—   Я согласен, —   неожиданно просто сказал Горд. - Но ты ... должна быть верна мне. Принадлежать мне. Если снова станешь воином - ты не должна гулять, как прежде.

—   А куда я денусь... —   усмехнулась Камира. В конечном счете, она может еще пожить с ним. Он стал не столь противен ей, а его искуссность, как любовника росла с каждым днем и ночью. Когда она решит избавиться от него - теперь ей думалось, что можно даже сохранить Горду жизнь - будет жалко отдавать его какой-нибудь другой девушке. А ведь желающих лечь под Горда станет сколько угодно, если он хорошо проявит себя и выбьется из младших воинов в высшие.

—   Где мы возьмем оружие и доспехи? —   серьезно спросил муж. Приняв решение, он был готов сразу приступить к его реализации. Это Камире в нем нравилось. Ведь и взять ее в жены он решил так же. Этим спас ей жизнь, которую она теперь снова ценила. И которой хотела наслаждаться, где бы они не была, и с кем бы ни была.

И в этот момент что-то изменилось. Кровавое вечернее солнце стало еще краснее, темно-бордовая тень накрыла его.

Сердце Камира подскочило и бешенно забилось в горле.

"Прилетел! Он прилетел! Раньше, чем обещал!" —   подумала она.

Гастор. Красный дракон, который хотел забрать ее. Кажется, это было в другой жизни. Но эта другая жизнь неожиданно опять стала реальностью.

Вспомнились ласки, что дарил ей дракон, его сильные руки у нее на запястьях или бродящие по ее груди и животу, сминающие к дьюку ее сопротивление. У нее даже сладко до боли заныло внизу живота.

Дракон, который мог бы быть ее драконом, если бы она не была такой дурой.

Захочет ли он ее увидеть... Камира выдохнула, чтобы выгнать внезапно забившуюся сладкую тревогу и горькое осознание.

Вряд ли. Сначала Гастор попадет в руки Гора, а уж тот не применет рассказать о ее преступлении. И, конечно, красный дракон ее больше знать не захочет. И не заберет. Драконы редко идут против традиций...

К тому же в ней действительно что-то изменилось. Она и сама ощущала это. От природы Камира была прямолинейной и честной, как положено воину. И это ее свойство сейчас словно бы прорастало через все сильные некрасивые эмоции, которым она дала волю последнее время. Через попытки плести интриги, действовать через обман.

Только что она дала обещание мужу научить его. Кем она будет, если исчезнет сейчас. Лишит его надежды. Она будет предателем.

Она может даже убить его когда-нибудь за то, как он обращался с ней вначале! Но не лишать его судьбы, которую сама же предложила. Вот это уже будет предательством.

Слезы неудержимо попросились на глаза. Ей представилось, что красный дракон все же захотел забрать ее. Нашел способ, пошел против традиций. Он зовет ее, просит.  А она... не может улететь из-за дурацкой чести, что вдруг заиграла в ней. Из-за проклятого стержня, привитого когда-то отцом.

—   Ты чего? —   напряженно спросил ее Горд. Проследил за ее взглядом, устремленным в закатное небо, где красивыми кругами спускался красный дракон. —   Аа... любовничек твой прилетел! Ты ведь спала с ним?! —   зло сказал он и задернул штору.

—   Брось, —   усмехнулась Камира. —   Я много с кем спала. Дракон просто один из них. Пойдем лучше посмотрим, не каждый день над рекой кружится дракон. Это красиво.

—   Нет, —   сердито помотал головой Горд. —   Завтра на празднике отбытия и передачи власти посмотрим. Когда наш вождь будет улетать.

—   Ладно, —   пожала плечами Камира.

Все равно ловить ей нечего. Лучше и не видеть его. Такого большого великолепного дракона. Одна боль от этого. Тем более, что совсем скоро он будет ее презирать.

И тем более, что она все для себя решила. Ей предстоит долгий путь обратно наверх плечом плечу с мужиком, которого судьба навязала ей в мужья.

***

А ночью Гастор не выдержал. Гор предлагал ему выбрать девушку - желающих было хоть отбавляй. Девицы цветной, хихикающей кучкой стояли неподалеку от шатра гостя и бросали на него зазывные взгляды. Каждая мечтала удостоится той чести, которую в прошлый раз он подарил проклятой воительнице.

