Активизировались ящеры после того, как солнце полностью взошло и нагрело песок.

— Две штуки не встали, — сообщил Димка, не отрывая от глаз бинокля. — Два тягловых зверя в смысле.

— Я понял.

У аборигенов ушло пять часов на то, чтобы собрать лагерь и погрузить своё имущество на спины мастодонтов, и на попытки растормошить двоих из них, которых ночью Суок накормила снотворным. Когда это не вышло, двое ящеролюдов устроили разборки, начав мордовать сначала одного своего соплеменника, а затем устроив такую же экзекуцию ещё пятерым. Били они их сначала кулаками, потом взяли палки и подключили к процессу избиения ноги.

— Не хило тут выносят выговор со штрафом, — присвистнул Димка, наблюдая за расправой над охранниками или теми, кто отвечал за зверей.

В итоге двух вялых тягловых ящеров хозяин каравана оставил в оазисе с двумя погонщиками и тремя охранниками на мелких скакунах. Весь их груз распределили по всему каравану.

— Уф, повезло, — выдохнул друг, наблюдая за уходом каравана. — Всё получилось!

— Чего получилось? Зверей одних не оставили, там охрана. Или хочешь с ними подраться? — язвительно произнёс я. — Вперёд тогда, выпускай им кишки.

Тот открыл рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыл. Наверное, до него дошло, что будущая драка будет не похожа на те, в которых он участвовал раньше. К такому он всё ещё был не готов.

«Эх, вот бы мне система выдала пропуск на осколок с той нежитью. На скелетах и зомби вышло бы неплохо поднатаскать Димона для будущих кровавых сражений», — мелькнула у меня в голове мысль.

— Я с ними справлюсь, Илья, — вместо него ответила мне тифлингесса.

После секундной паузы я кивнул:

— Давай. Одного погонщика оставь, чтобы он управлял своей ящерицей.

На то, чтобы добраться до оазиса и расправиться с ящеролюдами Суок понадобилось четверть часа. Расправа с охранниками выглядела настоящим избиением младенцев. Не будучи отмеченными системой, эти аборигены не имели её усиления и способностей и потому против полудемоницы восемнадцатого уровня даже минуты не выстояли. Выжил только один погонщик, которому девушка сильно разбила лицо и сломала одну ногу.

Стоит сказать, что за каждого убитого врага я получил пятьдесят ЕО. Столько же взяла Суок, так как распределение опыта я вновь вернул пятьдесят на пятьдесят. Из этого вывел вердикт, что в таких заданиях, как текущее, даже за простых аборигенов можно получать опыт. Причём, весьма неплохой. А ещё то, что для системы обычные разумные без её метки являются одинаковыми болванчиками, чья жизнь стоит ровно сто единиц. Возможно, за магов или каких-нибудь высших представителей она назначит больше. Но это требует проверки, которая мне абсолютно не интересна.

Из-за того, что времени прошло много, и уже стала резко повышаться температура, пришлось устроить лагерь прямо в оазисе. При виде того, как рядом со мной появляются различные вещи, пленник стал хрипло произносить несколько слов:

— Инги мугношэ итиаг, инги мугношэ итиаг…

И так раз за разом. Может, молился, может, просил что-то, может, называл меня каким-нибудь местным колдуном или злым духом.

К сожалению, отсутствие метки системы оказалось не только плюсом, но и огромным минусом в плане общения. Мы не знали местного наречия, а простые жители не знали системного. Всё то время, что просидели в палатке, пытались найти общий язык с погонщиком. Худо-бедно, но тот понял, что нам от него нужно и пообещал помочь в обмен на жизнь.

— Прокачаю инвентарь до сотки, чтобы засунуть туда мотоцикл, — принялся мечтать Димка вечером, когда было решено выдвинуться в путь.

— Инвентарь лучше увеличивать с помощью покупных умений, — сказала ему Суок. — Они из самых дешёвых. А вот ту же силу или что-то боевое лучше повышать баллами, так как умения стоят очень много. А магические таланты имеют просто запредельную цену.

— То есть, всё это можно купить? — заинтересовался я.

— Да, — подтвердила тифленгесса. — Но это очень дорого, Илья. И имеет ограничения. Даже мой бывший хозяин, сильный лорд, не мог часто и много покупать такие усиления.

