В городах же и вовсе шла совсем другая жизнь… Работали электростанции и некоторые, хоть и пока немногие, заводы, дети ходили в школы, а подростки – в ПТУ и сельхозучилище, работали больницы и поликлиники. Как раз вскоре после Нового года (который впервые за полвека отметили как праздник – причем, в обоих мирах) начали постепенно запускать подшипниковый завод – пока, за нехваткой кадров, на уровне опытного производства. По сути, и производство-то запускали для того, чтобы убедиться в работоспособности оборудования и получить «завод резерва», куда «если что» можно было бы отправить своих специалистов и в кратчайшие сроки запустить производство на полную мощность. В локомотивном депо Саратов вовсю шла работа по капитальному ремонту тепловозов – которые разбирали практически до голого кузова, а затем ставили новые детали… Разбираться, что там еще нормальное, а что под замену, желания ни у кого не было. Кроме разве что дизелей, которые через портал целиком было просто не протащить, а потому приходилось делать «капиталку» на месте, и тележек. Так что когда отремонтированный локомотив выходил из ворот ремонтного цеха депо, то там оставалось очень мало от того, что было…

По городу начал ходить и общественный транспорт, возивший людей на работу или ученые – автобусы, разумеется. То, что не требовало восстановления сложной инфраструктуры – ни о каких троллейбусах или, тем более, трамваях речи пока не шло. Да и нужды в них не было, это транспорт большого города с сотнями тысяч жителей… Два раза в неделю ходили и междугородние автобусы в Ртищево и Балашов, их основными пассажирами были студенты сельхозучилища.

Так что наступление перемен уже прочувствовали все без исключения жители «освобожденной зоны» - от Сенного, Балаково и Ртищева до Астрахани и Элисты. В бывше-будущих областных центрах восстанавливали промышленность, открывали школы и училища, начинали работать госучреждения и милиция. Жестко боролись с бандитизмом – особенно паршиво с этим обстояли дела на территории бывшего Астраханского ханства, где с одной стороны сказывались «местные нравы» последних десятилетий, а с другой – немало освобожденных из рабства людей решили, что им теперь все можно и ничего за это не будет. И милиции приходилось «вести разъяснительную работу» на тему того, как они глубоко ошибаются. Часто путем расстрелов… Устанавливать уголовные «понятия» на освобожденной земле СССР никому не позволит!

Кроме того, в Саратов и другие города вовсю прибывали «спецпоселенцы», которых селили тут в обычные общаги и разрешали в дневное время свободно передвигаться по городу – и некоторые решили, что могут вернуться к «былому». Воровать и хулиганить… Ну да горбатого могила исправит! Про ответственность за повторное совершение преступлений все ведь в курсе? А еще с ноября в Саратов стали прибывать и люди из какого-то другого параллельного мирка, где приключилась ядерная война… И с ними тоже было все непросто – даже несмотря на то, что отбирали лишь наиболее адекватных, отсеивая откровенных дегенератов. Но и среди них нашлись те, кому привычнее было жить не по закону, а по понятиям! Впрочем, было среди них и немало ценных специалистов, даже с высшим образованием, что вполне окупало риски от роста преступности в «освобожденной зоне». В конце концов, уничтожать уродов в СССР умеют!

Владимир и остальные курсанты Саратовской школы милиции в среднем раз в неделю (иногда чаще) ездили в патрули, которые постепенно превращались из военных в милицейские – хотя «бобики» с пулеметами по-прежнему оставались их неизменным признаком, но по сравнению с первыми днями Советской власти в городе сейчас было уже достаточно спокойно. Все же пойманных бандитов уже все чаще вязали и везли в комендатуру, где им «выписывали командировку» на меловые карьеры Вольска, а не уничтожали на месте – хотя порой и такое случалось. Если бандиты вдруг пытались напасть на патрульных… Немало было и случаев расстрельных приговоров для арестованных – УК параллельного СССР действовал в полной мере…

И один из таких случаев поменял и жизнь самого Владимира. В тот раз они примчались на выстрелы и обнаружили нападение бандитов на какую-то женщину лет тридцати с небольшим. Которая, впрочем, не растерялась и с пяти выстрелов подстрелила троих из четверых уродов – в то время, как последний пытался бежать и попал прямо в руки советской милиции. Которая следом и, наскоро перевязав, повязала и остальных «потерпевших», как несостоявшихся насильников и грабителей мог бы охарактеризовать «самый гуманный в мире» суд одного из параллельных миров… Увы, но такие «изыски» советскому законодательству «Мира долгой зимы» были незнакомы – и после короткого допроса в комендатуре и суда уродов попросту расстреляли.

