Всё-таки — божественная броня. Теперь я отчётливо понимал, что это значит. Просто как будто кровавая алая плёнка загоралась над ним. Она водопадом накрывала все конструкты, которые словно впитывались в него, разрушались и исчезали, не доходя до цели.

— Это бесполезно, — сказал Агнос. — С божественной защитой Бельзияра, которому принесли столько жертв, вы ничего не сможете сделать.

— Ну тогда ты что-нибудь сделай! — отрезал я. — Оттуда сейчас демоны повалят, и вся наша победа в один миг обернётся поражением!

— Я уже и так собирался предложить, — как ни в чём не бывало ответил на это Агнос.

Он материализовался и просто сделал жест, как будто перечёркивает портал.

И тут сначала что-то натужно заскрипело, словно плохо смазанная дверь. Затем края портала начали разрушаться. Максвелл оглянулся, понял, что портал съёживается, и сделал шаг назад. После этого, как будто по щелчку пальцев, портал закрылся.

Шестерых демонов, которые остались без поддержки Максвелла, мы добили достаточно быстро. Трёх сжёг я, об оставшихся позаботились ребята.

Затем мы сели, буквально чуть ли не на их трупах, и посмотрели друг на друга.

— Если Максвелл пришёл за своей внучкой, — сказал я, — значит, она ему нужна очень сильно. И он от своей цели не отступится, не отстанет. Мы должны что-то сделать, чтобы спрятать её и уберечь от него.

— Я же уже говорил, — проговорил Тагай. — Я договорился с Арахной. Мы переправим её в храм, чтобы вылечить. А уж теперь-то её по любому необходимо нести в Храм: только там ей и можно помочь.

— Да, но я переживаю о другом: не откроет ли он ещё раз портал напрямую к ней в храм? Не попробует ли забрать её там? А вдруг в храме никого не будет, кроме самой Никсим и её пауков? Тогда вообще будет плохо.

— Ну да, в одиночку спасти её я явно не смогу. Но давайте… я не знаю… выставим какую-нибудь охрану? — предложил Тагай. — Будем дежурить по очереди.

Тут в наш разговор вмешался Агнос:

— Успокойтесь, — проговорил он таким тоном, как будто сейчас тут не было драки с личной охраной Максвелла. — Ничего подобного не случится. Одно божество не может попасть в храм другого божества — это исключено. Как и адепты одних богов не могут находиться в храмах других богов, кроме случаев, когда получено отдельное разрешение. Во всех остальных случаях храмы — это исключительно закрытая личная территория. Никто туда не сможет добраться.

— Но как-то ведь храм Арахны разрушили, — заметил Тагай. — Не такая, выходит, и закрытая территория.

— Храм можно разрушить, когда божественная сущность ослабевает из-за потери верующих или наоборот еще не набрала силу.

— Мы так жертвенник Бельзияру в Сербии разрушили в наших родовых землях, — заметила Радмила, поёжившись от неприятных воспоминаний.

— С ним пока проще, он ещё не выбрался из тюрьмы и не вошёл в полную силу, — пояснил Агнес.

— Нихрена себе проще… Мы уже сейчас его защиту не пробиваем, — возмутился Белоснежка.

— Я даже боюсь представить, сколько жертв селекционеры ему принесли, что Бельзяир так окреп.

— Много, очень много, — ответил я вспоминая высоченные пирамиды из трупов низших и не только.

— В любом случае, вам сперва девочку нужно восстановить в храме её покровительницы, а потом уже мы сможем спрятать её в храме моей матери Саламандры. Потому что там, во-первых, и храм действующий, энергетика у него посильнее будет, чем в вашем восстанавливаемом, и высшие демоны везде вокруг. В случае чего селекционеры туда просто не пробьются никаким образом — это закрытая территория. Попасть туда нельзя.

— Получается, сейчас мы двигаем в храм Арахны? — спросил я. — А потом, если что, сможем перекинуть в другой?

— Совершенно верно, — кивнул Агнос. — Так мы сможем избавить её от любых опасностей, которые ей в принципе могут угрожать.

— Нужно дождаться, пока заработают телепорты, — пожал плечами Тагай, глядя на то, как Костя, уже вернувший себе человеческое обличие, склонился над Мирославой. — Полагаю, это ещё день-два. Там такая глыба льда сверху наморожена…

— Не думаю, что для Белоснежки это будет проблемой, — я покачал головой, вопросительно взглянув на боевого товарища.