Пленник помог установить небольшую палатку на широкой спине своего зверя. Второго я продал, выручив за него целых десять золотых мечей. Мелкие ящеры, использующиеся в качестве аналога лошадей, убежали в пустыню ещё раньше, когда Суок прикончила их седоков. Чуть подумав, я коснулся кольцом и трупов ящеролюдов.

«Мёртвое тело ящеролюда.

Вне системы.

Желаете продать за два серебряных меча?».

Разумеется, я желал.

Разобравшись с делами торговыми, я занялся основными, ради которых оказался в этом мире со своими товарищами.

— Айго, айго гини нагоноэ?! — в шоке прокричал пленник, когда оазис полыхнул с разных концов. Суок и мне пришлось порядком повозиться, чтобы разложить костры под деревьями. Всё-таки, этот оазис оказался куда больше предыдущего.

— Заткнись, урод, — прикрикнул на него Димка и показал обнажённый кинжал. — Сами виноваты.

В чём именно была вина аборигенов, он не стал уточнять. И мне кажется, задай ему кто такой вопрос, то парень не смог бы на него точно ответить.

Путешествовать на спине мастодонта-ящера оказалось куда быстрее и легче, чем на своих двоих. К жаре животное относилось индифферентно, не замечая того пекла, от которого мы с Димкой дышали с трудом и постоянно пили воду со льдом, наплевав на опасность серьёзно заболеть.

Шли мы сутки, отдохнув по очереди прямо в палатке на спине ящера. К вечеру следующего дня Суок заподозрила неладное.

— Илья, песок ничем не пахнет, — сказала она мне.

— То есть? — не сразу понял я то, что она хотела мне сказать.

— Он, — она указала на погонщика, — ведёт нас не по дороге. Боюсь, что даже не в оазис.

— Вот урод, — разозлился Димка. — Сейчас я ему на хрен уши отрежу.

Когда пленника Суок скинула на песок, тот… засмеялся. Дико, с надрывом на грани истерики и одновременно злорадно и с облегчением.

— Урод, — повторил друг.

— Не хочешь получить с него опыт?

— Ч-что? — опешил тот после моего предложения. — Опыт?

— Убить его, Дим.

Тот несколько секунд молчал, смотря мне в глаза, потом через силу кивнул:

— Если надо, то я готов.

Будь кто другой на его месте, то его бы сломал я, заставив прикончить пленного. Но с другом так поступить не мог. Видно, рано ему ещё взять свою первую жизнь. По крайней мере, вот так как сейчас, не в бою.

— Я пошутил. Суок, сделай это.

Девушка молча кивнула и шагнула к ящеролюду, на ходу замахиваясь клинком, который выскользнул из её правого наруча. Короткий свист рассекаемого воздуха, тихий удар, чавкающий звук и покатившаяся голова по песку, на который хлынула голубая кровь.

— Млина, — сглотнул Димон, — вот же…млина.

— Они почти также убивали наших в том городе, где нежить обитала, — произнёс я. Это была простенькая пропаганда и моральная накачка, деление на «наших и их», где «они» были плохими и гнусными тварями. Может быть, Димон даже понял подоплёку моих слов, но с радостью поддался им, так ему было легче.

Казнь ящеролюда никак не сказалась на нашем продвижении, чего я опасался. Суок внимательно следила за ним, запоминала движения и слова, с помощью которых возница правил ящером. И сейчас заняла его место в плетёной кибитке.

Пришлось потратить почти десять часов на то, чтобы вернуться назад на дорогу. К счастью, путь мы успели запомнить, и ветер не смог замести все наши следы.

Третий оазис оказался тоже занят отрядом аборигенов. Только здесь был не караван, а группа всадников почти в сотню голов. Ну, или сабель, как говорили век назад на Земле про конницу.

Почти сто ящеролюдов на лошадях-ящерицах в доспехах и с оружием. Снаряжение отдаёт однообразием, что многое говорит про этих разумных. Это точно не разбойничья банда. И вряд ли наёмники, где многие бойцы предпочитают выделиться, найти клинок получше, доспех покрепче и так далее. Скорее всего, дружина какого-нибудь аристократа. Или городская стража, забредшая в оазис в поисках… Да чего угодно! Вряд ли стражники торчат только за четырьмя стенами. Кроме городских разбойников есть и лесные, то есть пустынные, которые тоже являются целью стражи.