- В смысле, помнишь, как рождался? – Семён-Семёныч открыл рот от удивления, - Это же невозможно!

- А я помню, и тесноту и запах, и как я лез через мамкину пипиську наружу, - Витус усмехнулся, - Как мне вот с этим жить?

- Интересный опыт, - Долговязый покачал головой, - Хорошо хоть тебе это не мешает с бабами пёхаться, а то мало ли какие мысли в голову придут.

- И не говори, - Витус хохотнул, - Не лучшие впечатления.

- Ну и что из того? – Долговязый не унимался, - Всё равно должен прыгать от радости, всего-то десятка три лет тут, полон сил и жизни!

- Нет, ты не прав, - Витус покачал головой, - Вот ты представляешь, каково это идти отсюда и вон до той звезды?

- Идти? Зачем, у нас же корабль есть? – Семён-Семёныч посмотрел с каким-то прищуром на Витуса, как будто тот оказался немного не в себе, - Курс капитан проложит и вперёд!

- А представь себе дорожку, такую красивую, плотную, с мелкими камешками, вокруг цветут цветы, в небе поют птицы, сзади у тебя тенистый лес, сверху яркое, тёплое солнышко, а впереди прохладное море, такое ласковое и нежное… - Витус полуприкрыл глаза и на его лице показалась грустная улыбка, - А ты идёшь по этой дорожке, и тебе хорошо…

- Классно врёшь, - Долговязый кивнул, - Давай дальше!

- Хм, ну если нравится, то я продолжу, - Витус вздохнул, - И идёшь ты по этой дорожке минуту, десять, час, птички уже не поют над головой, их голоса слились в единый шум, с морем, травой, лесом, просто тяжёлый, серый шум, солнце уже не ласково греет, оно печёт голову, плечи, спина под рубашкой вся липкая от солёного пота, но у тебя нет воды, ты просто идёшь вперёд, ты хочешь укрыться от солнца в траве, но не можешь сойти с дорожки, совершенно непостижимым образом она становится всё шире, не подпуская тебя к спасительной тени, и в лес ты вернуться не можешь, поему-то дорога к нему оказывается непостижимо длинной, и пусть ты чувствуешь носом запахи леса – ты не можешь дойти до него. И этот день заканчивается только тогда, когда ты упал в обморок от жажды и перегрева. А утром ты снова бодр и свеж, и продолжаешь свой путь к морю, чтобы сегодня сдвинуться хотя бы на миллиметр…

- Жёстко, думаю, что за несколько таких дней можно кукушкой тронуться, - Долговязый почесал затылок, - Мне даже страшно стало, а ты где таких страстей навидался?

- В пустошах Маатхи, - Витус колко посмотрел на долговязого, - Знаешь, что это такое?

- Не, этого не может быть, - Семён-Семёныч отмахнулся от Витуса двумя руками, - Этого не может быть, не можешь ты помнить воспоминания души!

- Не могу, - Витус кивнул головой, - Но помню. И знаешь, что мне чаще всего сниться по ночам?

- И долго ты так шёл? – Долговязый передёрнулся при этих словах, - Что никак не отпустишь?

- Около пяти ста лет, - Витус вздохнул, - И я знаю, за что мне это, потому и хочу, чтобы мой народ был счастливым, весь, до последнего карапуза…

- Да уж, не повезло тебе, - Семён вздохнул, - А я вот тоже, всю жизнь свою на земле непутёвым был, и всю жизнь свою маялся, и даже когда тут оказался, всё равно непутёвым остался. Ты вот говоришь, помнишь, как из мамки вылазил, а я свою мамку ни тут, ни там не помню. Бабку помню свою, она хорошая была, правда пила сильно, но зато не донимала особо.

- Печально, - Витус вспомнил своих родителей, точнее мать, - Родителей обязательно нужно помнить.

- И вот сколько себя помню – всё у меня через жопу, - Долговязый рукой махнул, - из школы выгнали, ни за что! Помню стоят пацаны, и решаю меж собой, как им лучше кучу мусора поджечь, не получается у них ни чего, а взял, да и объяснил – оторви с сарая кусок рубероида, запали его снизу, куча и займётся!

- И? – Витусу стало всё очевидно, но хотелось продолжения, - Занялась?

- Занялась, тока куча была к мастерской школьной привалена, ну и к спорт залу, - Долговязый хмыкнул, - Тогда пожарка-то быстро приехала, все разбежались, а мне интересно было, чем всё закончится, вот ко мне и привязались, чего видел да кого видел. Я ни в какую. Свои же пацаны были.

- Сдали? – Вождь выпятил губу, - Сказали всем, что это ты кучу запалил?

- Ну да, - Долговязый даже улыбнулся, - А тебе рассказал кто?

