После Берии руководителем СССР стал Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, на годы которого выпали и первый спутник Земли, и первый полет в космос, и развернувшееся массовое жилищное строительство, и Катастрофа, и Долгая зима... Радости и беды... Он же стал первым, и пока единственным, советским руководителем, кто добровольно оставил свой пост и ушел на пенсию в 1976 году, а спустя еще полтора года умер от инфаркта. На шесть лет раньше, чем в их мире. Не удивительно, впрочем - если учесть, на какое время выпало его нахождение у власти...
Пономаренко сменил на посту Александр Николаевич Шелепин, бывший генсеком до 1987 года - как и Пономаренко, в этой истории умер он тоже куда раньше, чем в их истории. На его годы выпало начавшееся восстановление экономики после Долгой зимы и развала социалистического лагеря. Строились на новых местах эвакуированные из Заполярья заводы, возобновили многие из прерванных Долгой зимой строек, создавались прежде отсутствовавшие в стране производства - теперь рассчитывать можно было только на себя. Все, что нужно стране, должно было производиться непосредственно в СССР. В крайнем случае - у немцев с албанцами. Больше просто не у кого это все купить... Постепенно улучшалось снабжение продовольствием, к 1987 году карточки оставались лишь на мясо. С середины 80-х вновь начали строить дома 'нормального' типа вместо строившихся в Долгую зиму и первую пятилетку после нее 'эвакуационок' - чего-то среднего между хрущевкой и малосемейкой.
После Шелепина генсеком стал Григорий Васильевич Романов, оказавшийся на тот момент самым молодым членом Политбюро. И его годы, можно сказать, стали самыми тихими и спокойными в 'постапокалиптическом' СССР. Строили дома, строили заводы и электростанции, в эти же годы началась частичная реэвакуация - восстанавливали многие деревни и поселки на Урале и в Сибири. Вот только его, Владимира, родственники предпочли на родину не возвращаться. Остались в Саратове, куда их эвакуировали в Долгую зиму. Умер он, как и в их истории, в 2008 году.
На смену ему пришел совершенно неизвестный Владимиру человек - некто Васильев Сергей Александрович. Выдвиженец Долгой зимы - ученый, руководивший разработкой новых методов ведения сельского хозяйства в условиях Долгой зимы, министр сельского хозяйства с 1971 года, член Политбюро с 1989 года. Умер он в 2016 году - после чего пришел к власти нынешний генсек. Антон Викторович Нестеров.
Такая вот история параллельной реальности... В чем-то более удачная, чем в его мире. В чем-то - менее. Что принесло народу больше горя и несчастий? Катастрофа и Долгая зима? Или развал СССР? Не скажет, наверное, никто. Что хуже? Пять миллионов погибших в результате непосредственных последствия Катастрофы - землетрясений и цунами, холода и полуголодного существования, 'Зимней войны' февраля 1968 года с поляками и постоянных приграничных столкновений в Азии? Сказавшиеся на здоровье многих последствия хронического недоедания и неправильного питания? Или развал СССР, войны на его останках, бандитский беспредел 90-х, развал экономики, еда пополам с химией? Впрочем, для здешних людей такой вопрос не стоял бы в принципе...
- Мы выжили, - коротко пояснил ему мировоззрение местных советских людей знакомый-незнакомый майор Карякин. - Выжили вопреки всему. А случись у вас завтра Катастрофа и Долгая зима? Что будет с вашей Россией?
- Не знаю, - ответил тогда Владимир.
- А вот я знаю. То же самое, что с нашими Францией или Англией, Польшей или Венгрией.
- Это почему же? - возмутился тогда Владимир.
- Да очень просто, - усмехнулся майор. - Потому, что при капитализме человек человеку волк. Каждый сам за себя... Вот и случись завтра Катастрофа - каждый сам за себя будет. Едой будет затариваться, оружием. И трястись над тем, как бы не пришел кто посильнее да не отнял его кровные припасы... И плевать, что многие другие с голоду помирать будут. Своя шкура дороже!
- Как будто у вас тут последнюю крошку отдадут и сами с голоду помрут, - усмехнулся Владимир.
