Как заснула — не помню. Помню лишь, что на границе сна я наконец подумала о самом главном…

Отец продал меня герцогу Виньялли. Почему? Что заставило его?! Это должно быть нечто ужасное, экстраординарное…

Ведь мой отец — не чудовище и не негодяй. Он человек чести. Он холоден, но благороден. И он любит меня… Знаю, что любит. Причем больше, чем сестер. Ведь я была подле него все эти годы, он не отослал меня ни в пансион, ни в столицу. Отец очень любит меня…

И он не совершил бы подобного, если бы для этого не было серьезных и страшных причин.

С этим осознанием я улетела куда-то в ночь…

Утром все видится в ином свете. Просыпаешься и как будто трезвеешь. Так и я сначала не сразу поняла, где нахожусь. А затем в изумлении уставилась на мужчину в моей кровати.

Н-да… И во что такое я вляпалась!? А вслед за этим пришло осознание, что моя жизнь изменилась. Что сейчас все висит на волоске.

За ночь он ни разу не проснулся, не застонал, не захрипел. Так и спал, словно младенец. Поэтому и я проспала до девяти утра.

Взглянув на часы и осознав, сколько времени, я вскочила, как солдат. Если не хочу вызвать подозрения, я должна срочно вернуться в замок! И поговорить с отцом. Узнать все детали и выторговать для себя две недели полной свободы. Только так я смогу ухаживать за раненым, который наверняка скоро начнет приходить в себя…

Перекусила вяленым мясом и хлебом. Проверила повязку, вроде бы все в порядке, даже не протекла за ночь.

— Потерпи, ладно?! Я вернусь очень скоро… Дай мне несколько часов!

Раненый, конечно, ничего не ответил. Но у меня возникло стойкое ощущение, что он меня понял. Совсем с ума сошла, подумала я. Разговариваю с тем, кто без сознания и ничего не может ответить.

И пулей вылетела на улицу.

На выезде из леса я встретила двоих из отцовской гвардии, видимо, присланных на смену тем, кто был вынужден провести ночь в лесу. Приветливо помахала им рукой, подъехала, сообщила, что держу путь домой, и предложила ехать вместе. Они переглянулись — видимо, не рассчитывали, что все окажется так просто. Наверное, думали придется ловить меня по болотам…

В замке я взлетела по лестнице к себе, на скорую руку помылась и привела себя в порядок с помощью Дианы. Ее глаза были расширены от страха — такой резкой и собранной она меня еще не видела.

— Мирри Аленор, что случилось?! — тихо спросила она.

— Говорят, прислуга узнает все первой. Думаю, ты уже знаешь. Отец выдает меня замуж, — усмехнулась я.

Диана виновато опустила светловолосую голову.

— Да, мирри… Но вы ведь возьмете меня с собой?

«Похоже, она еще не слышала, кто мой жених», — подумалось мне. Иначе не стала бы проситься.

— Не уверена, что ты захочешь этого, когда увидишь моего жениха, — усмехнулась я. — Но спасибо за преданность…

И пошла к отцу. Оставалось надеяться, что он не видел из окна мой неубранный вид, когда я только вернулась, и не заподозрил ничего лишнего.

Отец ждал меня в кабинете. Стоял возле стола и ждал. А когда я вошла, сам придвинул мне кресло.

В его глазах стояла все та же боль. Но у меня создалось впечатление, что он немного успокоился. Может быть, сам принял неизбежность того, кто должно произойти…

— Рад, что ты вернулась, Аленор, — сказал он нейтральным тоном.

— Я должна узнать все детали, отец, — так же спокойно ответила я.

— Ну что ж… — он указал на графин с соком на столе, и я налила по стакану ему и себе. — Насколько я понимаю, ты уже узнала, кто твой жених.

И опустил глаза.

Мое спокойствие словно ветром сдуло.

— Почему вы так решили?! — изумилась я.

— Дети… — грустно улыбнулся он. — Вы, дети, такие наивные. Думаете одним махом переиграть опытных вояк и старого графа. Я знаю, что этот мальчик… Тори… приезжал к тебе ночью. Нужно иметь мужество, чтобы поехать к темпераментной молодой мирри, обещавшей пристрелить любого, кто к ней подойдет. И вопреки запрету своего сюзерена.

— Что с Тори?! — я остро посмотрела на отца, а в груди забилась тревога. О чем еще отец знает, кроме визита Тори? Отдать должное смелости гвардейцев отец готов всегда, что не отменяет наказание.

— Под стражей. Не в подземелье, не волнуйся. Просто в камере под охраной. За то, что предлагал тебе побег.