- Ест такая наука – логика, - Витус окончательно развеял свою тоску, уж очень забавным был его Семён-Семёныч, - но не думаю, что сюда ты из-за сарая школьного попал.

- Не сарая, а мастерской и спортзала, - Семён-Семёныч решил накинуть себе очков вместе со стоимостью причинённых убытков, - Я потом без дела по улицам шатался, хотя меня в комнате на учёт взяли, ага, как положено. Так вот, однажды я возьми, да и найди финку, настоящую, не подделку какую-то, ну я себе её и притырил. Только в тот же вечер меня взяли, видел кто-то, как я ножик этот проклятый подобрал.

- На тебя мокруху повесили? – Витус удивлённо поднял бровь, - Ты же пацан совсем был.

- Ну тут как получилось-то… Меня в мусарку закрыли, начали меня опрашивать чего да как, на финке той кровь нашли, а отпечатков кроме моих нет, - Семён-Семёныч задумался, - Да вот незадача, сгорела моя бабка в ту ночь, видно опять напилась, дверцу печки забыла закрыть, да и сгорела вместе с дворнецкой, куда мне возвращаться-то? Вот я и сказал, что моя, мол, финка та.

- Ну ты дал, - Витус покачал головой, - Зачем тебе это нужно было?

- А ты сидел голодный по несколько дней? – Семён даже носом хлюпнул, - Бабка сто грамм найдёт, зальётся и спит полдня, дома жрать ни крошки, вот я и ходил побирался, а тут ещё и дома не стало, а в тюрьме каждый день – завтрак, обед, ужин, тепло, крыша над головой есть, ну я и согласился…

- Много дали? – Витус с удивлением посмотрел на долговязого, но уже другими глазами, - За мокруху за чужую?

- Много, - Семён-Семёныч вздохнул, - я думал, что мне, малолетке много не дадут, но откуда ж мне знать то было.

- Чего? – Витус даже представить не мог продолжение разговора, - Больше одного человека той финкой завалили?

- Больше, сильно больше, - Семён-Семёныч тяжело вздохнул, - Ты понимаешь, я мальчишка глупый был ещё, я думал – херня, посижу, повзрослею, ума наберусь, а тут такое… Вышак мне дали. Финкой той душегуб местный десяток девок зарезал, дело белыми нитками было шито, а меня все прокляли, мастерская эта ещё, будь она неладна… Я думал, адвокат приедет, апелляцию напишем, а тут вот как вышло-то…

- Да как же так-то? – Витус даже встал, - Это тебя несовершенно летнего к высшей мере?

- Городок у нас маленький был, деваться некуда было видно, - Семён-Семёныч пожал плечами, - И главное из камеры на прогулку повели, и я только подзатыльник почувствовал, как будто физрук наш отвесил, и тут очнулся… Мне всего-то шестнадцать годков стукнуло…

- Вот ведь как, - Витус покачал головой, - Выходит ты невинно убиенный был? Насэр на кол сел ни за что сел, а Шмыга?

- Шмыга молодец, - Семён-Семёныч даже большой палец показал, - Он шпион китайский был, его амеры поймали, водой топили, кости ломали, шкуру снимали, ни чего он им не рассказал, и они его тогда бензопилой распилили…

- Чего? – Витус даже дар речи потерял, - Как это?

- Ну привязали за руки за ноги, пилу меж ног засунули и вверх протянули, - Долговязый изобразил, как амеры китайца казнили, - Ещё ржали, что придают его римской казни, как те христиан казнили…

Витус задумался, уставившись в глубину космоса. Получается вокруг него почти святые Альвы, невинно убиенные, мученики, и он один среди них реально виновный во многих тяжких преступлениях, может быть ему повезёт, и он тоже научится чему-то у них?

Сказать, что время тянулось долго – ничего не сказать. По началу наши друзья-герои просто жили. Ели, пили, мотались бесцельно по кораблю. Затем, изрядно заскучав, начали опустошать запасы спирта, но были остановлены вездесущим Бьёрном, что одним ударом кулачища прекратил бессмысленное бытие четвёрки, а заодно разнёс в куски большую канистру. Каждому определили план обучения, и друзья по очереди начали погружаться в чужие миры, где проживали дополнительное время, получая новые навыки, что весьма положительно отразилось на обстановке на корабле. И к исходу очередного перехода, когда вновь потребовалась дозаправка бездонных баков Элронда, четвёрка была готова к новым приключениям, пройдя полноценный курс диверсантов и специалистов по всяким нехорошим делам. Теперь каждых из бедолаг представлял собой полноценный автономный боевой комплекс, с укреплёнными костями, мышцами, повышенной устойчивостью к биологическим и химическим воздействиям, а также нехилой защитой к ментальным воздействиям.