— У толстячка тоже сто дэриков есть! — крикнул я и засмеялся. — Он хочет их тебе отдать.

У толстяка текла из носа кровь. Он увидел, как к нему направился "ужас призывного пункта", и тут же вытащил две бумажки.

— Вот, возьми, только не бей! — взмолился он, протягивая купюры дрожащими руками.

— Адвокат, хватит с них, — приказал я. — Пусть толстяк несет обмундирование. — Я подошел к громиле. — Молодец. Вина хочешь?

— Хочу.

— На. — Я достал бутылку вина из сумки. — Заслужил.

Толстяк, на свою беду, явился с пожилым военным, который забирал у меня заявление. Тот молча осмотрел раздевалку и на крик толстяка: "Штабфютер, здесь бунт!" — отвесил тому подзатыльник.

— Изя, что здесь произошло? — спросил он у меня.

— Да вот они, — я показал на военных, — не хотели выдать мне новое обмундирование, и Адвокат их учил уму-разуму.

— М-да, — вздохнул штабфютер. — А ты, Изя, проблемный парень. Ты что, не понимаешь, что это может повлечь малоприятные последствия?

— Уважаемый, — невозмутимо ответил я, — в моем положении бояться поздно. Меньше года не дадут, дальше фронта не пошлют.

Штабфютер усмехнулся:

— Будут тебе и брату новые комплекты. — Он еще раз оглядел избитых солдат. — Я бы тебя, Изя, у себя оставил, но ты меры не знаешь. Мог бы договориться по-мирному, а ты драться начал. Нехорошо. Что пообещал Адвокату?

— Сто дэриков.

— Ну да, за сотню монет он полгорода порвет. Надо от него избавляться.

Параллельный мир. Планета Пранавар. Хай Дол.

Управление имперской службы безопасности

Утром на стол Ингорилу легла сводка за прошедшие сутки. Он бегло ее прочитал и в гневе стукнул кулаком по столу.

— Идиот! — не сдержавшись, выругался он. — Какой идиот!

Он встал и направился на выход. У кабинета начальника управления дорогу ему преградил адъютант.

— Дженерфютер занят, он не может сейчас вас принять, — скороговоркой произнес офицер и, раскинув руки, закрыл своим телом дверь.

Ингорил со злобой посмотрел на закрытую дверь и ушел. Скотина! Такую операцию сорвал!

Он направился в отдел разведки.

— Начальник где? — спросил он у дежурного сотрудника.

— Они отдыхают, — подобострастно поклонившись, ответил лург.

Ингорилу оставалось только глубоко задышать, сдерживая накопившуюся злость. Операцию по задержанию особо опасных преступников санкционировал начальник управления. Он своим приказом поручил это дело разведке, и вмешиваться в процессуальные мероприятия Ингорил не имел права.

Он разработал схему проведения операции, а его просто отстранили от дела. Ингорил понимал, что время, которое нужно для исправления ситуации, утекает, и ничего не мог с этим поделать. Брундрил решил снять сливки сам и выслужиться перед дэрами. Разыскиваемые были схвачены и посажены под арест. Работать с ними начнут после обеда. Хмуро уставившись себе под ноги, он прошел в изолятор.

— В какой камере содержатся доставленные сегодня утром? — спросил он дежурного надзирателя.

— Допуск? — протянул руку лург.

— Какой допуск?! — возмутился Ингорил. — Ты что, не знаешь, кто я такой?

— Простите, лерзиттер, но у меня письменное распоряжение дженерфютера пускать к задержанным только тех, кто имеет подписанный им допуск.

— Какая наглость! — в бессилии прошептал Ингорил.

Все! Все, что он сделал, пошло псу под хвост! Он вышел из подвала управления и постарался успокоиться. Весь день он был весьма раздражен. Вечером дежурный писарь принес ему командировочное удостоверение, в котором значилось, что он должен немедленно по получении сего документа убыть на Южный фронт, в распоряжение контрразведки фронта. Срок прибытия через двое суток начиная с сегодняшнего дня.

"Брундрил решил от меня отделаться на период работы с иномирцами", — с негодованием подумал Ингорил.

