Как только в комнате мы остались вдвоём, я громко сказал, вовремя вспомнив о проблемах со слухом у пациентки:

– Сейчас ты уснёшь, так мне будет проще проводить диагностику и лечение. Ничего не бойся, если что, я позову Кристину, она рядом за тонкой стенкой будет сидеть. Всё, я начинаю.

На месте ран у девушки была сплошная чернота. Вместо ампутированных конечностей – чёрная полупрозрачная дымка. Угольно-чёрное пятно на месте правого глаза и сотни чёрных точек и нитей на лице и черепе, столько же на и животе и спине, на правом бедре. Простая человеческая энергетика была изуродована неимоверно. И в противовес ей, рудилиевая «река» сияла здоровой зеленью с багровыми искрами. Я просто даже не знал, как всё это исправить. Когда мечтал, что смогу восстановить здоровье и вернуть жизнь умирающим эхорам в клиниках, то не знал. ЧТО мне предстоит сделать. Это не зуб вернуть и не от грыжи избавить. У пациентки, ко всему прочему, оказались сожжены три четверти волосяных луковиц, её шикарные волосы оказались всего лишь дорогим париком.

– М-да, работёнка посложнее будет, чем с Василиной, – вздохнул я.

Как изначально и предполагал, в первую очередь я занялся спиной. Убирал разрывы в нитях, сращивал ячейки энергосети, «стирал» черноту в узелках и линиях. За два часа сумел восстановить процентов девяносто каналов и узлов в энергосети, связанной с позвоночником. Когда начало ломить кисти рук – первый признак, что я вот-вот начну работать на износ и потом понадобиться долгое восстановление, я решил заканчивать сеанс.

– Кристина, – позвал я эхору, и когда та выскочила с встревоженным лицом, сказал. – Нормально всё, насколько смог восстановил ей позвоночник и убрал самые крупные ожоговые шрамы, укрепил мышцы спины. Завтра поработаю над здоровым глазом и слухом, потом возьму перерыв на несколько дней. Мне не только самому придётся отдыхать, но и подумать, как быть дальше с её ногой и рукой.

– Спасибо, Сан, – поблагодарила она.

– Пока не за что, – отмахнулся я. – Спина у неё восстановилась бы сама к новому году.

Разбудив Сури и передав её на руки Кристины, я попрощался с обеими эхорами, после чего устало сказал Мире:

– Кажется, ты была права насчёт сегодняшнего вечера. Разврат и оргия откладывается.

– В другой раз устроишь её, развратник, – улыбнулась мне девушка. – Сильно устал? Стоило так выкладываться?

– Да так… непривычно работать не с рудилиевой энергетикой, а простой. Вот и перенервничал. Думаю, за ночь восстановлю все силы.

– Понятно. Сейчас домой?

– Домой, – кивнул я.

На полное излечение Сури у меня ушло одиннадцать дней, по два двухчасовых сеанса каждый день. Поселилась венесуэлка у нас с Мирой дома, причём, на этом настояла моя жена. Так мне было удобнее всего заниматься лечением пострадавшей эхоры. Съём номера в гостинице или домика. Мира восприняла в штыки, почему-то. Не хотелось ей, чтобы мы вновь покинули дом и поселились где-то у чёрта на куличках. Возможно, ей не нравился ощущение того, что там я и она вроде приживал, живущих за чужой счёт. Может, была ещё одна причина, но её мне Мира не сообщила. За эти полторы недели жалость к искалеченной девушке перешла в дружбу. Возможно, в этом сыграла свою роль их схожесть характеров: Сури всегда была спокойна, как и Мира, в молодости целеустремлённо шла к своим целям, не ставила в основу богатство и мечтала об обычном семейном счастье. И это только малая часть общих точек соприкосновения. Последние пару дней до, так сказать, выписки девушки о чём-то шушукались на диване, постреливая взглядами в мою сторону и часто заговорщицки хихикая или подмигивая мне. В такие моменты я одновременно их опасался и подозревал всякое нехорошее, и одновременно желал, чтобы мои мечтания совпали с их мыслями, которые вызывали эти загадочные взгляды. А потом пришло время для моих планов. Первым я решил «обнести» ЦМП (центральный Московский ипподром). Здесь выигрыш до десяти тысяч, был практически безопасен ятя меня, так как выигрывали люди и гораздо большие суммы. Я же рассчитывал на пятнадцать-двадцать и потому ожидал некоторые осложнения при получении выплаты. Чтобы осложнения дальше косых взглядов не зашли, для этого рядом со мной будут постоянно находиться Сури и Кристина.