- А у нас люди понимают, что выжить и не скатиться в дикость можно лишь совместными усилиями, - буквально огрызнулся майор. - Они будут на заводе по двенадцать-четырнадцать часов вкалывать, на строительстве тепличных комплексов или в гидропонных оранжереях, снег с крыш чистить или дороги пробивать. Но выживут все. Так что нас тут за социализм агитировать не нужно. Он у нас в крови...
Уел, что называется... Много ли Владимир смог бы назвать людей, готовых совершить настоящий трудовой подвиг ради выживания не себя, и даже не своих близких родственников и знакомых. А ради, по сути, совершенно чужих и незнакомых людей? Нет таких, наверное... Нет в их мире такого ощущения общности людей, когда один за всех и все за оного. Так что абсолютное большинство будет руководствоваться тем самым названным майором принципом. Каждый сам за себя...
Советский строй и, в особенности, Долгая зима, воспитали в этом мире принципиально иную общность, иное мировоззрение у людей. Здесь не найдется хлюпиков, готовых при первой же неудаче все бросить и плакаться, что 'все пропало'. Здесь люди будут бороться до конца, не опускать руки даже когда, казалось бы, и надеяться особо не на что. Здесь люди полностью убеждены в собственной правоте и в том, что их общество - единственно правильное. Капитализм? Да не смешите! Где они, капиталисты?
Мысленно вдруг Владимир представил себе, что было бы, будь в их прошлом в СССР такое общество. И почему-то казалось, что не было б тогда ни Перестройки, ни развала СССР, ни правления Борьки-алкаша... И бандитских 90-х тоже не было бы. Сам народ бы не позволил такое творить...
Вот только... Себя Владимир чувствовал здесь чужим. Да, все это заслуживало уважения. Но вряд ли он сам бы ужился в этом мире. Для того, чтобы стать его частью, нужно было вырасти здесь с самого детства. Он же привык к недоступным здесь удобствам, роскоши, к тем возможностям, что давало ему капиталистическое общество. Привык к дорогой одежде, к современным машинам, к возможности слетать на отдых в Турцию или Египет. Привык к возможности менять как перчатки женщин, частенько крутя романы сразу с несколькими... Привык, что для человека при деньгах открыты любые двери. Разве что порой было обидно, что деньги-то у него все же не такие уж большие. Хотелось бы большего, но... В большом бизнесе все поделено, влезть туда человеку со стороны чрезвычайно трудно и опасно.
Обидно было и то, что последние месяцы пришлось на ФСБ работать, но... Как говорится, жизнь дороже. Не будь опасений, что его могут просто пристрелить - ни за что бы на такое не пошел. Но, как говорится, 'он слишком много знал'... Или, как говорится в другой поговорке, 'любопытство кошку сгубило'... Не сунься он тогда в эту проклятую дыру - ничего этого никогда не было бы. Но теперь уже поздно дергаться. После драки кулаками не машут... Теперь придется работать, изучать этот мир, искать, что могло бы заинтересовать его руководство.
Едва ли не первым делом Владимир решил изучить местную политическую карту мира - которая буквально повергла его в шок. Увеличившийся по площади СССР, занявший не только часть восточной Польши и западную Армению (территории с подписью 'зона безопасности' на карте), но и весь Иран (Иранская ССР на карте). ГДР, в состав которой входили не только территория ФРГ, но и Эльзас-Лотарингия, Дания и Голландия.присоединившая часть польской и румынской территории Чехословаия. Или Албания, в состав которой входили не только Косово, но и Черногория с куском Греции... Товарищ Ходжа здесь явно не по-детски развернулся... Заштрихованная зеленым территория большинства стран Восточной Европы с диковатой подписью 'постсоциалистическое пространство'. Из крупных государств на карте еще были отмечены Австралия, Тихоокеанская республика в Южной Америке - и все! Вся остальная карта была буквально испещрена обозначениями множества мелких государств с совершенно различной формой правления: Афинская республика с одноименной столицей, Итальянское королевство со столицей в Милане, Тулонская республика, Шотландское королевство со столицей в Эдинбурге, королевство Каталония, целая куча всевозможных 'княжеств', 'герцогств', карликовых республик, нашлись даже 'диктатуры' с 'директориями'...