Он сам напросился на фронт. Но какой смысл туда ехать, если интересующие его объекты находятся здесь. Все, что он делал, все его наработки и планы были перечеркнуты бывшим подчиненным. Тот его переиграл вчистую. Он не только воспользовался информацией, которую собрал Ингорил, он, используя просьбу самого Ингорила, выпроводил его подальше. Все планы о дальнейшей карьере можно было забыть. Ингорил расписался в журнале, забрал командировочное удостоверение и, нахлобучив шляпу, угрюмо пошел прочь из управления.

Машину он оставил на служебной стоянке. Ингорил шел по улице, не оглядываясь на прохожих, поглощенный своими мрачными мыслями, стараясь унять подступающую ненависть. Его использовали грубо и беззастенчиво. И так же беззастенчиво от него избавились.

Он решил пройти между домами, через проходные дворы, чтобы сократить путь. Свернул под арку, прошел в узком коридоре затемненного внутреннего двора, и, когда он хотел открыть дверь подъезда, чтобы пройти насквозь, его накрыло оцепенение. Он дернулся, но было поздно.

— Сдохни, предатель! — услышал он громкий торжествующий шепот.

Попытался вырваться, но ментальные цепи голодного вампира были крепки. Он широко открытыми глазами смотрел впереди себя, не веря в случившееся. Как? Как такое возможно? Он попытался скинуть наваждение, но тут его накрыло теплое мягкое и невидимое глазу одеяло. Его сильнее стиснули, и он почувствовал, как накатывает слабость. Он еще боролся, не до конца веря в то, что его использовали в пищу. Дернулся пару раз, а затем пришло равнодушие. Это стал действовать яд из слюны вампира. Ингорил закрыл глаза и безвольно опустил руки, отдаваясь охватившему его наслаждению. Затем по телу прошли судороги. Он с трудом подумал, как хорошо ему сейчас, и это была его последняя мысль.

— Так ты утверждаешь, что тебя зовут Мет Донахи? — Широкоплечий приземистый лург в кожаном фартуке поверх форменной рубахи с засученными рукавами с издевкой смотрел на трясущегося парня. — И что тебе эту одежду дал работник уборочной компании "Эвлада", когда шел на работу?

— Д-да, вс-с-се-е вер-р-рно, — заикаясь и трясясь от страха, отвечал паренек. — Мы прятались в подвале дома, когда они з-з-зашли.

— Ага, и они отдали вам свою одежду! — еще язвительнее проговорил крепыш в фартуке. Он засмеялся и, вдруг резко перестав хохотать, схватил парня за грудки. — Ты понимаешь, ослиная моча, что одежда, которую ты носил, стоит сто дэриков. Сто! А ты мне втираешь про уборщиков! — Он размахнулся и ударил паренька кулаком в лицо. — Сознавайся, тварь!

— У-у-у… о-о-о! — Паренек отлетел в угол, упал навзничь и, захлебываясь кровью из разбитого носа, заскулил: — Ау-у… я не знаю, что-о-о вы хотите знать.

— Не знаешь? — прошипел лург. — Сейчас ты у меня будешь знать даже таблицу умножения, паскудник.

Через полчаса палач, вытирая руки полотенцем, брезгливо посмотрел на то, что осталось от обвиняемого. Кусок избитого мяса, готовый подписать все что угодно. Но так и не сознавшийся в главном. Он подошел к двери, приоткрыл ее и крикнул:

— Тащите второго! А этого к доктору.

Начальник разведки управления с рапортом в папке стоял перед дженерфютером.

— Говори кратко, что удалось узнать, — не поднимая глаз, приказал лерзиттеру сидящий за столом. Вид его был мрачен, на лбу отчетливо обозначились морщины.

— Задержанные действительно оказались теми, за кого они себя выдавали, Мет и Дар Донахи. Их опознали родственники. Оба насильники.

— Это все?

— Нет, дженерфютер. Были арестованы еще двое бродяг, что представились братьями Донахи.

— И где эти двое?

— Улетели на фронт.

— Улетели, значит, — повторил сидящий за столом и покачал головой. Посидел в раздумьях и неожиданно спокойно произнес: — Закрывайте дело как отработанный пустой материал. И сдавайте в архив. Ингорил слишком заигрался в шпионов. Да! Вот еще что, — остановил дженерфютер собравшегося уходить лерзиттера. — Тех двоих задержанных полицейские оформили?

— Нет.

— Ну тогда в отчете их не указывай.

— Слушаюсь.