Ах да, ко всему вышеперечисленному стоит добавить, что все эти устройства выглядят куда потрёпаннее, чем их собратья ярусом выше. Словно их аккуратно разбирали, чтобы потом детали установить куда-то ещё. И в разборке участвовали минимум разумные машины или дикие неразумные устройства Красной ветви. Люди бы тут поработали с помощью кувалды и какой-то матери, оставив крайне характерные следы варварского демонтажа.

Чем дальше от лестницы мы шли в скопище залов, коридоров и маленьких комнат, тем чаще нам встречались следы разборки конструкций и демонтажа узлов. Неизвестные снимали уже блоки не просто с отдельной аппаратуры, но уже залезали в стены, в потолочные и подпольные ниши с каналами. Почему такого не было наверху? Это точно могу сказать: разборка идёт от центра местной подземной «цивилизации» с постепенным расширением радиуса. Уверен, скоро мы окажемся в поясе, где вообще ничего не окажется кроме голых стен и бесполезных каркасов аппаратуры. А вот за ним мы найдём место, где должна кипеть местная жизнь, которая себя поддерживает за счёт технического каннибализма.

Следующий ярус оказался тем самым поясом, мысли о котором навевали картины раскуроченных устройств и помещений выше. Здесь же мы нашли первые жуткие находки, от которых моя голова едва не лопалась от генерируемых мыслей.

На одной из конструкций, которые я в самом начале осмотра объекта назвал футуристическими медицинскими носилками, торчала на углу уродливая человеческая голова. И нет, её не положили на предмет и не накололи на выступ. Больше всего это походило на то, как если бы от киношного робокопа отделили бестолковку и присоединили к разъёму на каталке.

— Робомед, блин, — пробормотал я себе под нос при виде этой картины и навеянных ей ассоциаций. Голова ничуть не испортилась, хотя пролежала тут не один год судя по слою пыли на ней и вокруг. Или обработана чем-то таким эдаким, или принадлежит не человеку, а андроиду, например.

— Что ты сказал? — посмотрела на меня Кира.

— Не обращай внимания. Так, просто мысли вслух.

Над следующими найденными носилками неизвестные мастера поработали ещё более кустарно. На предыдущий нижняя часть была голая со следами микроскопических разъёмов. Здесь же на обратную сторону аккуратно приварили обычной сваркой — или необычной, но факт наличия строчки расплавленного металла присутствует — два больших кольца. Они походили на кольцевые светодиодные лампы, которые используют профессиональные фотографы и блогеры на Земле. Предположу, что кольца — это нечто из разряда антигравов из фантастики. Причём самого низшего пошиба, так как до этого в носилках должны были стоять их аналоги куда более высокого поколения.

В одном зале мы нашли завалы из металлических обрезков, обрывков, пластин, таких же фрагментов из полимеров, осколков стекла, кусков проводки и ошмётков разноцветной резины. Чуть дальше в том же зале увидели штабель из знакомых каталок. На некоторых торчали знакомые головы и круги под днищем, на других серели голые человеческие черепа. Не то свалка, не то кладовка вещей типа «когда-нибудь пригодится».

Ничего полезного здесь не было. Даже освещение пропало. Но нам это только на руку было. Вместе с лампами, аккумуляторами и прочим подобным барахлом неизвестные должны были демонтировать и всяческие видеокамеры с турелями.

— Отдохнём, — сказал я.

— Я не устала, — недоумённо посмотрела на меня Варга.

— Мысли нужно привести в порядок, — ответил ей. — И пусть энергия в сосредоточиях восстановится. Нам она пригодится впереди. Чую, что мы уже недалеко от цели, — сделал паузу, слабо вздохнул и добавил. — Какая бы она ни была.

Чего мы только не нашли за время нашего пути по безлюдному комплексу Древних. Даже Кира, которая успела изрядно полазать по древним комплексам, призналась, что очень многое из найденного для неё в диковинку. Вот только процентов девяносто пять оказалось откровенным мусором, пригодным только в переплавку. Остальные пять процентов мы забирали с собой. разумеется, если предмет удавалось убрать в инвентарь. Почти всегда использовался мой.

