Хотя, называть ярко–алую едва ли не светящуюся жидкость в термосе обычной кровью было не совсем правильно. Эта была скорее магическая эссенция, эликсир, который должен был наделять сверхспособностями того, в чьих венах окажется.

Первым добровольцем стала естественно Аня. Удивительно, что моё чувство неприятностей молчало. Лишь нормальная тревога за близкого человека мешала спокойно перейти к третьей и заключительной части эксперимента. Разумом я понимал, что это означает безопасность испытаний. Но сердцем принять не мог.

— Уверена? Может, кого–то другого возьмём? — спросил я. — Опасно же.

— Я никакой опасности не вижу и не чувствую, — отрезала девушка, мечтающая о магии так сильно, как слепой желает прозреть. — Вить, ты же и сам это знаешь. Все твои опыты были удачными, ни один не провалился. Так что, ты не переживай, ничего плохого со мной не случится.

— Тебе легко говорить, — вздохнул я, устанавливая стойку капельницы рядом с кушеткой, на которой лежала моя супруга. — Я раньше над людьми опыты не ставил, тем более, над женой.

— Всё будет хорошо, я узнавала, — улыбнулась она.

— Тебе всё шуточки шутить, — покачал я головой в ответ на её слова и улыбку. Я повесил на стойку пакет с особой кровью, вставил катетер в вену Ани и сел рядом на стул. Перед этим девушке было устроено небольшое кровопускание. А сейчас ей предстояло принять в себя чуть больше шестисот грамм магической эссенции. Именно столько вышло из двух литров «сырой» крови, прошедшей через колонну с сеткой. — Ты не молчи и не закрывай глаза, говори всё, что чувствуешь.

— Пока что ничего особенного не ощущаю. Всё, как при обычном переливании.

Кровь медленно уходила из пакета в вену девушки, тикали часы, отмечая уходящие минуты, иногда что–то говорила Аня. Вот только смысл её слов проходил мимо моего сознания, которое было занято отслеживанием состояния девушки. Когда пакет опустел, я на автомате вынул иглу из вены жены, приложил к ранке ватный тампон и зафиксировал эластичным трубчатым бинтом третьего номера.

— Как..? — я вопросительно посмотрел на девушку, когда закончил с этими манипуляциями.

— Не знаю, — пожала та плечами. — Ничего не чувствую. А у тебя как активировалась магия?

— Во сне увидел, что могу делать со своей кровью. При Переносе, что обычные сновидения, что кошмары были очень натуральными, реалистичными. А дальше сам не знаю, что меня подтолкнуло провести опыты в реале.

— То есть, мне нужно поспать? — хмыкнула та.

— Не обязательно. Тогда на меня воздействовал Астрал или что–то подобное, отчего страдали и обычные люди. Сейчас такого воздействия нет.

— И что делать? Как узнать, что твой опыт получился? — произнесла та, как мне показалось, с какой–то обидой. Может, она думала, что едва встав с кушетки, то сразу же начнёт метать сосульки и замораживать воду? Хм, кстати, к слову о сосульках, а ведь это может помочь в деле активации Дара у супруги.

— Экспериментальным путём, Анют. Ты себя точно хорошо чувствуешь?

— Лучше не бывает!

Я только про себя мысленно покачал головой: нашёл что и у кого спрашивать. Да даже разваливайся жена на части и то не показала бы этого, ведь ей тут осталось рукой подать до Магии!

В общем, мы с Аней сели в «буханку», следом в салон забрался Ползун. В качестве охранников взял с собой шестерых самураев и чапиидов, их усилил малым дронголемом. Живых телохранителей оставил в посёлке. Даже пажа не стал брать с собой, хотя в его верности был уверен. И таким отрядом мы отправились подальше от посёлка в безлюдные места, где точно нет посторонних свидетелей, чтобы провести испытания.

Забыл сказать, что взял с собой ведро льда. Для этого пришлось опустошить свой холодильник и пару в общей поселковой столовой. Зачем? Об этом немного позже.

Через час я съехал в глубокую балку и заглушил двигатель. Четверка големов встала в охранение на гребне, двое остались с нами внизу, дронголем взлетел ввысь на несколько сотен метров и стал нарезать небольшие круги, контролируя с воздуха прилегающую местность. Ну, и Ползун, разумеется. Его я заставил вырвать кустарник на одном из склонов балки и очистить до голой земли от травы несколько квадратных метров.

