Убийца. Безжалостный убийца, сжегший свою девочку из-за низкой драконьей похоти. Он выл, катаясь по полу, и резал себя камнями, вспоминая, как бездушный и жестокий, шел к ней, вселяя в нее ужас. Как она умоляла его, а он был непреклонен в решимости получить свою долю наслаждения…

Но время шло. Дня два он не выползал из угла, потом вышел на край скалы и долго сидел, глядя на море. Один раз поохотился на морских тварей, чтобы унять голод. Хотя заморить себя голодом, возможно, было бы лучше всего. Все равно этот простой физический голод — лишь бледная тень голода по Сокровищу… А потом постепенно плеск волн успокоил его, и разум начал возвращаться. Он смог думать.

И понял одно: Аньис жива. Из легенд своего народа он знал, что, когда Сокровище сгорало, дракон ощущал неизбывную пустоту. Такую, что жизнь утрачивала смысл навсегда. Что мир становился пустым и черно-белым, и многие его соплеменники навсегда теряли разум, не в силах терпеть пустоту. Но… Он не ощущал этого. Только раздирающую боль и смешанные чувства к Рональду. В момент осознания он был готов благословить его, что сумел спасти девочку. Пусть для себя, а не для него, но спас, сохранил ее крошечную, нежную, трепещущую жизнь, которую он, Эдор, чуть не прервал. Глубоко внутри он понимал, что наставник прав. Спас Аньис доступным ему способом, даже не убил его, Эдора, хоть и мог. Запретить кольцом и выгнать из учеников — это самое меньшее, чего он заслуживал.

Но все же… Эдор ненавидел слишком сильно. Его боль и ненависть смешались от осознания, что теперь наставник, несомненно, заберет девочку себе, и ему уже никогда ее не увидеть. Теперь, когда он познал наслаждение Сокровищем, это было невыносимо.

К концу второй недели одиночества в гроте, когда волны бились о скалу, а разум корчился в судорогах осознаний, он понял себя и принял решение. Аньис, его любимая, его Сокровище — должна быть с ним. Но не на несколько минут, а на всю ее недолгую жизнь. Должна быть его любимой, его спутницей, его женой — как он всегда и хотел. Он сделает ее принцессой архоа, и никто не помешает ему.

Нужно лишь убрать Рональда из ее жизни и ее сердца. А для этого… Для этого нужно овладеть кольцом драконов, позволяющим Рональду приказывать его племени. И куда-то деть самого Рональда, можно даже не убивать — в глубине его души все же жила благодарность к тому, кто его многому научил, кто столько лет хранил его от убийства…

А для начала следует расстроить союз Рональда с драконами, рассорить их с отцом. И есть шанс, что это получится, главное, быть первым, прибыть к отцу раньше, чем Рональд сам расскажет о произошедшем. Эдор прислушался к энергиям, царящим в драконьих землях. Да, наставника здесь пока не было, вероятно, ему не до того. И поспешил к отцу.

Выздоравливала Аньис долго. Слабость, головокружение, тянущая боль в теле накатывали снова и снова. По ночам она кричала, ей снилось бездушное решительное лицо Эдора, пламя и невыносимая боль сгорания… И тогда ее будил господин Рональд — по большей части он проводил ночи в кресле возле нее — аккуратно поддерживал, смотрел ей в глаза, и ужас уходил, сменяясь спокойным благословенным сном.

Он вообще стал ее главной сиделкой. Почти не отлучался, рассказывал массу историй о других странах, часть из которых вообще была не знакома Аньис. Сам поправлял ей подушки, иногда приносил еду, часто держал за руку, мягко поглаживая и успокаивая. А когда она начала вставать, учил ходить заново — поддерживал под локоть, на руках нес обратно, если заканчивались силы…

Она привыкла к его прикосновениям. Они были целомудренными, он касался по-другому, чем раньше. Тепло, надежно, с заботой, но не будя в ней сладких смущающих ощущений. А может быть, у нее просто не было сил на такие ощущения…

Благодаря его заботе и его почти неотрывному присутствию, болезнь превратилась в сказку. Если бы еще не терзающая слабость и головокружение, которые так надоели… Аньис теперь точно знала, что у нее, полусожженной и измученной, есть опора — ее спаситель, ее господин Рональд… И сердце заливала нежная теплая любовь и благодарность. А доверяла она ему теперь, как себе.