Пострадавшей же оказалась гражданка СССР Федоренко Светлана Николаевна (попросившая называть ее просто по имени) – инженер-химик по специальности, присланная в этот мир в командировку для восстановления Саратовского НПЗ. И с этого-то дня между ней и Владимиром, как сказали бы в другом мире, закрутился роман – итогом которого стал поход в отделение ЗАГСа при комендатуре в середине февраля, спустя полтора с небольшим месяца после того случая.

- Блин, даже не знаю, что делать! – крутя в руках два паспорта, растерянно произнесла девушка-работница ЗАГСа.

А паспорта и впрямь хоть и были похоже, но все же различались. Ибо один из них был «классическим» паспортом СССР, а вот второй – паспортом гражданина Советской Социалистической республики. Ибо восстанавливать национальные республики в параллельном мире никто не собирался – учли опыт и собственной борьбы со всякими баями и «лесными братьями», и опыт РФР с развалом страны. Да и в целом они из разных миров! И как прикажите их регистрировать? Как граждан СССР или как иностранцев?

- Сейчас узнаю, - после некоторого раздумья произнесла девушка, - встав из-за стола и выйдя в коридор.

Как и большинство «низовых» работников комендатуры и связанных с ней организаций, она была из «местных» - только прошла короткий «спецкурс» по документообороту, но с такими вопросами прежде ей сталкиваться не доводилось. Как ни крути, но большинство присланных советских специалистов были уже «в возрасте» и давно имели семьи. Ходили, правда, разговоры о браках с советскими «спецпоселенцами» - но те попросту становились «местными». Тем более, что большинство из них «на родине» не ждало ничего, кроме презрения окружающих. Позор на всю жизнь, одним словом! Хоть и на работу (хотя, смотря какую) возьмут, и жилье какое-никакое дадут, но косо смотреть будут еще не один год. А вдруг завтра снова что-нибудь украдет или, например, массовую драку устроит? В то время как «по местным меркам» отношение к кражам или злостному хулиганству, за что и сидело большинство «спецпоселенцев», было куда как спокойнее… До недавнего времени это и вовсе было обыденностью!

- Сказали как граждан СССР регистрировать, - вернувшись минут через двадцать, произнесла работница ЗАГСа. – И у коменданта пропуск на ту сторону получите… Впрочем, сказали, что скоро они уже и не нужны будут.

Ну а потом вновь началась будничная жизнь – с учебой в школе милиции, с выездом в патрули, с практикой в Саратовском райотделе милиции и перспективой получить в конце мая бумагу об окончании ускоренного курса школы милиции и распределение опером в один из райотделов…

Что еще было нового? Во всех городах «освобожденной зоны» продолжалась электрификация, восстанавливали энергетические мощности. К февралю на полную мощность вышла Саратовская ТЭЦ-2 (где к тому времени полностью перешли на обслуживание местным персоналом), а советские специалисты-ремонтники перешли к более старой ТЭЦ-1, которая, помимо всего прочего, получила повреждения при боевых действиях. Примерно в то же время запустили и Астраханскую ГРЭС – пока, впрочем, только один турбоагрегат, но уже это было неплохо и позволило нормально запустить работу заводов. Восстанавливали телефонную связь, включая междугороднюю, и проводное радиовещание.

А военные вовсю готовили технику и вооружение к броску на Черноморскую республику… А еще начиная с Нового года через портал вовсю начали прибывать части ННА ГДР, которые на начальном этапе помогут с освобождением западной части бывшего СССР, а затем пойдут дальше -на территорию Польши и, в перспективе, Четвертого рейха…