Я выдохнула. Не самое страшное для Тори. Только вот наш с ним план, который даже начал мне нравиться, ведь за две недели мой раненый точно выздоровеет, и я смогу бежать, летел теперь ко всем чертям.

— Что его ждет?

— То же самое, что тебя — заключение в замке. Если, конечно, вы не образумитесь и не оставите свои детские попытки сбежать. Кстати, я написал Асламбэ, что вопреки нашей с ней давней вражде, прошу не вмешиваться, потому что речь идет о вещах, касающихся даже нее.

— Так значит, эти двое, которых ты послал за мной, все слышали? — горько усмехнулась я. И даже восхитилась про себя умом отцовских гвардейцев.

— Разумеется, Аленор… — отец внимательно посмотрел мне в лицо. — Пойми… Может быть, я не был лучшим отцом на свете и не дал тебе того тепла и понимания, что стоило. Но я всегда внимательно наблюдал за тобой, за твоими талантами и успехами, за движениями твоего доброго сердца… Я знаю тебя. Знаю, с кем ты дружишь, кто любит тебя и интересуется тобой. И я предполагал, что этот мальчик обязательно поедет навестить тебя. Мне пришлось распорядиться, чтобы охрана пропустила его, сделав вид, что ему удалось проехать незамеченным. А потом незамеченными остались они — когда вы с Тори разговаривали ночью у домика. Мне передали каждую деталь вашего разговора. И…

— Что, отец? — мне неожиданно захотелось плакать. Вот так… Думаешь, что ты очень умный, что можешь переиграть тех, кто опытнее тебя. А на самом деле мы с Тори лишь парень и девушка, беззащитные в своей юности. Но, разумеется, я сдержалась.

Довольно слез, что я пролила вчера.

Сегодня пришло время узнать всю правду и принять окончательные решения.

— Я должен отдать тебе должное, — улыбнулся отец. — Не ожидал, что ты будешь заботиться о своей репутации, что девичья честь так важна для тебя. Я боялся, что моим людям придется за шкирку оттаскивать парня от молодой графини.

— Это мой долг, отец. Может быть, я не стремлюсь выйти замуж за неведомого жениха, — ответила я спокойно. Но внутри все рвалось от страха, что отец догадался, откуда такая принципиальность. — Но моя честь достанется лишь моему мужу. А ночевать под одной крышей с молодым парнем могло бы бросить тень на мою репутацию. Несмотря на то, что я полностью доверяю и Тори, и себе.

— Отлично. Если честно, мне кажется, за эту одинокую ночь ты стала взрослее… — задумчиво заметил отец.

— Возможно. Тогда, наверное, я могу наконец узнать, как вы решились сосватать вашу дочь мужчине, чью репутацию можно назвать зловещей?

— Можешь, — отец замолчал. — Я тоже провел тяжелую ночь. И сейчас я… я думаю, что смогу сказать тебе правду… Хоть после этого… — ясные светлые глаза отца вдруг сверкнули пламенем, как будто вся боль, что сидела внутри него, начала вырываться на свободу, и теперь жгла и его, и меня… — После этого ты меня возненавидишь!

Несколько мгновений мы молчали. И я не выдержала — опустила голову под его горящим, полным отчаяния, взглядом. Жалость во мне боролась с обидой, с гневом, что мою судьбу сломали давным-давно. Боролась и победила.

— Нет, отец… — медленно и тихо, но ясно сказала я. — Я постараюсь понять и не возненавидеть вас. Это тоже мой долг… Как дочери. Я должна понять, почему вы приносите меня в жертву садисту и колдуну.

При последних моих словах отца передернуло. Он снова долго, неотрывно смотрел на меня. И мне даже стало стыдно за свою прямоту… Впрочем, я ведь имею на нее право. Это моя жизнь должна превратиться в ад с таким мужем.

Наконец отец залпом выпил стакан сока, прокашлялся и начал…

— Аленор, это произошло в те времена, когда я только-только женился на твоей матери. Мы много раз рассказывали вам, своим дочерям, что вскоре после свадьбы меня призвали в гарнизон, на границу Айтмаре — вампирской страны. Эти твари атаковали нас, разоряли приграничные деревни, весь запад страны стонал от их нашествий… Я должен был руководить гарнизоном на северо-западе. А вдоль всей границы постоянно курсировала «колдовская эскадрилья» герцога Виньялли, как самая мощная сила против нечисти. Нередко они появлялись и у нас — после этого мы переходили в атаку. Я своими глазами видел, на что способен колдовской огонь тех немногих, кто одарен потусторонними талантами… В итоге эта эскадрилья и принесла победу в войне. Так же как королевские колдуны когда-то способствовали образованию полосы туманов на границе с драконами…