— Бросай! — скомандовал я и после её броска едва удержался от удивлённого восклицания. А там было чему поражаться: при столкновении небольшого комочка льда со склоном балки на земле в одно мгновение возникло белесое пятно инея размером с две моих ладони.

Наверное, мои чувства дошли и до супруги, так как она тут же поинтересовалась:

— Что там?

— У тебя начинает что–то получаться, — сказал я ей правду. — Нет, нет, повязку не снимай, продолжай верить своим ощущениям. Держи новый снаряд.

Я опять вместо кусочка льда накапал ей в ладонь немного воды. Думаю, что она уже особенно и не различает — в твёрдом или жидком виде вода. Тактильные ощущения должны заметно снизиться от холода.

— Бросай! — отдал я очередную команду, когда в ладони девушки намёрз снаряд достаточного размера. И опять в месте попадания по земле расползся иней.

— Вить, кажется, я что–то начинаю чувствовать, — возбуждённо прошептала Аня. — Твоя идея со льдом помогает… давай ещё.

И куда только делись сомнения, которые ещё минуту назад подтачивали её уверенность в себе.

— Даю.

На этот раз я даже не стал заморачиваться с водой, вместо этого словами помогал ей настроиться на ощущения, следил за морозной дымкой, окутывающей руку супруги. Этого ей вполне хватило для самовнушения, будто в её руку я положил кусочек льда, который девушка стала намораживать.

— Ещё! — азартно потребовала она, отправив очередную сосульку в цель.

— Теперь попробуй сама, без костылей, — ответил я ей. — Представь, что я уже положил в твою руку льдышку.

— М–м–м, хорошо, — уверенности в её голосе поубавилось. Вместе с этим и дымка ослабла. Она заметно уменьшилась, но совсем не пропала. И вдруг она разом охватила руку от кончиков пальцев до локтя, полностью скрыв конечность. Примерно так показывают в фильмах контейнеры с жидким азотом, из которых вырываются непрозрачные молочно–белые клубы тумана. От Ани во все стороны ударила волна холода. Прямо на глазах стали покрываться кристалликами инея окружающие предметы и старая трава под ногами.

— Бросай! — крикнул я, испугавшись, что холод причинит ей вред.

Ву–у–ух!

От руки девушки до склона балки протянулась белесая лента, шириной сантиметров десять. При этом проявление сверхспособности сопровождалось глухим гулом, будто в воздухе кто–то резко махнул широкой доской или веслом.

Дымка вокруг девичьей руки в одно мгновение развеялась. Мигом позже ноги у Ани подогнулись, и она едва не упала на землю. Я её едва успел подхватить на руки.

— У меня получилось, Вить, получилось! — сказала она мне. Несмотря на то, что едва шептала, в голове у неё было полно восторга и счастья.

— А я что говорил?

Дальше экспериментировать ей я не дал, хотя девушка порывалась напиться восстановительных зелий и после короткого отдыха продолжить «расстрел» склона балки. Кстати, он после попадания туманной ленты промёрз в точке попадания заклинания Ани на полметра. Площадь, попавшая под удар, оказалась велика: никак не меньше тридцати квадратных метров. Со стороны казалось, что там великан рассыпал мешок соли.

Когда к Анюте вернулись силы я, несмотря на её возмущения и мольбы «ну, пожалуйста, ещё пару разиков и потом уедем», усадил её в машину и повёз домой.

Только день спустя мы с ней вновь вернулись в эту балку, чтобы повторить магические опыты. Перед этим опять сделал Ане переливание крови. На этот раз в её венах оказалось больше литра волшебной эссенции. Во вторую поездку девушка обошлась без костылей в деле магии. Она ловко метала снежки и сосульки, превращала землю в каток, замораживала веточки деревьев и засохшие стебли бурьяна так, что они ломались после этого, как стеклянные.

На третьем этапе мы с ней решили увеличить объём эссенции вдвое. Вот только пришлось на несколько дней этот момент сдвинуть. Всё дело было в том, что Тесак с гвардейцами привёз два божественный алтаря. Конечно, алтари были простыми, но и так хранящейся в них энергии было достаточно, чтобы напитать нескольких крупных транспортно–боевых големов.

