- Сословное общество, - поморщилась женщина. – Считают, значит, себя самыми культурными и образованными, а остальные – чернь бестолковая…

Ну да, все верно… Обидно признавать, в прежние времена Аурмид и вовсе посчитала бы это оскорблением чести Клана, но ведь так и есть… Они считали себя самыми умными, самыми культурными и самыми цивилизованными. У них были заповеди предков, у них была клановая честь, у них была высокая культура, которой не было ни у людей, ни у квенди из простого народа… Люди – грубые и неотесанные деревенщины, так привыкли считать все в Кланах. Они ведрами хлещут самогонку, бьют жен и детей, изменяют мужьям и женам, устраивают пьяные драки. Лживые, завистливые и жестокие создания, готовые убивать друг друга за мешок зерна или горсть медных монет, пытать пленных и жителей захваченных городов, насиловать и убивать женщин, обращать друг друга в рабов, истреблять нечеловеческие разумные виды. А еще получают удовольствие от публичных казней, словно то не убийства, а детские забавы… Низкородные квенди – они в представлениях большинства находились где-то посередке между людьми и Высокородными из Кланов. Грубые, глупые, ленивые, чуждые высокой культуры и предпочитающие решать все вопросы безобразной матерщиной или даже кулаком в нос. Общество низкородных пропитано суевериями и чуждыми Высокородным дремучими предрассудками. Такими в Кланах привыкли считать людей – такими их видели купцы и послы Большого Леса, бывая в человеческих городах. Такими видели своих низкородных собратьев. Но вот она была среди людей – и не было здесь ничего такого… Не было. И ей даже нравилось тут жить…

- Ну вы, - задумчиво произнесла Аурмид, - тоже не сразу свой социализм построили…

В этот миг послышался свисток тепловоза, и поезд плавно тронулся от станции… Какой же надо обладать силой для того, чтобы сдвинуть с места и с большой скоростью везти такие громадные железные повозки? Как-то раз она даже задала такой вопрос и получила в ответ цифру в 6800 лошадиных сил… Какая-то совершенно дикая и немыслимая цифра – с трудом верилось, что какая-то железная повозка и непонятными ей механизмами может развивать такую мощь.

Усевшись у окна, Аурмид стала смотреть на то, как мимо проносятся блеклые осенние поля и леса с опавшей листвой… На днях выпадал первый снег – и хоть он и быстро растаял, но уже было понятно, что скоро начнется настоящая зима… Слишком рано для этих мест, уж в природе она разбиралась хорошо. Но люди тогда пояснили, что все это – последствия Долгой зимы… Тех событий полувековой давности, которые люди здесь до сих пор вспоминали с явным страхом, хоть и сами себе порой боялись признаться в этом. Старались выглядеть максимально спокойно и уверенно, но ее-то учили по самым мелким признакам различать эмоции… Ее не обманешь.

И в этом была и обратная сторона монеты у этого общества… Грустная сторона – ведь, как уже знала «эльфийка», Долгую зиму устроили сами люди… Овладев такими силами, какие ей не могли даже во сне присниться, люди по собственной глупости устроили такую катастрофу, что чуть не уничтожили всю собственную цивилизацию…

Тем временем, за окном то мелькали какие-то деревни и поселки, то проносились встречные поезда – но ко всему этому Аурмид уже более-менее привыкла. Не то, что тогда, в первый раз… Когда она чуть не забилась в угол от страха перед проносящимися мимо железными чудовищами. Да что говорить – ее и в вагон-то тогда практически силком затащили. Сейчас-то смешно вспоминать, а тогда было жутко… Хоть и говорили ей ничему не удивляться, ничего не бояться и даже показывали фотографии того, с чем придется делать. Но оно дело – маленький рисунок на бумаге, а другое – здоровенное железное чудище, с ревом и грохотом мчащееся по двум железным балкам…

Вдруг вспомнился и ее разговор с правителем этой страны, СССР. С генеральным секретарем… Когда после общего обсуждения она попросила разговора «один на один». Ну, если точнее, «один на два» - от СССР, помимо самого генсека, присутствовал и глава их секретной службы.

