Казалось бы, ну что может сделать средневековый лучник против высокотехнологического существа из прочных металлических сплавов и полимеров? Оказывается, кое-что может. На моих глазах арбалетчик вогнал болт точно в голову одного робопса, после чего тот рухнул на землю и затих навсегда. Другой лучник умудрился попасть в руку меченосцу, отчего та превратилась в неподвижную деталь. И на этом стрельба закончилась — враги оказались под стеной. Здесь они не замедлились ни на миг, прыжком залетев на пару метров и принялись шустро карабкаться. Даже однорукий умудрялся лезть по бревенчатой стене наравне с четвероногими созданиями. От наших ударов их прикрывало голубоватое поле, растянувшееся над их головами, как зонтики.

— Ждём! Когда будут перелезать к нам, не то щиты спадут! Не провороньте, криворукие! — надрывался сержант.

Первый робопёс, чья голова показалась над краем частокола, получил стрелу в пасть и ещё одну в шею за ухом. Первая бессильно отлетела в сторону, выбив зуб. Зато вторая вошла на несколько сантиметров в металл, попутно вызвав фонтанчик искр, который сверкал секунды две, почти как догоревший бенгальский огонь. Робот так и повис на краю частокола, дёргаясь и царапая нижними лапами брёвна. Передние будто парализовало, они замерли с глубоко засаженными когтями в древесину.

Одновременно с ним показалась голова второго механического животного. По нему ткнули копьём и ударили топором. Но только царапины после этой атаки остались. В ответ машина рывком забросила на острие частокола своё тело и по-кошачьи взмахнула одной лапой, задев владельца топора.

— А-а-а! — заорал он и полетел со стены, разбрызгивая кровь во все стороны.

Копейщик вновь попытался атаковать робота. К нему пришли на помощь ещё двое. Один с копьём. Другой с двузубыми вилами. Может, это тоже какой-то вид древкового оружия, только я в этом не разбираюсь. Этот мужик смог пригвоздить левую лапу робопса к частоколу.

Всё это заняло по времени меньше минуты. Я толком среагировать не успел, когда началась драка на стене. А засмотревшись на четвероногих роботов пропустил выход на арену их однорукого поводыря. Тот под конец совершил поразительный прыжок, взлетев над частоколом во весь свой рост. А упав, придавил одного из защитников. Сосед убитого ударил его копьём в голову, но лезвие наткнулось на стальное предплечье, которым прикрылся враг. Через мгновение он стремительно атаковал голой ладонью, перебив крепкое древко с лёгкостью, словно то было из пенопласта.

«Чёрт, куда мне тут с кнутом? Не размахнуться совсем», — чертыхнулся я, сжимая рукоять бича и пытаясь приноровиться, чтобы нанести удар. И тут робот пнул по телу раздавленного поселкового, которое полетело в мою сторону. — Чёрт!

Увернуться не успевал. Да и куда? Или прыгать самому вниз, или навалиться на соседа, рискуя вместе с ним упасть под ноги остальным защитникам.

И я прыгнул. Высота тут метров шесть всего. С повышенной силой и улучшенным скелетом не должен переломать ноги. А вот в падении от столкновения с трупом запросто это могу заработать.

При приземлении правильно сгруппировался и перевернулся через плечо, гася инерцию. Тут же быстро встал на ноги и задрал голову вверх. На помосте за пару секунд, что меня там не было, драка стала ещё более яростной. Робот отлично действовал против нескольких человек всего одной рукой. Лупил ей по оружию людей и по деревянным щитам, выбивая щепки и заставляя их жутко трещать. Одновременно подставлял под ответные удары самые крепкие части своего тела, от которых отлетали едва заметные днём искры при столкновении с наконечниками копий и лезвий топоров. В нескольких метрах от них мои товарищи пытались скинуть со стены робопса. Тот так и висел брюхом на острие частокола, махая во все стороны лапами и пытаясь слезть. Но мужики ему этого не давали, понимая, что вдвоём машины быстро всех перебьют.