— Это твоей мишенью будет, — указал я Ане на ободранный склон.

— Что нужно делать? — тут же отозвалась девушка с готовностью отличницы и желанием заслужить очередной высший балл. — Просто, я не знаю даже с чего начинать, Вить.

— Кхм, сначала вот что попробуем…

К сожалению, несколько вариантов попыток пробудить Дар (если он есть после переливания крови) не увенчались успехом. Того, что всё дело в провале опыта, быть не могло. Аня правильно сказала: все мои эксперименты до этого всегда срабатывали. Просто дело в неправильном подходе.

— Ладно, переходим к плану «Б». Если и он не сработает, то остаётся полагаться на сон и время. Может быть, эссенция просто–напросто не пропитала, так сказать, организм, — сообщил я супруге.

— Может быть, — согласилась со мной Аня с кислой миной на лице. Ей хотелось уже сегодня стать «великой и ужасной магессой». — А что за план «Б»?

— Сейчас всё поясню, — я достал из машины переносной холодильник, в котором лежало больше ведра льда в виде мелких формовых кубиков и крупных обломков. Пару кубиков я вручил ей. — Держи и постарайся их почувствовать как можно полнее: форму, температуру, вес. Я специально решил взять кровь криомантки, думаю, со льдом должно быть проще работать, так как температуру легче выбрать, чем с тем же огнём.

Аня приняла у меня льдинки и сжала каждую в кулаке. Через несколько минут она показала мне мокрые ладони:

— Растаяли.

По нашей незримой связи я ощутил, что жена готова вот–вот расплакаться от расстройства, что магия ей не даётся.

— Всё в порядке, так и должно быть, — успокоил я её, хотя сам был совсем не уверен в своих словах. Если бы не упёртость жены в вопросах, касающихся магии, то перенёс бы испытания на завтра. Потом щёлкнул пальцем по холодильному ящику. — Я же не просто так взял столько льда. Вот, держи ещё.

Спустя десять минут я скорректировал план. Теперь Аня должна была бросать ледяные кубики в склон балки. При этом глаза у девушки были плотно завязаны, и я ей сказал ориентироваться на свои ощущения. Перед каждым броском девушка держала льдинку в руке пару секунд, иногда и дольше, перебирая её между пальцами.

— У меня уже рука замёрзла, почти ничего не чувствую, — пожаловалась она мне, когда уже больше половины содержимого холодильника было использовано.

Я уже было открыл рот, чтобы сказать «заканчиваем, продолжим завтра», как вдруг увидел лёгкий «дымок» вокруг ладони Ани. Точно такой же шёл из переносного холодильника, когда я тот открыл сразу после приезда в эту балку.

— Вить?

— Ань, что за пораженческие настроения? Тебе уже не хочется стать магом? — произнёс я, не сводя взгляда с её руки, вокруг которой — то пропадала, то появлялась ледяная дымка. — Я чувствую, что до прорыва тебе осталось совсем чуть–чуть, один шаг. И вдруг ты говоришь — хватит.

— Я не говорила такого, не придумывай, — проворчала она и стала сжимать и разжимать пальцы. Дымка от этих манипуляций сразу же пропала. — Где там твои чудо–сосульки? Давай сюда, пока я хоть что–то ещё могу своими отмороженными культяпками ухватить.

— Повязку не снимать, ты должна не глазами видеть лёд, а чувствовать его, — сказал я ей и зачерпнул сразу несколько ледяных кусочков. Но вместо того, чтобы положить все или один в ладонь Ани, я просто поднял свою руку и дал стечь талой воде на девичьи пальцы, которые вновь «задымили». — Представляй, что маленькая льдинка растёт в твоей руке, становится крепче, превращается в удобный метательный снаряд, который можно точнее и дальше метнуть.

Капли воды, упавшие на женскую ладонь, тут же превратились в белесые полупрозрачные шарики, похожие на мелкие градины, которые иногда выпадают летом во время сильного ливня. Буквально за секунду шарики смёрзлись в одно целое. Ещё через три–четыре секунды льдинка выросла до размеров стандартного кусочка из формы для замораживания.