Мы с Аней устроились в кабине вертолёта в туристических лёгких и удобных креслах. Больше рядом с нами никого не было. Хочу отметить, что кабина выглядела не просто набором декораций, а имела весь (насколько я мог судить своим неискушённым взглядом) комплект органов управления и информации: штурвал, круглые окошки приборов, ряды тумблеров и светодиодов. Вот только использовать всё это было невозможно, так как их закрывала непроницаемая силовая плёнка магического щита.

Нам предстояло лететь несколько часов до цели, которая располагалась на территории недружелюбного соседа, в беззащитных пограничных областях которого сейчас веселились астанирийцы.

В Ликанон.

Время в полёте я провёл с пользой, насколько это было возможно вообще. Успел сгенерировать несколько идей, как улучшить летающего голема. Например, обустроить нормальные сиденья. А ещё не мешало бы вертолётоголему обзавестись каким–нибудь дальнобойным оружием. Я надеялся, что ещё одна порция эльфийского жемчуга и моей крови помогут или самостоятельно вырастить созданию эти вещи из своего тела, или имплантировать в себя уже готовые. В обоих случаях были и плюсы, и минусы.

Была и досада на то, что Тесак принёс мне тогда дешёвую, самую простую игрушку, а не нашёл вертолётик, повторяющий формы какого–нибудь «крокодила» или его аналога. Когда вернусь, то дам ему поручение исправить данное упущение. Уж как «выращивать» такие создания я теперь знаю. Может быть, кровавая диета для летунов — это не так страшно, как для сухопутных големов. Но на всякий случай с Анютой проконсультируюсь по этой теме. И если всё будет нормально и никаких негативных ощущений у неё не возникнет, то создание таких существ я смогу поставить на поток: одни станут питаться очищенной алтарной маной, вторые набирать «массу» во время охоты на тварей Пустого королевства.

«А ведь летающий юнит открывает новые горизонты для мародёрства в земных городах, в которые сейчас не пробиться сквозь окраины, заполонённые нечистью и всякими чудовищами, — мелькнула у меня очень интересная мысль. — Только бы Сила не стала уходить, не уменьшилась. И тогда я таких дел в этом мире наворочу! Йе–ху!».

Но эти мечты на данный момент были просто мечтами, сейчас я летел сверху толщи облаков над вражеской территорией. Ориентироваться приходилось по карте и компасу. Да и карту картой назвать можно было с большой натяжкой. Красивая, украшенная завитушками, цветными рисунками замков на холмах, рыцарями и всевозможными животными, выпрыгивающими из воды рыбами, солнцем и луной с человеческими лицами. И с полным отсутствием масштаба.

Приходилось опускаться ниже слоя облаков, осматриваться, выискивать ориентиры и сверять их с картой, чтобы уточнить своё местоположение. В одну из таких разведок в нескольких километрах правее были замечены тусклые огоньки. Големо–вертолёт по моему указанию свернул в ту сторону. Через минуту стало ясно, что огоньки принадлежат факелам замка. Если у кого–то вдруг представилась картинка фортификационного сооружения, такого, как замок Гогенцоллерн, или Нойшванштайн, или даже Бодиам, то огорчу — ничего подобного не было и в помине. Под нами стояло каменное прямоугольное здание аж в четыре этажа и высокой четырёхскатной черепичной крышей с пятью шпилями по углам и в центре её, на которых развивались стяги. Вокруг него, тесно прижимаясь друг к другу, расположилась дюжина низких строений из камня и дерева. Эту группу зданий окружал высокий земляной вал. На нём стояла деревянная стена в виде узких срубов с засыпанными внутрь мелкими камнями, глиной и песком. Последнее я просто знал, а не увидел в темноте. Здесь такая фортификация часто встречается, потому как не всем феодалам по карману иметь каменные стены и совсем мало тех, кто их дополнительно защищает магическими стационарными амулетами. По сравнению с тем, что строю я на холме на месте старого разрушенного замка в своём феоде, девяносто процентов всех местных замков и крепостей — детские забавы в песочнице.

— Это или замок Боррод, или Визант, — произнёс я, в очередной раз сверившись с картой.