Находясь внизу, я ничем не мог им помочь. Только смотрел и готовился к худшему. Так и кончилась бы битва без моего прямого участия, если бы враги не собрались нанести удар в спину. По какому-то наитию я вдруг отвернулся от драки и сильно задрал голову, посмотрев в небо, вспомнив про вражеских воздушных разведчиков. Там в этот момент один из них вдруг вошёл в пике, наполовину сложив крылья. С огромной скоростью он понёсся вниз.

— Хоть бы ты разбился, урод, — помечтал я и заорал. — Воздух! Тьфу ты, летун падает!

После этого бросился бежать в направлении, где вот-вот должен был приземлиться враг. Удара от столкновения кучи железа с землёй я не услышал, поэтому стоит ожидать, что противник целёхонек.

Когда я выбежал на улицу, где должен был опуститься крылатый робот, то увидел, что его там уже встретили. Двое стражников пытались его нанизать на копьё и длинный узкий двуручный меч. Кажется, такие назывались эсток или кончар, если память меня не подводит. Вот вроде бы видел это оружие пару раз в жизни и то в игре и интернете, и казалось, что забыл. Но стоило столкнуться в жизни с ним, как сразу же вспомнил.

Робот напоминал немного марвеловского «сокола». Только у него крылья не убирались в ранец, а складывались вроде веера и висели за спиной. Крепились они к лопатке к её верхней части совсем рядом с плечевым суставом. Жёсткого крепления у них не было. Робот хорошо это демонстрировал, ловко орудуя сложенными крыльями, отбивая ими выпады стражников и атакуя в ответ.

Несколько секунд я наблюдал за схваткой, а потом, улучив момент, подскочил со спины и взмахнул кнутом. Вместо удара решил захватить правое крыло, чтобы дать шанс копейщику поразить тело врага. Вряд ли металлические пластины, выполняющие роль кожи у машин, у летуна будут толстыми. Вон он их как прикрывает крыльями и иногда руками. Крепкий удар воина должен пробить наружную оболочку, обязан пробить. Или нам всем троим конец придёт.

Моя атака идеально совпала с ударом копейщика и попыткой летуна заблокировать её. Кнут оплёл «веер», после чего я рванул на себя бич. Тянул изо всех сил, но смог лишь чуть-чуть качнуть робота назад и не дать ему ударить крылом навстречу копейному древку.

С громким и неприятным скрежещущим хрустом наконечник вошёл в правый бок твари. На долю секунды позже раздался звук похожий на взрыв мелкой петарды. А ещё так звучит короткое замыкание, когда бур перфоратора натыкается на проводку в стене. Ещё через мгновение робот дёрнул крылом, и… кнут лопнул, перерезанный тонкими пластинами-перьями.

Робот быстро-быстро замахал левым крылом, отгоняя стражников, на секунду обернулся, посмотрел на меня и крикнул.

Это позже я узнал, что попал под воздействие особого звукового таланта врага. А в тот момент показалось, что получил ослепительный свинг в лицо и пару одновременных хлопков по ушам. Чудом не отключился. За это спасибо амулету с защитой. Я не только остался на ногах, но даже вернулся вскоре в бой.

Да, мог бы постоять в сторонке, так как видел, что летун — всё. Он ещё пытается сражаться, но действует только одним крылом. Второе слегка разъехалось и цепляется за землю кончиками перьев. А ещё он скособочился на правый бок и под ним появились пятна чёрного и синего цвета. Но мне нужно было урвать хоть что-то за этот бой. Роботы — это не птицы с жабами и даже не змеи и зайцы. Раз они такими небольшими силами пошли на наш посёлок, то рассчитывали на что-то, на свои высокие ступени. Мне кровь из носа требуется ещё раз ударить летуна, чтобы сорвать сколько-то процентов лута за участие в этой схватке.

Боевая часть кнута была срезана, а тонким кожаным плетёным шнурком можно было хлестать его до посинения. И второе крыло не получится схватить, как первое таким огрызком. Вот и пришлось рисковать, приближаться к нему и идти в сумасшедшую атаку, задействовав второй боевой навык, доставшийся от зайца.

От мощного удара обеими ногами в прыжке в спину летуна бросило вперёд прям на оружие стражников. Копьё вошло с металлическим хрустом и электрическим бумом в живот, а эсток пробил насквозь тело в районе подключичной ямки. Со спины над левой лопаткой показался кончик клинка, измазанный в вязкой тёмной жидкости.