Откуда он это взял, непонятно, но у герцога нашлось немало сторонников. Началась гражданская война, в которой погибли и родители новорожденного Эргона, и родители Сурала, которому на тот момент было едва ли больше трех лет. Опасаясь, что сторонники черных, не брезговавшие грязными методами, убьют младенца Эргона, лучшие из партии Золотых драконов спрятали его далеко на юге, где Эргон жил под крылом у старца Мартина. И не в замке, а в обычной хижине.

Война продолжалась, сторонники золотых и черных встречались на бесконечных переговорах, но каждый раз не могли договориться.

В итоге и на той, и на другой стороне нашлись разумные драконы. С нашей стороны это был отец герцога Грейдора Марниос, а со стороны черных – какой-то другой высокопоставленный дракон. Они смогли призвать драконов к порядку, а государство предложили разделить на две части: дать каждой сестре по серьге или, напротив, – ни нашим, ни вашим…

Причем, поскольку оба наследника были еще совсем маленькими, править стали наместники – эти самые разумные драконы. Сурал вырос при дворе Эребеара, а Эргона так и прятали лет до восемнадцати. Более того, он понятия не имел, что наследник, учитель Мартин умудрился скрывать это от него.

Когда наместник Марниос с учителем Эргона сочли, что юноша достаточно возмужал, его призвали во дворец, где Эргон несколько лет учился править, а потом занял престол.

Наверняка разница в воспитании обусловила и разницу позиций Эргона и Сурала. Сурал, выросший во дворце, всегда хотел больше власти и почета, а в идеале – получить всю возможную власть. А Эргон, выросший в деревне, на свежем воздухе, да с правильными нравственными установками, с юности старался быть хорошим правителем, думал о народе, старался оправдать оказанное ему доверие.

– Ну прости, папочка! – Чуть не плача, погладила его по руке. – Были ошарашены, не сообразили.

– Прости, правитель, можешь уволить меня из аналитиков, стереть в пыль и порошок и превратить лягушку, но… я вынужден сказать. – Гриша на всякий случай отступил подальше от Эргона. – Тебе мог показать этот свиток кто-нибудь другой. Например, когда ты уже прибыл ко двору, его мог дать тебе прочесть мэтр Дайм или твой наместник…

– А ничего, что этот документ несет отпечаток всех, кто его прочитал? – искоса глядя на него, ехидно спросил Эргон. – Смотри. – Он поводил рукой над бумагой, и на ней выступили так называемые «отпечатки личности» – небольшие кружочки, похожие на отпечаток пальца, несущие информацию об энергетике прикоснувшегося. – Алиса, ты-то должна помнить, что все древние бумаги сделаны по этому принципу. И ты можешь посмотреть отпечатки не хуже меня! Что и следовало сделать, прежде чем читать! Вот, видите, мой отпечаток – самый свежий, я только что читал текст. Вот твой, Алиса, – мой отпечаток был светло-золотым и почему-то напоминал… мышиное ушко, – а вот бесчисленные отпечатки былых правителей… Как видите, они обрываются на моем деде. Не только мне, но и моему отцу почему-то не показывали этот свиток. Может, дед решил, что сведения утратили актуальность. Или забыл за государственными делами…

– Хм… – задумчиво сказал Гриша. – А раз так, то, может, тут есть и отпечаток злоумышленника? Кто еще, кроме цепочки правителей, изучал его?

– Разумно, – кивнул Эргон, бросив на Гришу доброжелательный взгляд – сменил гнев на милость, – только… Вот. Это – отпечаток Дайма, – отец указал на маленький серый кружочек, – читал только что, когда искал документы для вас. Буквально ранним утром. Так что Дайма тоже не стоит подозревать. А вот…

Мы в изумлении уставились на серо-черный, плохо заметный кружок в самом углу. Энергетика была чем-то знакомой, но точно сказать, кто это, я не могла.

– Неужели Байдор? – с горечью спросила у папочки.

– Бери выше, – жестко усмехнулся Эргон. – Это Сурал. Уж его-то энергетику я ни с чем не спутаю!

– Но как?! – изумилась я. – Как он добрался до нашей библиотеки?