Огромный черный дракон летел на запад. Его сердце горело возмущением. Знал, что ничего не сможет сделать тому, кто носит кольцо драконов, но он должен посмотреть в глаза этому обманщику, пришедшему с миром, но нарушившему обещание. «Может приказывать, но пришел договариваться!» — с уважением говорил отец Эдора Кай ин Ви своим соплеменникам о Рональде Эль. Теперь он горько усмехался, вспоминая это. Великодушие, общение на равных, уважение к их интересам — все оказалось обманом.

Альбене. Давненько он здесь не бывал. Последний раз в стародавние времена, когда его народ жил еще возле Андоррэ и хранил мир от адских сил. Невидимый, приземлился он неподалеку от столицы, сменил ипостась, отнял коня у путника, проезжавшего мимо. И, отводя глаза всем подряд, поехал туда, где чуял носителя кольца.

Вероятно, Рональд Эль тоже почуял его, потому что вышел встретить за ворота дворца.

— Приветствую тебя, Кай ин Ви, Владыка архоа, — спокойно, как ни в чем не бывало, сказал Странник.

Кай спешился, не отвечая на приветствие.

— Ты использовал кольцо против моего сына! Ты управлял его волей! — бросил он резко, глядя в лицо обманщику. — Ты обещал не применять кольцо, не приказывать нам, заверял в своем уважении. Ты заключил договор и нарушил его.

— Я не обещал не использовать кольцо для защиты от обезумевшего архоа, — спокойно ответил Рональд. — Не знаю, что именно рассказал тебе сын. Но я сам не буду голословным. Открою тебе свой разум. Посмотри, что произошло. Ты знаешь, я не смогу солгать.

— Что ж, я посмотрю, — смиряя гнев, сказал Кай. Он тоже был архоа, горячим гневливым драконом, но, в отличие от Эдора, он прожил много тысяч лет, давно правил и умел брать себя в руки. Правитель должен быть хладнокровным, разумным и способным принимать взвешенные решения, даже если в его крови бушует драконье пламя. И таким он хотел видеть в будущем Эдора. Для того и отдал его в ученики наставнику Эль, обладавшему ментальной силой и неподражаемым самоконтролем.

Эль посмотрел ему в глаза, и Кай погрузился в темную глубину. Она была чарующей, знакомой и незнакомой одновременно… И вдруг Кай узнал ее и замер, не смея верить тому, что ему открылось…

… А вот здесь были правдивые воспоминания о том, что произошло. Не глупая свара из-за женщины, что показал ему Эдор, пославший лишь картинку, но не открывший разум.

Кай ин Ви выдохнул, опустил глаза и снова их поднял.

— Прости нас, старший брат, — с уважением сказал он. — Мой сын неоднократно ослушался наставника. Более того — он пытался овладеть женщиной, бывшей под твоим покровительством, и напал на тебя. Этим он опозорил и обесчестил наш народ, чтящий уважение к наставнику и презирающий насилие в любви. Он будет наказан. А наш договор остается в силе.

— Я рад, — кивнул головой Эль. — И, Кай, я хотел сказать… Ад все больше просыпается. Я не справлюсь один, а люди здесь плохие помощники. Нужно организовать постоянное слежение за активными щелями. Вашему народу пора вспомнить свою роль.

— Хорошо, — кивнул Кай. — Ты прав, старший брат. Мы были хранителями этого мира, и нам пора вернуться к былому.

— И еще я хотел спросить, у тебя самого когда-нибудь было Сокровище? — с интересом спросил Эль.

— Нет, эта судьба меня миновала.

— Но наверняка ты видел соплеменников, сходящих с ума после убийства Сокровища. Поэтому не суди сына слишком строго, не наказывай бесповоротно.

— Разумеется, Эдор ин Ви сохранит свою жизнь, — снова кивнул Кай. — Но далее я сам знаю, как наказать сына. По нашим законам его ждет позор…

— Твое право — право Правителя и отца, — согласился Эль. — И еще… позволь узнать, почему ты дважды назвал меня старшим братом?

Кай рассмеялся.

— Странник, у моего народа могут быть секреты, неведомые тебе. Позволь нам хранить их. Рано или поздно ты узнаешь. Хоть не сейчас и, может быть, даже не в этой истории.