– Здравствуйте, – я подошёл к освободившемуся окошку и улыбнулся симпатичной молодой женщине лет двадцати пяти или двадцати семи, – я хочу участвовать в пари. Вот паспорт.

– Здравствуйте, – мне вернули улыбку в её эрзац-варианте. – Вы впервые играете?

– Впервые, потому и паспорт принёс, – подтвердил я.

– Прошу немного подождать.

Девушка внесла в компьютер мои данные и вручила анкету, в которой нужно было заполнить полтора десятка строчек. Пока я пачкал авторучкой бумагу, девушка сделала мне карту: пластиковый прямоугольник с цифровой строчкой и силуэтом несущейся галопом лошади на фоне заката, под которой золотыми буквами находилась надпись «карта участника пари».

– Держите вашу карту. – с улыбкой вручила она мне её. – желаю удачи!

– Спасибо, девушка. С пожеланием из ваших уст я выиграю обязательно. – ответил я ей улыбкой.

Как только первая, бюрократическая часть подготовки к операции «Ы» (а чтобы никто не догадался, хе-хе) закончилась, я со своими спутницами вышел на улицу, где мы сели в джип Кристины. Владелица машины вместе со мной заняла заднее сиденье, скрытое тонировкой от посторонних взглядов. Сури села на место переднего пассажира.

– Я рядом и помогу если что. – успокоил я Кристину.

– Заглянуть на сорок минут вперёд я смогу и без твоей помощи, – фыркнула девушка. – И потом ещё много чего сделать. Ладненько, не мешайте…

Девушка застыла каменным изваянием с широко распахнутыми глазами.

Радужка за несколько секунд приобрела насыщенный зелёный цвет и стала едва ли не светиться. Так продолжалось секунд пять, после чего свечение исчезло, и цвет глаза у Кристины стал родным.

– … седьмая, одиннадцатая, девятая, нулевая, вторая, пятая, – продиктовала эхора номера лошадей забега, который ещё не начался, но его результат я уже знаю. – Хватит, пожалуй, я последние не стала запоминать.

– Хватит, хватит, – подтвердил я её слова. – Как самочувствие?

– Неплохое, но от помощи не откажусь, но потом, после забега.

Ставку я делал на всю имеющуюся сумму – тысячу рублей. Кристина и Сури очень настойчиво предлагали помочь мне с деньгами, но отказался. Не потому, что такой благородный (хотя ещё из прошлой жизни и старого «имперского» воспитания привык помогать женщинам без всякой корысти), просто оплатой за лечение Сури была её помощь и Кристина в денежной афере. Женщина в возрасте, удивлённо посмотрела на меня, потом на моих спутниц, видимо, опознала в них суперлюдей и решила умерить своё любопытство или попытаться отговорить меня выбросить на ветер такую сумму. Приняла за мажорчика? Сына богатых родителей, которые обеспечили своему отпрыску дорогую и статусную охрану. Пли решила, что мы семья и эхоры балуют своего молодого супруга, помогают ему не заскучать, и в первом, и во втором варианте столь крупная ставка уже не кажется таковой.

– Назовите ваши номера, пожалуйста, – произнесла она. – и в каком пари будете участвовать?

– М-м, – деланно-задумчиво провёл взглядом по экранам, где показывались таблицы, номера лошадей и короткие ролики с фаворитами и победителями предыдущих скачек, – пусть будет тройное, можно?

– Конечно.

При такой ставке, порядок прихода на финиш лошадей был не важен, главное, чтобы все три номера оказались в первой тройке.

– А номера… – я ещё раз поводил глазами по экранам, – одиннадцать, семь, девять.

– Уверены?

– Да, уверен, – кивнул я.

Собеседница быстро внесла данные в компьютер, после чего из аппарата вылез билет с номером моей карты, суммой и номерами лошадей, которые должны мне принести кучу денег.