По совету Димки я вложил пятьдесят баллов в Полководца. Благодаря этому я мог призывать существа уровнем в половину моего. Количество тоже радовало. В зависимости от того, кого я выдерну в этот мир, инферналов могло быть от шести могущественных созданий до шестидесяти шести рядовых бойцов. Но даже шестьдесят шесть демонов пожирателей, у которых только когти, клыки и бронированная чешуя представляют страшную угрозу, когда они все сотого уровня.

Среди товаров я нашёл золотую карту таро с призывом гремлинши разведчика на летающем маунте, напоминающем вымершего клювастого динозавра с перепончатыми крыльями. Гремлинша имела сто седьмой уровень, способность воздушной разведки и навык Бомбардировка. Для этого у неё в инвентаре и в инвентаре маунта лежали сотни тяжёлых коротких дротиков. Если не ошибаюсь, то такими в далёком прошлом Земли во время Первой мировой войны с аэропланов забрасывали врага на земле. Были там и другие карты, ещё более ценные, но торговец отказался их мне продавать.

Спустя неделю пребывания на острове я вернулся к тому, ради чего прибыл в это место.

— Верба, ты готова уйти с нами к папе? Мы отдохнули, собрали нужные вещи и можем отправляться в путь.

— Да, — кивнула она. — Только со мной ещё пойдут мои друзья. Ильэ, Чешир и Фламиэ.

Ильэ и Фламиэ — эта та парочка фей, которых я увидел в зале Совета. Они были неразлучными спутницами дриады и заодно её учителями. Третьим спутником и тоже учителем был бурый кот, которого я в первый раз принял за рысь. Они втроём с легкостью заменяли два десятка преподавателей из элитной московской школы. По уровням они немного превосходили девочку, но хороших бойцов из них не получится из-за мирных классов.

— Разумеется, куда же мы без твоих друзей, — улыбнулся я ей. — Тогда собирай вещи и попрощайся с остальными друзьями.

— А мы сюда больше никогда не вернёмся, да? — грустно произнесла Верба.

— Не знаю, — развёл я руками. — Как папа твой решит.

— Он строгий, — вздохнула девочка. — Но я попробую его уговорить. Ой, чуть не забыла, — вдруг ойкнула она, потом на её ладошке появилась карта таро. — Это мой подарок. Выпросила её у Скруфа, я видела, что он тебе не захотел её отдать. Держи, а я побежала собираться, — Верба отдала мне карту и умчалась, сопровождаемая своими учителями, которым предстоящее путешествие страшно не нравилось, но ничего против они сделать были не в состоянии.

Эта была карта, которую мне не продали в лавке. И пусть она по возможностям не сильно выделялась, пусть. Зато у меня всё ещё оставалась карта-пустышка для превращения любой другой в золотую. Стоило мне сложить обе их вместе, как они слились в одну.

— Йес! — воскликнул я и радостно хлопнул себя по бёдрам.

Спустя час Верба вернулась ко мне. Пришла она не одна, а в компании восьми ангелоподобных женщин. Это именно с ней я столкнулся на пляже неделю назад. Тогда они скрыли свой настоящий облик и уровни под личинами.

— Мы пойдём с вами, — заявила мне одна из восьмёрки. — Совет постановил защищать Вербу в пути от всего, — на последнем слове она сделала акцент, намекая, что и я вхожу в категорию «всего».

Восемь крылатых воительниц уровнями от сто тридцатого до сто сорокового. Две боевые магессы, целительница и пять бойцов.

— Я буду только рад увидеть вас среди нас, — ответил я ей, не кривя душою. В самом деле, усиление команды на восемь бойцов поможет избежать многих опасностей. И холодное отношение с их стороны я как-нибудь переживу, мне с ними детей не крестить. — В путь.

— Костя, что у вас сегодня по результатам?

К парню возрастом лет двадцати, обратился мужчина не менее чем в полтора раза старше его. Оба были одеты в выгоревшую и застиранную камуфляжную форму.