- Так о чем ты нас хотела спросить? – спросил тогда «товарищ Нестеров», как тут было принято обращаться к правителю государства.

- Про дружбу народов, - честно ответила девушка. – Чувствую я, что была в нашем разговоре какая-то недосказанность…

- Даже так, - переглянувшись с генсеком, произнес министр госбезопасности. – Откуда?

- Почувствовала, - пожала плечами «эльфийка». – Нас учили, как эмоции разных разумных видв различать…

- Потом расскажешь подробно, - ответил министр.

- А на счет дружбы народов, - заметил генсек. – Мог бы сказать, что не твое это дело, но недоверие – плохая основа для совместной работы… Но вообще сложный вопрос. Мы уже больше века стараемся строить общество равных для всех прав и возможностей, где все народы жили бы в мире и дружбе друг с другом и достигли в этом заметных успехов. Вот только непростая эта задача – особенно в условиях, когда многие народы считают себя пупом Земли и откровенно ненавидят друг друга, считают, что им всем должны. А это не так… Но увы, многие племена попросту не хотят менять свой жить по советским законам, а не бандитским «понятиям».

- Это как «по понятиям»?

- А так, как в вашем мире живут, - ответил на этот раз министр. – Человек человеку волк… Когда честный труд считают для себя унизительным, предпочитают жить грабежами и насильем. Привыкли считать окружающих ниже себя…

- Поняла, - кивнула тогда в знак согласия «эльфийка».

- И вот с этими пережитками феодализма нам и приходится бороться. Порой приходится самыми жесткими мерами, вплоть до расстрелов, искоренять самые дикие обычаи. Уничтожать как бешеных псов тех, кто захотел стать новыми господами, баями и ханами. Тех, кто считает, что советские законы для них не писаны, что можно вступить в партию, а самим продолжать воровать и паразитировать…

- В партию? – удивилась тогда Аурмид. – А что такое партия? Столько раз уж слышала это слово…

- Ну по-вашему – это что-то типа рыцарского ордена, - улыбнулся генсек. – Тех, кто дал клятву бороться за светлое будущее трудового народа… Точнее сейчас все равно не объяснишь, без знания теории.

И хоть этот разговор и был уже давно, но порой он вновь и вновь всплывал в памяти. Потом, правда, было еще много всякого… Долгое общение с людьми из советской секретной службы, где она рассказывала все, что знала, про то, как понять, врут ли тебе и какие эмоции вообще испытывает человек – даже если и пытается их скрывать. И по итогам тех разговоров от нее потребовали прочитать на эту тему курс лекций для сотрудников госбезопасности. Как выяснилось, специалистов такого уровня, как она, в СССР были единицы… А на следующий же день ей выдали паспорт гражданина СССР и удостоверение лейтенанта госбезопасности. Полярная Аура Анорьевна… Так ее теперь звали здесь, в этом мире – имена хоть и не самые типичные, но все же изредка встречающиеся, в отличие от ее настоящих. 24 лет отроду – уж слишком она молодо выглядела чтобы ей 35 поставить, большинство вообще однозначно говорило, что ей и 20-то с трудом дать можно.

Ну а потом ее отправили учиться – хотя как отправили? Учили ее, по сути, индивидуально. Тогда же появилась и Надежда – ее сопровождающая, задачей которой было помогать «ушастой» освоиться в их мире, чтобы та не попала впросак по самому мелкому поводу, не учудила чего и случайно не раскрыла своего происхождения. Или, тем более, не влезла куда, куда нельзя – откуда Аурмид знать, что у них может оказаться опасно? Чего доброго, еще самоубьется ненароком… Ну а в свободное время «эльфийка» самостоятельно изучала различные учебники и справочники – благо, что все прочитанное запоминалось сразу и навсегда, оставалось лишь все это осмыслить и понять…

- Надь, - вдруг обратилась к подруге-сопровождающей «эльфийка». – А ты можешь придумать что-нибудь чтобы не было войны?

- Я? – удивилась та.

- Ну да… Ты же умная, Надь. Придумай что-нибудь… Пожалуйста, - умоляюще глядя на подругу, произнесла Аурмид. – Я не хочу войны…