— Какие-то проблемы были?

— Были, — не стала она скрывать. — Муж, чтобы нас не трогали, платил местным бандитам десять процентов. Ко мне подошли и сказали, чтобы я тоже платила, раз торгую на их территории. Я сослалась на вас, как на хозяина товара.

Она смотрела на меня с большим страхом в душе. У нее только начала заново складываться порушенная жизнь, и, если я откажусь от ее услуг, ей трудно будет это пережить.

— Грута, не беспокойся, мы будем с тобой работать и дальше. А с бандитами я разберусь, ты их мне только покажи.

— Тан, они ждут вас в трактире «У старого Варда», как зайдете — слева у окна стол, вы их сразу увидите.

— Ладно, показывай этот трактир.

В трактире стоял кислый запах, народу было немного. За столом у окна сидели двое, с явно бандитскими мордами. Таких только в кино снимать: бородатые, со шрамами на лицах, на простых ремесленников они, должно быть, наводили ужас. Я подошел и сел.

— Здорово, бандиты. Кто тут хотел меня видеть?

— А ты кто? — удивился мужик с неопрятной бородищей, разглядывая меня.

— Я — хозяин зелья, что Грута продает.

— Значит, так, молокосос, Грута торгует, нам десять процентов — мы тебя не трогаем. Усек расклад? — Он ощерился и посмотрел на меня, как на дурака.

— Усек, — сказал я, выхватил кинжал и пригвоздил его руку к столу. Второго схватил за бороду и дернул вниз. Подождал, когда пройдет первый шок, и стал слушать их вопли. — А ну заткнулись! Бо убью, — сказал я. Бандиты сразу притихли. Один с ужасом смотрел на пришпиленную руку, другой не мог поднять голову от стола. — Я пришел сюда, чтобы разъяснить вам, недоумкам, новые правила. Тот, кто хочет собирать здесь оброк, должен платить мне, кто не платит — тот не живет. Усекли? — спросил я.

— Усекли, усекли, — проблеяли они.

— Тогда дуйте к главарю и передайте ему это. — Я вытащил из стола кинжал и отпустил бороду.

Бандитов как ветром сдуло.

— Зря вы так, — подошел ко мне хозяин трактира. — Здесь свои порядки. И у вас будут неприятности.

— Порядки, уважаемый, устанавливает тот, кто сильнее. Лучше дайте поесть и запить, только не пиво.

Мне надо было дождаться, когда банда соберется и заявится наказать наглеца-мальчишку, посмевшего бросить им вызов. Через полчаса на сканере показались семь алых точек.

— А вот и банда пожаловала, — обрадовался я, потому что не пришлось ждать долго. Встал и вышел на крыльцо.

Бандиты шли толпой с очень решительными видом, подбадривая себя воинственными криками. Впереди двигался громила в кожаном нагруднике. Видно было, что они подготовились, некоторые имели защитные артефакты и нагрудники, в руках короткие мечи.

— Помирать пришли, убогие? — громко, так, чтобы они меня услышали, спросил их я.

Не отвечая, они с криками ринулись к крыльцу. Теперь вот можно проверить и амулет. Я поднял руку с браслетом и полностью разрядил его, выдав очередь из игл. Результат превзошел все мои ожидания — всю толпу смело за пару секунд. На земле лежали убитые и раненые, у кого были броньки, пострадали меньше, им разворотило внутренности. Остальных прошило насквозь: щиты первого уровня им не помогли. Стоны и вопли заполнили улицу. Я подошел к здоровяку, которому игла попала в плечо, и спросил:

— Жить хочешь?

— Хочу! — не стал он отказываться.

— Служить мне будешь? — продолжал я.

— Буду! — Он истекал кровью и был на грани потери сознания.

Я влил ему в рот зелье. Подождал и добавил еще. Скоро громила начал шевелиться, недоверчиво посмотрел на рану и подвигал рукой. На шум и крики прибежали стражи порядка, тряся жирными животами, и тупо уставились на побоище и на меня, лечащего здоровяка.

— Что здесь случилось, ваша милость? — спросил старший патруля.

— Местные бандитские разборки, — не соврал я. — Передрались между собой.

Старший патруля недоверчиво посмотрел на меня, но промолчал. Я протянул ему золотой и сказал:

— Вот на похороны.

Толстопуз в кирасе просиял.

— Не извольте беспокоиться, ваша милость, похороним с честью, — выпятив необъятное брюхо, бодро отрапортовал он.

