- Я согласна...
А вот у нее в этом мире двойника не оказалось, это ей сообщили в госбезопасности, когда выдавали паспорт. Родители ее были - но в этом мире у них оказались совершенно другие семьи. А вот она не рождалась никогда. 'Так что можете не бояться, что вас спутают с вашей копией', - сказали ей тогда. И хоть оно и правильно вроде бы, но... Все равно было как-то обидно. Вот так знать, что в этом мире она просто никогда не рождалась...
- Что, впечатляет? - окликнул вдруг девушку какой-то дед.
- Есть такое, - согласилась Кристина. - Впервые такое чудище живьем вижу...
- А, так ты приезжая?
- Ну да.
- Это в прошлом году у нас тут его установили, - пояснил дед. - Многие приезжие тут ходят-заглядываются. Все ж одно дело в хрониках или в энциклопедии фотографии смотреть, а другое - вот так вот, вживую...
- Ага, - согласилась Кристина.
- Эх, видела бы ты его в работе... Мощь! Никакой снег, никакой перемет ему нипочем! Где угодно пройдет...
- А вы застали те времена, когда они работали? - заинтересовалась девушка.
- А я сам на таком когда-то работал, - усмехнулся дед. - Я тогда на помощника учился, еще год оставалось. Но тут Долгая зима началась, нагрузка на железную дорогу резко выросла - ну и правительство приняло решение нас по ускоренной программе на снегоочистители доучить. В них тогда, сама знаешь потребность огромная была, а где людей взять? Частично пенсионеров-машинистов мобилизовали, частично - студентов, частично помощников в машинисты по-быстрому перевели... Так вот и справились тогда...
*** Интерлюдия. По ту сторону. ***
Владимир шагал по улочке взятого поселка и зорко оглядывался по сторонам. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь недобитый выродок пустил в спину очередь из 'калаша' или стрелу из арбалета... Людоеды людоедами, но оружием пользоваться они тоже умеют. Иначе так долго не протянули бы.
- Товарищ командир! - окликнул его голос одного из подчиненных, десятника самообороны Петрова. - Нашли!
- Веди!
Пленных людоеды держали в каком-то полуразрушенном от времени здании практически в центре бывшего поселка. Когда-то это, по всей видимости, были какие-то мастерские или даже небольшой заводик, но время не пощадило и это здание. Теперь здесь оборудовали 'тюрьму'... Видимо, чтобы сложнее было сбежать. Пока они живы - людей использовали бы как рабов. А как помрут от нечеловеческих условий труда и самой скудной, какую только можно придумать, еды - пойдут на 'ужин'... Особенно плохо в плену было захваченным женщинам - недаром многие предпочитали смерть плену. Впрочем, к некоторому удивлению Владимира, точно также людоеды поступали и с трупами собственных сородичей или убитых врагов. За это их, собственно говоря, и стали так звать...
Освобожденные люди уже были выстроены вдоль стены своей недавней тюрьмы - и, взглянув на них, Владимир вздохнул с облегчением. Почти сотня человек, далеко не все из которых были из его села. Его-то тут было лишь чуть больше двух десятков К счастью, все их люди были живы и даже более-менее здоровы... Настолько, насколько вообще можно быть здоровыми после почти месяца пребывания в плену у выродков. Вовремя они все же! А еще хорошо то, что главы поселений в какой-то час смогли найти общий язык и объединить силы... Одному ему сил бы не хватило.
- Здравствуйте, товарищи, - оглядев еще не до конца поверивших в свое счастье освобожденных людей, произнес Владимир. - Вы свободны. Кому есть куда идти - можете возвращаться по домам. Кому некуда - присоединяйтесь к нам...