— А какой предпочтительнее? — посмотрела на меня Аня.

— Визант. От него до города Кор–Хсах с храмом буквально пятнадцать–двадцать минут лёта. А если Боррод, то мы очень далеко отклонились и лететь придётся вдвое дольше, — ответил я, потом вынес вердикт. — Нужен «язык».

— А не проще будет и быстрее слетать в сторону города, ну, то есть где он должен быть? — влез в беседу Тесак, который устроился рядом с кабиной и услышал мои слова. — И следов никаких не оставим после себя.

— Может, и проще. Зато пленный точно укажет, куда нам нужно. И насчёт следов не волнуйся, никто даже не подумает на нас, — сказал я ему.

В вылазку за пленным ушёл я, так как только мой големодоспех обладал способностью к маскировке. Но в группу поддержки взял двоих гвардейцев, землянина и нетериса. Летающий голем опустился в полукилометре от замка рядом с небольшой рощей, которая должна была прикрыть его. На её тёмном фоне вертолёт терялся уже с двух сотен шагов. А вот на чистом заснеженном поле голема было бы видно далеко, даже несмотря на безлунную ночь.

Расстояние до замка я буквально пролетел. Дальше был подъём по защитному валу, который был покрыт толстым ледяным панцирем, припорошенным снежком. Наверное, местные дружинники специально поливают его водой, чтобы улучшить оборонительные свойства. Против крупного отряда хороших наёмников, другой дружины или вражеской армии это почти бесполезно, так как магия легко растопит лёд или вовсе снесёт часть вала вместе со стеной. Но против разбойников вполне сгодится.

Четырёхметровая стена так же не стала препятствием для моего незаметного и быстрого проникновения на территорию замка. Буквально через минуту я уже выбрал цель. Ею стал часовой в угловой башне, который кутался в меховой тулуп, так как площадка была открыта всем ветрам, имелся лишь навес над ней, крепящийся на четырёх угловых столбах.

Кроме него стены охраняли ещё четверо солдат. Двое прохаживались по стенам, двое сидели в башнях, точных копиях той, где торчал будущий «язык». Больше ни одной живой души я не увидел.

Уловив нужный момент, я выстрелил стальным шариком в лоб мужчине, следом метнулся к нему и схватил за горло, готовясь придушить, если силы удара снаряда не хватит для оглушения. Но мой големодоспех всё рассчитал точно: не убил, не покалечил и не сэкономил на силе. Воин покачнулся и потерял сознание, привалившись к стене.

Вообще, лобная кость едва ли не самая толстая в черепе. Только бить нужно как можно выше переносицы, под корень, так сказать, чуба. В прошлой жизни, когда не носил ещё графскую корону, а был обычным охранником автостоянки, то стал свидетелем, как в драке один паренёк не самых выдающихся пропорций получил бейсбольной битой в лоб. Бита треснула, а пострадавший отделался лишь легким сотрясением мозга и ссадиной на голове. Конечно, будь орудие не дешёвым ширпотребом из плохой древесины, который продаётся даже на заправках, то последствия могли быть куда как жёстче.

Этот же вояка даже сотрясением не должен отделаться. Главное, чтобы не очнулся, пока я его буду тащить на собственном горбу. Тулуп пришлось оставить, вместе с ним ножны с мечом и алебарду. Потом скрутил пленнику руки и ноги, заткнул рот кляпом и покинул башню. Когда я оказался за пределами стен, мне на помощь пришёл один из гвардейцев. Второй остался наблюдать за замком. Если пропажа часового будет обнаружена, то он даст об этом знать.

Остаётся небольшой шанс, что на нём есть амулет, связанный с другим охранником в караулке, который сообщит старшему караульному о том, что часовой покинул свой пост. Но я надеюсь на лучшее. Да и дороже такие волшебные вещи, куда как проще снабжать караульных амулетами, что фиксируют их смерть.

Допрос проводили рядом с вертолётом, замотав голову «языку» тряпкой. С такого расстояния его крики вряд ли кто–то расслышит в замке.

— Значит, Боррод, — вздохнул я, услышав от пленника название замка, — чёрт.