– А так… – Отец продолжал неприятно усмехаться, его лицо стало похожим на жесткую маску. – По времени примерно полгода назад. Совпадает с тем моментом, когда я был в вашем мире с тобой, Алиса. Не иначе в мое отсутствие Суралу как-то удалось пробраться в наш замок… Впрочем, вопросы защиты замка мы еще будем обсуждать. Знаю я молодцев, которые могли проявить себя не лучшим образом. Важнее другое… Теперь понятно, почему Сурал хочет убить Алису. Уж ему-то появление столь могущественной драконицы на троне Эреамора совершено не нужно. Причем убить побыстрее, пока не обрела свою силу. Ведь всецветную драконицу легко признают правительницей все драконы, эребеарские тоже. Но опять же: Сурал – это Сурал. А кто еще работает против нас – непонятно.

– Интересно, может ли Алиса обрести силу без «смертоубийства»? – протянул Гриша. – Это решило бы проблему. Мы быстренько сделали бы ее самой сильной, и все…

– Да нет, – поглядел на него Эргон, – так мы лишь быстрее выполним то, что задумал второй негодяй. Как только она станет всецветной драконицей, он с еще большим упоением будет охотиться за Алисой, чтобы отнять ее силу. Единственный вариант обеспечить ее безопасность – отправить обратно в ваш мир. Ну останусь я без наследницы… Или без наследницы до момента нормализации ситуации. Зато моя дочь будет жива! – Эргон задумчиво поглядел на меня. – Пожалуй, так и поступлю…

– Нет, отец, – я вскочила, – мы не будем прятать голову в песок. К тому же… Нет гарантии, что «второй негодяй» не золотой и не может ходить по мирам. Может, это кто-то из наших предков, давно затерявшихся в другом мире. Где гарантия, что в моем мире он не найдет меня? И там я могу попасть под машину, упасть с крыши, рухнуть на самолете, когда полечу в отпуск…

– Перестань! – Папочка махнул рукой. – Хорошо, оставим на крайний случай. А пока… Помнится, Григорий, ты что-то говорил про анализы крови, которые могут выявить магическую силу…

– Да, – Гриша сел обратно за стол, – мне в голову приходило, что… Вот, смотрите: носителем магии в теле драконов и других магов является кровь. И любой маг, даже сильнейший менталист, допустим, может (как я понял) скрыть свою магию на внешнем уровне, но силу своей крови скрыть никто не может. Нужно получить образец крови подозреваемого, и, если он сильный менталист, мы увидим это по анализу.

– Гениально, – согласился папочка. – Что ж, объявим массовую сдачу крови. Якобы для научного эксперимента, а тем, кто откажется…

– «Отключим газ»! – пошутила я.

– Нет, устроим арест, допрос и прочее. Потому что отказ будет подозрительным. Давайте остальные книги. Пора и правителю Эргону узнать древнюю историю своих предков…

Дальше этот сумасшедший день стал совсем сумасшедшим. Эргон изучал те же книги, что прежде мы с Гришей. Хмыкал, приговаривал: «Вот оно как!»

Сначала я любовалась им – такой сильный, с такими интересными интонациями… Вскоре отвернулась, чтобы не травить сердце, и принялась болтать с Гришей. А потом потянулся поток посетителей – с разрешения Эргона.

Первыми пришли Байдор с Бамаром. Эргон запретил личные свидания, поэтому моим женихам-сообщникам велено было приходить парочкой. А они, похоже, к этому уже привыкли. Молодые драконы буравили меня горячими взглядами, всячески выражали радость от моего спасения и тревогу по поводу сложившейся ситуации.

– О ситуации с вами еще поговорим, особенно с тобой, Байдор, – строго сказал им Эргон, выйдя из-за шкафа. – А принцессу этим не тревожьте. У нее завтра отбор, ей нужно отдохнуть после ранения.

То, что у принца и Бамара тоже завтра отбор, папочка, видимо, не учел. Причем очень сложный конкурс, придуманный коварным Гришей.

А потом пришел герцог. Как всегда строгий, с военной выправкой, но и с красивой непринужденностью во внешности. В темно-бордовом расшитом золотом облегающем камзоле. Сейчас, когда я отбросила сомнения и страхи по поводу него, он казался мне очень привлекательным. Как выдержанное терпкое вино, несладкое, но вызывающее непередаваемые ощущения.