В общем и целом, мы сошлись на том, что объект когда-то очень давно был либо особой больницей, либо медицинской лабораторией. Мысль окончательно укрепилась, когда мы нашли несколько просторных залов, заставленных клетками и капсулами с некогда бывшими живыми существами. Часть представляла из себя толстое дно без стенок с мумифицированным трупиком птицы, огромного жука, мелкого зверька или змеи. Когда от побега их удерживало силовое поле. Другие представляли из себя стеклянные формы с небьющимися стенками или банальные клетки. Как и на других ярусах здесь хватало каталок с черепами. Человеческими и человекоподобными. Здесь неведомые вивсекторы окончательно отошли от максимального использования высокий технологий и стали их густо приправлять откровенной кустарщиной. Так вместо вероятных силовых манипуляторов, про которые я могу лишь предполагать в силу просмотренного и прочитанного на Земле, на каталках стали часто встречаться обычные манипуляторы. Одни были техническими, если так можно сказать, другие представляли из себя конечности людей и животных.

— Ком’мрд, — вдруг сказала Кира и ткнула своим бластером в одну из множества каталок, которыми были заставлены проходы между клетками и аквариумами. На неё вивисекторы установили череп огромной обезьяны, который сейчас размером не уступал баскетбольному мячу. Представляю, какая башка была «живой», облечённой плотью и кожей шерстью, ну или чешуёй. Особенно сильно выделялась преогромнейшая нижняя челюсть, занимавшая если не треть, то четверть черепа точно. Зубы тоже внушали уважение. А вот клыков не оказалось, на их месте зияли пустоты. Массивные надбровные дуги мне напомнили черепа питекантропов из музеев. — И лапы тоже его.

На месте манипуляторов к каталке были прикручены через специальные гильзы четыре руки, от которых остались лишь кости, непонятно как держащиеся между собой. ладонь у каждой превосходила мою вдвое!

— Это кто такой? — взглянул я на девушку.

— Иногда встречается в южной части Пояса…

Услышав описание существ, я про себя выкинул версию с питекантропами и внёс новую, где фигурировали земные вымершие гигантопитеки. Или те мифические обезьяны, которые воспитали книжного Тарзана. Ком’мрды имели рост в три метра, некоторые особи вырастали и того больше. Весили не меньше полутонны. При этом имели неплохо развитый разум. Не люди и разумные машины, конечно. Имеющегося серого вещества им хватало на то, чтобы использовать камни и палки для охоты и обороны, строить кривые-косые хижины, заваливать в пещерах лишние проходы, через которые к их детёнышам могли пробраться какие-нибудь хищники и прочая гнусь, представляющая опасность только для мелкого потомства. Ком’мрды жили небольшими общинами или стаями. Вот не знаю, как правильно называть жизненный уклад у подобных полуразумных существ. Ели всё, но отдавали предпочтение растительной пищи, так как её проще было найти. Несмотря на размеры оказались прекрасными мастерами засад. Матёрые особи могли укрыться так, что охотник проходил прямо нему и узнавал о наличии зверя только в тот момент, когда тот поднимался с земли и бил по затылку дубинкой.

Каталок с частями тел ком’мрдов здесь хватало, что наводило на определённые размышления. На те, в которых фигурировала встреча с живыми представителями этих существ. То, что за несколько месяцев существования Фаркраса про них никто не упоминал ещё не значит, что гигантские обезьяны вымерли. Местное племя могли выбить вивисекторы. Или её остатки снялись и ушли в более безопасное место, когда ему устроили геноцид.

Очень скоро я увидел этих созданий в целом виде, а не по кусочкам.

После залов с мелкими клетками пошли помещения в виде просторных коридоров, в которых слева и справа располагались просторные камеры. В тех нашим глазам предстали редкие мумии и скелеты всевозможных крупных представителей фауны юга. Медведи, ящеры, гигантские волки, гарпии и так далее. Сейчас от некоторых уцелели только кости и у кое кого шкура с шерстью.