На какое-то время я просто выпал из окружающего мира. Тело веселилось, кричало, пело песни, запускало пальцы служанкам, которых волей виконта появилось в шатре с десяток, в корсеты и под подол, а сознание спало.

Пробудилось оно, когда дошло до соревнования прочности оружия. Ничего другого, как поочередно рубить по клинкам друг друга придумать никто не сумел, и какое-то время в шатре лязгала сталь, раздавались радостные или огорченные крики. Гордо хочу сказать, что испытание выдержали лишь три единицы: мой меч, меч виконта и Серегина карабела.

Потом я решил сделать подарок виконту и связался по рации с Колькой, попросив того отыскать в кунге сундук с дорогими (по меркам аборигенов) поделками, стеклянными фигурками, лежащими отдельно в коробке, и направить сюда с кем-нибудь из деревенских.

Через сорок минут коробка была вручена мне знакомой парочкой мальчишек.

– Реджинальд! – с трудом ворочая языком, я позвал виконта. – Хочу оставить о себе хорошее воспоминание… посему вот… вручаю, – и я протянул мужчине стеклянную фигурку кабана, размером с гусиное яйцо. Без всякой раскраски, просто чистейшее стекло, искрящееся в лучах солнца, жаль, сейчас этот эффект глубокой ночью не продемонстрировать.

Кроме кабана, точнее секача, судя по прямым и длинным клыкам, поднимающим верхнюю губу, были фигурки нескольких животных: волка, собаки (вроде как сенбернара), двух зайцев, белок с орехом и рядом с парой орехов, лося, лебедя и пары лебедей, прижавшихся головами друг к другу и образующих «сердечко» длинными изогнутыми шеями. Все размером от куриного яйца до небольшого кокоса (лось).

– Это… дорогой подарок, – медленно и подбирая слова, произнес виконт. – Такой алмаз…

– Стекло, Реджинальд. Алмазов такого… размера даже у нас нет, хотя в родном мире бывают… и крупнее.

– И стекло дорогое, Виктор… я подарю такое же… соответствующее.

На какое-то время я вновь заснул сознанием, отдав управление тела подсознанию. Пришел в себя от тишины и того, что кто-то меня раздевал. На короткий миг сознание пронзила вспышка: в плен взяли, сейчас в колодки сунут голым! Но потом понял, что неизвестный – женщина, и кроме нас в палатке нет больше некого.

– Я сам, – отстранил я помощницу и невольно коснулся рукой ее груди, прикрытой тонкой тканью платью. Алкоголь, нерастраченная энергия на гулянке и возбуждение, которое пришло после заигрываний со служанками, сыграли со мной дурную шутку.

От прикосновения к женскому телу, к его самым сокровенным и желанным частям, кровь хлынула в пах, за несколько секунд в штанах стало тесно.

Я так и держал ладонь на чужой груди, и их владелица не сделала ни малейшего жеста, чтобы отстраниться, не сказала слова против.

«Сама хочет потому что», – догадался я.

Пошатнувшись, я встал с ложа, на котором пришел в себя, и притянул к себе женщину. Ощутил ее губы на вкус в поцелуе, и у меня просто снесло башню. От незнакомки приятно пахло цветами, луговыми травами и ароматом здорового чистого женского тела.

Уже двумя руками я коснулся высокой женской груди, несколько секунд играл с ней сквозь ткань, после чего не выдержал, подцепил ворот и разорвал платье сверху, выпустив на свободу светлые крупные полушария, белеющие в полумраке, и с темными некрупными сосками, выделяющимися на светлой коже.

– Господин, на спине шнуровка была, – прошептала она чуть укоризненно.

– Извини… я новое куплю, – пообещал я, наклоняясь и ловя губами один из сосков, играя пальцами со вторым. Вторая рука опустилась ниже, пролезла под подол платья и сдавила крепкую и гладкую попку.

И вот наступил момент, когда мое желание достигло своего пика и терпеть больше я не мог. От ласк гибкого подтянутого девичьего тела я перешел к делу. Развернув незнакомку к себе спиной, я поставил ее на четвереньки на небольшую кровать и задрал платье ей на спину. После чего нащупал пальцами влажную мягкую впадинку, окруженную волосками, и направил в нее свой член.

