— Я тебя слушаю, дед, — сказал я.

Креслав нахмурился и кивнул в сторону кабинета. Когда за мной закрылась дверь, он проговорил:

— Я, конечно, не знаю, что у вас там произошло. — Он смотрел на меня осторожным взглядом. — Надеюсь, что всё в порядке. Да, я видел, что лекарь наш побежал в сторону старой резиденции, но ничего серьёзного?

— Ну, как ничего серьёзного, — ответил я. — Вообще-то у нас Артём Муратов слегка при смерти.

— В смысле при смерти? — прогрохотал Рарогов и нахмурился ещё сильнее.

— Мы проводили один экспериментальный ритуал, и Муратов вместил в себя чересчур много информации, — ответил я. — Сейчас мы только надеемся на то, что его получится вывести из этого состояния, как в своё время молчащие вывели мою мать. Да, с моей помощью, но я думаю, что, коль скоро мы займёмся этим все вместе, у нас всё получится. И да, я попросил Мирославу о помощи, потому что отчасти она тоже из Молчащих.

— Хорошо, я понял, — кивнул Креслав. Очень надеюсь, что всё у вас получится. Просто я тебя остановил, чтобы сказать совсем о другом.

Он провёл несколько раз по бороде, судя по всему, искал слова, а затем посмотрел мне в глаза и выпалил:

— Одним словом, через два дня мы всей семьёй приглашены на прощание.

— Какое ещё прощание? — не понял я, так как мысли мои сейчас блуждали довольно далеко.

— Ну, видишь ли… — Креслав задумчиво посмотрел в окно. — В империи объявлен траур, причём траур одновременно и по погибшим в Академии во время прорыва, и плюс ещё будет прощание с десантом, который погиб в Альпах.

— В смысле десант погиб в Альпах? — я вообще не мог собраться с мыслями, и только потом до меня дошло, что в Альпах работал Кемизов. Десант был послан ему на выручку. И если десант погиб…

— Нет-нет, — поспешил успокоить меня дед, видимо заметив вопрос в моих глазах. — С Кемизовым как раз-таки всё в порядке. Но дело в том, что, оказывается, для эвакуации наших русских магов, которые были задействованы на строительстве Стены в Альпах, в том числе и Кемизова, были отправлены два дирижабля Вихревых. И вот один смог-таки всех собрать, а второй ушёл в пике и врезался в гору.

— Дед, — сказал я, глядя на него, — ты же понимаешь, что произошло то же самое, что и было у нас в Горном?

— Понимаю, — ответил Рарогов, — и представляю, к чему всё это может вести. А ещё подозреваю, что Кемизов по прибытии должен подать соответствующий рапорт о произошедшем. И я продублирую свой предыдущий рапорт, — добавил Креслав, — но укажу, что теперь, исходя из последних событий, дирижабли, это небезопасный вид транспорта при условии участия в боевых действиях менталистов.

Я кивнул. И действительно, если менталисты начнут перехватывать управление дирижаблями, расстановка сил может измениться.

— Но имей в виду, — усмехнулся дед, — как бы там твои планы ни складывались, через два дня мы должны быть на прощании во дворце.

— Я понял, — кивнул я и добавил: — Это всё?

— Пока всё, — ответил дед. — Больше не держу.

И я рванул обратно к своим ребятам.

Когда Светозаров Иосиф Дмитриевич пришел к императрице на следующий день, она выглядела лучше, чем в предыдущий раз. По крайней мере, цвет лица был близок к натуральному. Её не тошнило каждые пять минут, да и настроение было достаточно миролюбивым. Возможно, сказывалось действие родового артефакта Вихревых.

— Как самочувствие, Ваше Императорское Величество? — поинтересовался он.

— Вашими молитвами, — ответила Екатерина Алексеевна, и слабо улыбнулась: — Вот всё жду, когда вы ко мне наконец придете с добрыми новостями.

— Ну на самом деле новости печальные, — ответил он, улыбнувшись в ответ. — Ваш героический муж погиб, выполняя задание империи. Одним словом, всё, что мы сами задумали, получилось. Так, что по всей империи объявлен траур, так как вернулся только один дирижабль вместо двух. Буран Вихрев безвременно почил, к моему глубокому сожалению.

