меня дошло.

– То есть Бамар не виноват?! Сам Бамар ни при чем?! – переспросила.

Отец сосредоточенно кивнул, пристально глядя туда же, куда и Гриша – то есть как раз на Бамара, распростертого в руках многих охранников.

– Я давно подозревал, что этот негодяй если не жених, то смотрит глазами одного из них. Теперь очевидно, чьими глазами он смотрел. И почему именно в Бамара ты должна была влюбиться посредством приворотного зелья…

Моя коричневая «прелесть» не виноват, это было самое главное, единственное, что забилось, затрепетало во мне. Не виноват!

Напротив, он стал жертвой гада, и сам будет ненавидеть себя, когда узнает, что натворил.

– Но почему тогда Гриша его не замечал?

– Гриша еще слишком неопытен, мог ошибиться – это раз. А два – чужая ментальность в Бамаре была незаметна, потому что негодяй через него просто смотрел. Пассивно наблюдал. Сегодня же перешел к активному воздействию – тут-то мы его и заметили.

– Отсюда не могу, – вдруг вмешался в наш разговор Гриша, бледный и собранный, с внезапно повзрослевшим и заматеревшим лицом. Вот как ментальная сила меняет человека! – Вернее, могу разорвать связь. Но пройти по ниточке и понять, кто это, не удается. Можно ближе?

– Тебе – можно! – сказал Эргон, обхватил Гришу за пояс, вместе с ним вскочил на перила…

– Стойте, я с вами! – крикнула, подобрав юбку.

Стремительно запрыгнула на кресло, с него – на перила и вцепилась в локоть отца.

– Строптивая дочь! – рявкнул папочка, но устраивать потасовку при всех не стал.

Свободной рукой обнял меня за талию и прыгнул с перил вниз. Благодаря его отменной магии мы не упали, а мягко спланировали на траву. Так было во много раз быстрее, чем спускаться с трибуны по лестнице, делать круг, заходить на поле…

Спустя пару мгновений Гриша и Эргон уже склонились над Бамаром, яростно вращавшим глазами, а я…

Я кинулась туда, где лечили бесчувственного принца. В конечном счете, с врагом разберутся мужчины. Да и какой от меня толк в выслеживании менталиста? Никакого. Поэтому я хочу быть с тем, кто сумел ради меня победить в схватках, даже когда неведомый менталист сделал его противника во много раз мощнее и сильнее.

Двое целителей, склонившись над принцем, усиленно водили руками вдоль его лица. Прямо на глазах череп распрямлялся. Кажется, я слышала, как хрустят косточки, вставая на место.