Но Гастор отказался. Сам не знал почему. Ему не хотелось, и все тут! Женщины, их умелые или трогательно-неопытные ласки, их игривые взгляды и не-мужские повадки как-то вдруг стали противны. Хотелось остаться одному, уйти в пещеру, зализать рану.

Он рано ушел в свой шатер, так и не удостоив никого своим вниманием.

А посреди ночи не выдержал. Он должен был увидеть ее глаза. Посмотреть в лицо, той, что стала его бредом, наваждением, кого он по-прежнему желал, несмотря ни на что.

Он тихонько встал, накинул на себя полог невидимости и незримый пошел по стану кочевников туда, где жили низшие слуги, где, как он ощущал, была она.

Увидеть.

Или хотя бы услышать, как грязный мужик имеет ее в шатре. Испытать отвращение и освободиться.

... Главное не пришибить при этом ни мужика, ни саму Камиру. Ато в нынешнем своем состоянии он может.

Жилище, где теперь обитала Камира, было настолько убогим, что сердце Гастора противно сжалось. Он не хотел жалеть ее. Но не пожалеть не получалось.

Та, кто должен был ходить, распустив роскошные волосы, по его, Гастора дворцу с золотым убранством, жила теперь даже не в шатре, а в каком-то нелепом его подобии, где и места-то совсем нет!

Уже тогда Гастор ощутил, что готов плюнуть на ее поступок, на ее чувства к Гору. На все! И забрать ее, чего бы ему это не стоило. Он волей подавил этот импульс.

Увидеть, посмотреть в глаза. Все. И улететь завтра.

К счастью, Гастору не пришлось сходить с ума от ревности. В шатре было тихо, в нем ощущались два спящих разума. Один - грубоватый и примитивный. Другой - ее разум, чарующий, странный, непобедимый.

Гастор вздохнул, чтобы не ворваться и не вздернуть вожделенную женщину с кровати, где ее, наверняка, обнимает во сне грязная рука уборщика навоза. Пачкает ее, трогает!

Он снял с себя полог невидимости, позаботился, чтобы мужчина в жилище спал крепко, и осторожно коснулся своим разумом разума Камиры - разбудить. Почувствовал, как она проснулась и в недоумении села на кровати. Гастор вложил приказ выйти наружу. Читать мысли в полной мере он еще не мог, но обладал способностью отдавать мысленные приказы.

Камира послушно пошла к выходу, Гастор ощущал это. А спустя миг она показалась перед ним.

Босая, в очень простом, нелепом на ее шикарном теле платье серого цвета, похожем на балахон. В таких ходили лишь нищие. Сердце Гастора опять противно сжалось. Было не выносимо видеть эту робу на теле, которое он хотел одевать в лучшие шелка, в самые изысканные соблазнительные наряды.

Она спокойно и с болью посмотрела на него. Лунный свет залил смуглое скуластое лицо и рассыпавшиеся по плечам чуть-спутанные волосы. В этом освещении она выглядела дикой, красивой и гордой. Как, впрочем, и всегда.

Мурашки пробежали по спине Гастора. Вот она, его женщина, предназначення ему. Чтобы она не совершила.

—   Здравствуй, Камира, —  - зажав в кулак весь вихрь чувств, спокойно и жестко произнес он.

—   Здравствуй, красный дракон Гастор, —   тоже очень спокойно и как-то устало ответила она.

Они встретились взглядами. И Гастора пронзило. Да, она совершила недопустимое. Она повела себя, как назкая тварь. Но не это было ее душой. Ее душа оставалась странной, загадочной, глубокой и знойной, и стержень внутри нее никуда не делся.

Гастору захотелось шагнуть к ней, убить небольшое расстояние, что их разделяло, заключить ее в объятия, пообещать, что все закончилось, и теперь он позаботится, чтобы с ней обращались достойно. Что теперь она все же будет с ним.

Он подавил и этот порыв. Ведь это - всего лишь  слабость... Никто не сказал, что эта женщина захочет быть с ним теперь. Один раз она ему уже отказала.

Видимо он молчал слишком долго, борясь с собой. Камира продолжила первой.

—   Ты пришел посмотреть, что со мной стало? Позлорадствовать? —   усмехнулась она, в голосе звучал вызов.