— Сам наморозил, сам и сниму, — пожал тот плечами. — Только пусть мощность запитки снизят, а то пока Байкал фонит, можем сами себе ещё легион приманить.

На том мы переглянулись и решили, что да, будем действовать именно таким образом.

Разъезжались мы все уже на следующий день. Не сказать, что ночь была спокойной, потому что, естественно, все мы были как на иголках. Ну, всё-таки Максвелл понял, что к нам без подготовки лучше не соваться. Поэтому обошлось без эксцессов.

На следующий же день первым убыл Белоснежка. Он подошёл ко мне, неловко обнял и сказал:

— Я поеду к своим. Нам отчитаться придётся за командировку на Байкал, сам понимаешь. Но сразу после этого я хотел бы вернуться к вам.

— Думаю, что трудностей с этим не возникнет, — ответил я. — Свяжемся. Я телеграфирую тебе в Инеево.

— Да, без проблем, — ответил он и поспешил по своим делам.

Тагай, Радмила, Костя, Ирада, мать Мирославы, вместе с Мирой на руках, отбыли в храм Арахны. Я сначала хотел им помочь, но они сказали, что в принципе, вполне справятся без меня.

Наша компания была немного обширней. В Горный уходили мой отец с Кемизовым, Ада, Земовит Медведев, а также Креслав Рарогов и Иосиф Светозаров. Последний мне как раз-таки и был мне нужен. Я хотел с ним кое о чём поговорить.

Светозаров, собственно, поехал с одной целью — проведать, как там поживает цесаревич. Всё ли нормально у будущего императора?

Это было и понятно. Мне же очень хотелось повидать мать, потому что она была единственной, кого я не видел с тех самых пор, как вернулся из храма богини.

И вот в тот момент, когда мы выехали из Горного, я целенаправленно напросился в экипаж Светозарова. Помня о моих заслугах во время последнего боя, отказать он мне не смог. На это я и рассчитывал.

Разговор он начал первым. Причём с вполне себе дружелюбным настроем.

— Не могу не отметить, — сказал он, — твоё очень своевременное появление. Потому что мы, честно говоря, уже и не знали, на кого надеяться.

— Надеяться нужно только на себя, — ответил я без улыбки.

— Это понятно, — продолжил Светозаров. — Но я же не о том. Как ты понимаешь, во всей битве тот момент был переломным. И твоё появление не только помогло справиться с неприятелем, но и, скажем так, оказало невероятную психологическую поддержку нашим бойцам. А уж как с Байкалом удачно вышло, словами не описать.

— На это и был расчёт, — ответил я.

— Но должен заметить ещё кое-что, — проговорил Светозаров, окинув меня взглядом. — Ты очень сильно изменился после того, как вернулся оттуда, — он неопределённо махнул головой. — И я должен сказать, что отношение к тебе тоже изменится. Несмотря ни на что. И готовься к тому, что оно будет весьма странным.

— Вот о чём-то таком я и хотел поговорить, — сказал я, встретив прямой прищуренный взгляд безопасника. — Мне лично плевать на любые слухи в отношении себя. Также мне плевать на местные аристократические дрязги. Сейчас в империи опасными для меня лично могут считаться максимум с десяток магов, поскольку по уровню силы я уже не Боярин, а полноценный Ярило.

— Это мы все имели возможность оценить, — кивнул Светозаров. — Это значит, что ты имеешь право основать свой собственный род.

— Имею, — согласился я. — Но дело тут совсем не в этом. Я ничего не буду основывать. Мне это и не нужно. У меня есть мой собственный род, который до того моя семья просто не афишировала. Мы — Аденизы. Мои предки — это бывшие правители Тохарской империи.

— Так-так… интересно, — проговорил Светозаров, поднимая голову, когда я глянул на него впрямую, ожидая реакции. — Я чувствую, что у тебя какие-то претензии.

— Претензии? — хмыкнул я. — Да нет. Какие у меня могут быть претензии? Хотя… — я сделал вид, что спохватился. — Дело всё в том, — сказал я максимально серьёзно, — что земли, которые вы нам попытались вручить в качестве нашего вольного баронства для заселения, это и так наши земли. Земли Тохарской империи.