— Невероятно, — ответила императрица. — Это же высший пилотаж в исполнении службы безопасности империи! Ещё и умудрились все спихнуть на демонов.

— В том-то и дело, Екатерина Алексеевна, — ответил Светозаров, — что мы ничего не спихнули. Всё пошло по другому сценарию. Предполагалось это совсем иначе сделать, а получилось так, что демоны действительно взяли под контроль дирижабль и направили его в гору.

— Так не бывает, — нахмурилась Екатерина Алексеевна, глядя на дядю.

— В этом и заключается плохая новость, — вздохнул Иосиф Дмитриевич. — Получается, что бывает. Дело в том, что это уже второй подобный случай. Если в первый раз подобный факт можно было списать на случайность, то случившееся дважды, — это уже закономерность.

— Так, подожди, — проговорила императрица. — А где был первый?

Екатерина Алексеевна даже приняла полностью сидячее положение.

— А первый раз дирижабль подобным образом погиб при обороне Горного, — ответил Светозаров. — То есть получается, что так или иначе против нас начинают играть менталисты.

— Ты что хочешь сказать, — нахмурилась императрица, — что Молчащие перешли на сторону демонов?

— Нет, — покачал головой Светозаров. — То, что Молчащие перешли на сторону демонов, я не верю. Более того, я абсолютно уверен, что Молчащие ненавидят демонов не меньше нашего. А вся эта ситуация означает лишь одно: среди демонов начали появляться магически одаренные особи. И об этом тоже у меня на столе лежит доклад.

— Да, — задумчиво проговорила императрица. — И ведь все эти факты не заметёшь под ковер.

— Самое страшное даже не это, — проговорил Светозаров. — А то, что все эти доклады фактически исходят от людей, от которых не отмахнешься просто так. В том числе у меня на руках доклад Рарогова, фон Адена и Кемизова о том, что дирижабли становятся опасны. И пока на наше благо менталисты просто отводят дирижабли в гору, то есть заставляют свернуть с пути и разбиться. Как только они додумаются использовать те же самые дирижабли для переброски десанта к нам в тыл, война приобретет совсем другие очертания.

— Можно конкретней? — попросила императрица, понимая, что речь идет об очень серьезных вещах.

— Разумеется, — кивнул Светозаров. — Если они в состоянии удерживать под контролем тысячные армии демонов, то что им мешает закинуть десант нам в тыл и заставить наших же людей открыть им ворота? Просто пропустить внутрь многотысячную армию демонов, которым здесь внутри империи, в пределах Стены, сопротивляться будет уже достаточно сложно.

Екатерина Алексеевна открыла рот, но некоторое время ничего не могла ответить, пребывая в некотором шоке. Она открывала рот, затем закрывала, а затем спросила дядю:

— И что ты от меня сейчас хочешь? Наши предки тысячелетиями скрывались за Стеной от этих демонов! Что ты мне сейчас предлагаешь? Что я, по-твоему, вот прямо сейчас должна сделать?

— Ну… — Светозаров замялся, посмотрел на свои огромные ладони, а затем снова перевел взгляд на племянницу. И во взгляде этому читалась твердость и решительность. — Я попрошу тебя вернуть Молчащих из ссылки.

Императрица, кажется, пыталась вскочить с постели, но у нее этого не вышло, не хватило сил. Однако в тоне читалась настоящая ненависть.

— Ты как себе это представляешь? Простить Молчащих? — к её голосу примешивался легкий рык, который говорил о её настрое целиком и полностью. — Они заставили моего отца покончить с собой на моих же глазах! Они замыслили государственный переворот! А ты хочешь, чтобы я их простила и вернула из ссылки⁈

— Я не хочу, чтобы ты их прощала, — спокойно ответил Светозаров. — Я хочу, чтобы они всего лишь выполняли свою роль по защите империи. Тебе нужно будет отправить кого-то из переговорщиков для того, чтобы они поговорили и объяснили, что ссылка для них завершена. Но ты не будешь их использовать тем способом, которым использовал их твой отец. Из-за чего, — Иосиф Дмитриевич поднял указательный палец вверх, — они, по сути, и взбунтовались. И против чего я лично был против с самого начала. Сейчас они нам нужны именно как менталисты для того, чтобы по одному человеку из их клана было на каждой пограничной заставе, на каждом опасном участке Стены.