– Ах! – вскрикнула партнерша и сама подалась навстречу, буквально насаживаясь на меня.

Несмотря на огромное количество выпитого бренди и местного вина, оргазм не заставил себя ждать и через двадцать минут я излился в партнершу.

И этот взрыв удовольствия стал последней каплей, которая еще удерживала меня в сознании. Как только она растворилась во всем моем теле, я рухнул рядом с женщиной на ложе и отключился.

Проснулся от дикой головной боли и еще более страшного чувства жажды. От попытки пошевелиться все вокруг пошло кругом, в висках стук молоточков сменился ударами тяжелых кувалд.

– Ы-ы-ы… ы…ы, – только и смог я выдавить из себя сухим и опухшим языком. Во рту не было даже капельки слюны, зато хватало всякой мерзости, судя по ощущениям. Как говорил знакомый отца, любящий вставлять эту присказку по случаю и без: на языке сорок кошек нагадили, и все по-разному.

– Пейте, господин, – кто-то приподнял мне голову и поднес к губам край деревянного ковша. Первый глоток испарился еще на губах, второй на языке и только третий скатился по пищеводу дальше.

– Уф, спасибо, – поблагодарил я женщину, когда опустошил немаленькую посудину. Литр прохладного и чуть кисловатого напитка со вкусом каких-то трав там было, не меньше.

– Не за что, это моя обязанность помогать вам… во всем, – последнюю фразу незнакомка произнесла с едва заметным сарказмом.

Кое-как придя в себя, я сначала осмотрел место, где нахожусь, потом единственного соседа, точнее соседку. Находился явно в простой палатке, два на два метра, но высокой, над головой, если выпрямлюсь в полный рост, свободного места хватает. Скорее даже маленький шатер.

Насчет девушки… первое впечатление – модель сошла со страниц «Плейбоя». Густые каштановые волосы были заплетены в толстую широкую косу, лицо красивое, утонченное, его так и тянет назвать аристократическим. Светло-карие глаза с золотыми искорками. Губки пухлые, алые, на щечках ямочки, когда девушка улыбалась, шея длинная, подчеркивала высокую грудь, которую не могло скрыть платье со швом, начинающимся от воротника и продолжающимся почти до пояса. Кожа светлая, лишь чуть-чуть тронутая загаром, что довольно странно, учитывая, что лето уже давным-давно в разгаре. Рост у девушки средний, по-женски средний, не выше ста шестидесяти сантиметров, отличная осанка, движения плавные и четкие, быстрые. Прямо гимнастка или балерина оказалась в моей кровати… м-да, кое-что из ночных художеств я бы хотел забыть.

Если вид девушки был под стать аристократке, в том числе и светлая кожа (вспомнил я, что дворянки вечно прятались под зонтиками, считая, что загорелая кожа – это участь крестьянок и мещанок) на это указывала, то вот украшения и одежда были слишком невзрачные для леди.

Платье простое, без вышивки, сшитое из одного типа материи. Но шито именно по фигуре девушки. В ушах висели небольшие сережки – тончайшая светлая цепочка с матовым светло-желтым камешком чуть крупнее вишневой косточки. На левой и правой руке по одному пальцу было украшено кольцами, одно из них было массивное, широкое и сделано из меди, плюс украшено хитрой чеканкой, чем-то напоминающей так называемые кельтские узоры. Второе колечко было в виде тоненького ободка из светлого металла, возможно серебра.

– Уши… у тебя уши… ты кто? – я воскликнул, когда смог рассмотреть ушки девушки, которые точно не были человеческими. Чуть уже человеческих, вытягивающиеся вверх и с заостренными кончиками.

– Я квартеронка с эльфийской кровью, моя прабабка эльфийка, – сообщила та. – Господин, вы никогда не видели эльфов?

– Нет, – мотнул я головой, о чем тут же и пожалел, когда в глазах все помутнело и виски кольнуло болью, почти стихшей после питья. – А откуда ты?

– Вообще или конкретно в вашем случае? – усмехнулась девушка. – Если изначальное появление желаете узнать, то появилась, как и любое живое создание, из мамы, когда ее обрюхатил какой-то дворянин…

– Здесь, в палатке, – перебил я ее. – И почему со мной, э-э, ночью была? Или не ты?