Рядом с РСЗО-големом были устроены ещё две аналогичных площадки (и с ними закончилась свободная территория аванпоста), на которых я установил по алтарю и по маленькой фигурке–модели САУ. На это у меня ушло четыре дня: день на активацию первой «мсты», двое суток отдыха, на четвёртый подключил к алтарю вторую самоходку.

Всё это время Аня была рядом со мной, готовая прийти мне на помощь, как сделала уже однажды. К счастью, нужды в этом не было, так как простые алтари «приручились» куда как легче главного, не потребовав от меня запредельных усилий.

«Что… это?.. Где… я?.. — это была первая мысль, которая появилась в голове, стоило мне открыть глаза после сна и осмотреться по сторонам. Хотя, а сна ли? Я себя чувствовал слишком гадко, чтобы назвать минувшее беспамятство обычном сном. Больше похоже на потерю сознания, дурман. Я после последних магических экспериментов чувствовал себя не в пример лучше, чем в данный момент. Конечно, после отдыха в постели, но ведь и сейчас я нахожусь… кхм. — Что… за… ерунда?!».

Даже мысли были тяжёлыми, переваливающиеся в голове, как камни, кантуемые рабочими. Видимо, не только мысли, но и реакция с осознанием, потому как лишь спустя минуту, до меня дошло, что лежу я не в кровати, а на чём–то твёрдом и жёстком.

Взгляд упирался в неровную, изрытую мелкими трещинами и бугорками поверхность светло–коричневого цвета, похожего на грубо обработанную в столярной мастерской древесину ореха. Стена тянулась влево и вправо на несколько метров. Точно рассмотреть не получалось, так как не то чтобы повернуть голову, но даже двинуть глазами у меня не было никаких сил. Видел я чётко лишь то, что находилось точно передо мной, всё находившееся сбоку и замечаемое краем взгляда сильно размазывалось и расплывалось.

Некоторое время спустя чувствительность и контроль тела стали улучшаться. Я сумел повернуть голову влево и рассмотреть то, что находилось в той стороне. Увы, увидел не так чтобы много. Лишь понял, что нахожусь в комнате, стилизованной под лесной уголок, чьи стены выполнены в виде плотного частокола из тонких и высоких жердей, верхние концы которых были увешаны… черепами.

«Что, блин, за сказка про колдунью и красавицу, стащившую гребешок с клубком?», — подумал я с сильной досадой и не менее сильным недоумением.

Ещё чуть позже, когда моё самочувствие заметно улучшилось, я понял, что нахожусь где–то в лесу под огромным деревом, которое окружено частоколом с черепами. Лежу на утрамбованной земле. Рядом торчат узловатые чёрные и блестящие, как антрацит, корни. Некоторые их них были обломаны или отмерли и их частью срубили, оставив торчать концы из земли. Эти обрубки неизвестный мастер или мастера превратили при помощи резца в фигурки бабочек, птиц, змей, жуков. Талантом резчик обладал невероятным! Казалось, что каждая фигурка вот–вот оживёт, взмахнёт крыльями или стремглав скользнёт между корней, прячась от взгляда.

А ещё я оказался к этим корням привязан в позе витрувианского человека в круге с изображений Да Винчи. На теле ни клочка одежды, даже набедренной повязки нет и по мере того, как возвращались силы и чувствительность с ними приходили и неприятные ощущения от впивающихся в кожу мелких предметов, бугорков подо мной, каких–то колючек.

Как я тут оказался… не помню. Даже не знаю такого места. Может, Зелёный город? Там как раз полно растительности и деревья вымахали с момента Переноса о–го–го какие. Но кто построил частокол, кто навесил черепа разных существ (там были не только человеческие, но и орочьи, эльфийские) на него? А резьба? Это точно дело рук человека или кого–то из прочих разумных рас — орка, эльфа, гнома. Сомневаюсь, что в Зелёном городе кто–то из вышеперечисленных сможет выжить и чувствовать себя настолько комфортно, чтобы заниматься резьбой. В моём графстве точно нет подобных лесных исполинов со стволами в шесть–семь метров диаметром на первый взгляд.