Больше сказать ему было нечего. Так что, развернувшись, Владимир отправился дальше. Здание, в котором размещали пленных, и впрямь оказалось одним из цехов небольшого заводика. Прекратившего свое существование еще несколько десятилетий назад... Тут и там стояли ржавые, кое-где заваленные обломками старой крыши станки, назначения которых Владимир не знал. Взяли б с собой когда-то работавшего начальником одного из цехов локомотивного депо деда Василия - он, пожалуй, смог бы рассказать о назначении каждого из них. И, возможно, даже начал бы говорить о том, как хорошо было бы вывезти хоть несколько из них к ним в село... Для Владимира же все они - лишь груда никому не нужного металлолома. Подойдя к одному из них, он ради интереса даже попробовал провернуть одну из рукояток. Бесполезно... Заржавел намертво. И отремонтировать их при помощи кувалды и такой-то матери - можно и не надеяться. Да и запчасти все равно не найдешь к ним. Как не найдешь их и к старым колхозным тракторам, что уже лет сорок стоят без движения... Как не найдешь и топлива.
Смотреть здесь было больше нечего, и Владимир направился в следующий цех. Где, как ни странно, оказалась мастерская, в которой работали рабы. И вот тут-то кое-что интересно все же нашлось... Впрочем, станки тут пребывали во все том же нерабочем состоянии. А вот кое-какой инструмент и даже уже готовая продукция этих мастерских им не помешает.
Закончив осмотр, Владимир наконец-то вышел из цеха и направился в сторону центральной площади поселка, куда его бойцы сейчас сгоняли пленных. Почти две сотни человек - в основном, бабы с детишками. Почти все местные мужики полегли при штурме поселка. Многие женщины и подростки, впрочем, тоже - пощады от врага не ждал никто, а потому бились до конца. И вот сейчас перед ним стояла толпа тех, кому повезло выжить в бою, и в угрюмом молчании ждали решения своей участи... И что с ними делать?
- Товарищ командир, что с пленными делать будем? - подойдя к нему, спросил командир одного из 'союзнических' отрядов.
А ведь когда-то все они жили в одной большой стране... Настолько большой, что ни Владимир, ни кто другой из поколения родившихся после Долгой зимы не могли в полной мере представить себе этих масштабов. Когда-то отец показывал ему старую карту СССР, как тогда называлась их страна, но сказанные им масштабы просто не укладывались в голове. За всю свою жизнь он ни разу не забирался дальше сотни километров от родного села, а тут речь шла о нескольких тысячах... Да, слышал он не раз и про железную дорогу, и про самолеты. Своими глазами не раз видел все еще валяющиеся в степи рельсы и навечно замершие, ржавые паровозы и даже тепловозы. Но все это для него было чем-то вроде сказки о светлом прошлом... Прошлом, в котором никому не пришло бы в голову обращать в рабство или есть людей из соседнего города или села. Прошлом, которого не вернуть уже никогда...
- Баб с девками меж собой поделим, - наконец-то решил судьбу пленных Владимир. - А мужиков в расход... Не хватало нам еще мстителей каких заполучить...
Таковы уж суровые законы новой эпохи... Тут или ты, или тебя. Третьего не дано... Потому оставлять за спиной живого врага нельзя. А бабы... Кто ж нынче их спрашивать будет? Соберутся старейшины и решат, кому кого отдать. Так что пусть судьбу благодарят за то, что живы остались... Поживут у них, привыкнут, детишек еще нарожают. Они ж все же не выродки-людоеды какие...
Развернувшись, Владимир двинулся в обратный путь... Они наконец-то разгромили логово уродов, но особой радости от этого почему-то не было... Лишь усталость. Да, это надо было сделать, но... Будь прокляты гребаные американцы с их атомными испытаниями! И будь прокляты эти микояновские выродки, затеявшие свару за власть!
Еще когда он был совсем маленьким, родители рассказывали ему, как все начиналось... Поначалу, когда только рванул супервулкан Лонг-Вэлли - этому не придали особого значения. Но уже ближе к концу все того же 1966 года ученые пришли к выводу о неизбежном сильном глобальном похолодании и том, что следующего лета на большей части СССР просто не будет. Начали готовиться к предстоящим тяжелым годам, строить теплицы, недостроенные остовы которых до сих пор можно кое-где увидать, делать специальную технику для расчистки дорог от снега. Но все эти приготовления внезапно прервались из-за начавшейся свары в верхах...
Тем не менее, даже начали эвакуацию. Не сразу, с существенной задержкой и в полном бардаке. Железная дорога работала через пень-колоду, заводы один за другим прекращали работу из-за отсутствия сырья для производства, шахты стояли, не хватало и топлива...