— Пойдем в трактир! — приказал я вылеченному бандиту и, не оглядываясь, пошел.

— Господин сержант, это тот парень, за которым мы гонялись по всему городу, — услышал я шепот за своей спиной и звук удара кулака с одновременным вскриком: «Ой!»

Сел за стол у окна под молчаливыми взглядами посетителей. На улице стражники остановили проезжавшую телегу, дали подзатыльник бедолаге и стали загружать убитых и раненых. Подошел громила и уселся следом.

— Тебя как зовут? — Я оглядывал его с интересом.

— Борт Кувалда, ваша милость, — осторожно проговорил он, потирая плечо.

— Закажи себе вина, Кувалда, ты потерял много крови, — порекомендовал я ему. Подождал, когда хозяин, принеся кружку, осторожно поставит ее на стол и отойдет, и спросил Кувалду: — Кто из банды еще остался?

— Рангор Подкова и его сын.

— И где они?

Я внимательно смотрел на Борта. А он понимал, что за неправильными ответами кроется его смерть. То, как я расправился с бандой, его сильно проняло, все это я читал, как в книге, по его простодушному лицу. Из всей банды, что пришла меня убивать, он был самым вменяемым.

— Подкова — хозяин каретной мастерской и главарь, сын ему помогает. — Кувалда решил от меня ничего не скрывать.

— Пошли поговорим с Подковой, — сказал я, вставая с места.

Подкова встретил нас выстрелом из арбалета: уже зная о разгроме банды, он сдаваться и вести переговоры не собирался. Они с сыном спрятались в сарае и стреляли в любую тень, появившуюся в дверях. Сам я соваться туда не собирался, а привел его жену и приказал ей, чтобы шла и переговорила с мужем. Вот ее он и застрелил, не раздумывая. А когда понял, что он наделал, стал проклинать меня и Кувалду, обещая кары страшной и неминуемой. Я вытащил из сумки гранату, повертел в руках и подумал: «А чего тащиться за город, когда можно попробовать ее на Подкове?» Сломал взрыватель, досчитал до трех и кинул шар внутрь сарая:

— Держи подарок, Подкова! — крикнул я.

В сарае раздался оглушительный взрыв и следом стоны раненых. Быстро заскочив внутрь сарая, я оценил результат взрыва. Граната упала как раз за перевернутой телегой, где прятались главарь и сын, сыну разворотило голову, а сам Подкова был еще жив. Истекая кровью, он хрипел, зажимая рану на животе, я подлечил его и с помощью Шизы приступил к допросу.

Борт пришел в ужас, увидев, с каким хладнокровием я расправился с семьей главаря. Он был готов повиноваться мне во всем.

— Кувалда, бери лопату и пошли со мной. — Мы спустились в подвал. — Копай здесь, — указал я.

Здоровяк беспрекословно поплевал на руки и принялся копать. Скоро он наткнулся на сундучок. Почистив его от земли, он с трудом вытащил его из ямы. В сундуке были золотые и серебряные монеты, украшения из золота, серебра и драгоценных камней. Кувалда зачарованно смотрел на лежащие перед ним богатства. А я думал, что отец с сыном занимались не только вымогательством, но и убийствами.

— Тащи наверх, — приказал я.

Наверху мы с Шизой быстро пересчитали найденное богатство — три тысячи золотом и серебром. Я отсчитал пятьдесят монет, часть золотом, часть серебром, и положил перед громилой. Деньгами и страхом можно добиться больше, чем одним страхом.

— Это тебе за правильное решение.

Кувалда в жизни не видел столько денег сразу и стоял как столб, глядя на деньги. Я отсчитал еще пять сотен и сказал:

— У Подковы не осталось наследников. Его хозяйство перейдет городу. Выкупи мастерскую и наладь работу. Прибыль пополам. — Борт оживился и согласно закивал. Я отсчитал еще две сотни серебряков. — Найти парней, чтобы защитить район, сможешь? Человек пять, больше не надо.

— Без проблем, — сразу ответил он.

— Оброк на местных определи в два процента, тебе и парням хватит за глаза. Мне отсчитывать не надо. Набирай бойцов, а не воров. За произвол буду вешать. — Кувалда мне поверил сразу. — Через седмицу я тебя и твою бригаду обеспечу амулетами. И последнее: Груту прикрой от любых наездов, с нее за поддержание порядка не бери. — И под его пораженным взглядом убрал сундук в сумку. — Если будет нужна помощь, пошли гонца в академию на проходную. — Я смотрел на него, ожидая ответа.