— Павел Иванович, пусто всё, — развёл тот руками. — Поле обеда попробуем поработать на обрыве. Вот только бы ветер стих, а то раскачивает на верёвке сильно.

— Понятно, кхм. Вы уж там повнимательнее, а то осталось всего два дня работ, а потом нас погонят отсюда.

— А у Витьки тоже пусто? — парень посмотрел на собеседника.

— Мелочь — черепки, пара ножей из бронзы, что-то похожее на женское украшение из янтаря. Поэтому не определить ничего. А городище тут богатое, до нас никем не копанное. Если мы ничего не найдём, то через месяц тут деревенские всё перекопают и все слои перемешают к чёртовой бабушке. И на следующий год наша работа усложнится.

— Ну, мы попробуем, Павел Иванович, — пообещал мужчине парень.

После ухода мужчины парень смежил веки и на час забылся сном. Разбудил его девичий голос:

— Подъём соня, нас ждут великие дела!

— Ксюха, ты что ли… сколько времени? — хриплым спросонья голосом произнёс молодой человек.

— Я, я. А на часах уже двадцать минут первого. Я тебе перекусить принесла.

— Кофе с круасанами? — оживился Костя.

— Чай с хлебом и колбасой, — засмеялась та.

— Чёрный, хоть, чай-то?

— Не-а, зеленый. А чёрный ты себе сам готовь.

— Эх, — вздохнул парень, потом рывком сел на спальный мешок, — давай зелёный.

Через полчаса он уже болтался над высоким обрывом пристёгнутый к тросу, который проходил сквозь ролик на 'гусаке' самодельной вышки из деревянных брусков и досок. На поясе парня висела целая 'батарея' лопаточек, зубил, молотков. С их помощью он снимал слой спрессованной временем глины с высокого обрыва, под которым лениво бились морские волны.

Любую интересную вещь он складывал в мешок, болтавшийся на правом боку.

Работа на высоте только с виду казалась лёгкой. На самом деле, из всей компании студентов из археологического факультета, только двое из восьми человек соглашались болтаться на тонкой верёвке над тридцатиметровой бездной. Под ними была россыпь камней, облизываемых волнами, да и раскачивались они ветром, чьи порывы налетали совсем неожиданно.

Внезапно кое-что привлекло внимание Кости в толще глины и мелких камней.

— Народ! — закричал он. — Э-ге-ге-й!

— Что там?

— Воды мне спустите, тут размочить глину надо, а у меня во фляге уже пусто!

Через пару минут сверху на тонкой бечёвке спустилась полуторалитровая пластиковая бутылка полная воды. Вся эта емкость полностью ушла на то, чтобы превратить закаменевшую глину и землю в грязь, из которой потом был извлечён небольшой кувшин с высоким тонким горлышком и узкой ручкой.

— Тащи! — закричал Костя, прижав к груди находку. — Надоело уже!

Едва он оказался на твёрдой поверхности и отошёл от края, как его обступили со всех сторон товарищи.

— Чего тут?

— Что нашёл?

— Это что?

— Кувшин?

— Ого, вот это находка!

Кувшин был из меди объёмом с литр и выглядел отлично сохранившимся: ни вмятин, ни глубоких царапин.

— Новодел, что ли? — расстроено, произнёс Павел Иванович, крутя находку в руках.

Интерес к кувшину быстро пропал. Все ждали от своей экспедиции невиданного открытия (впрочем, как и любой студент — археолог, впервые вышедший на практику 'в поле'), а в итоге — пшик. Костина находка на такое не тянула, скорее на чью-то шутку была похожа. Потому кувшин даже не стали убирать к артефактам, а отдали тому, кто его нашёл.

Вечером в палатке собрались четверо молодых людей — двое парней и две девушки. Пиво и нехитрая закуска к нему стали украшением студенческого стола. Чуть позже речь зашла о кувшине.