— Алеш, ты совершаешь ошибку. Ты читал письмо, что я тебе написал?

Демон некоторое время разглядывал пленника, прежде чем ответил:

— Нет, Жаркоб. Я его выбросил.

— Но почему?! — удивленно воскликнул Жаркоб. — Я в нем объяснил свой поступок.

— Потому, что ты не стал объясняться со мной перед отправкой в преисподнюю. Не дал подготовиться. Не объяснил, что меня ждет, — спокойно перечислил Грапп. — А просто отправил на смерть. Вот почему мне не нужны были твои объяснения. А кроме того, что я вижу сейчас? Ты сотрудничаешь с теми, кто воровал ваших детей. Ты предал и свое братство.

— Алеш, братство — это кучка дураков. Они не понимают, что нужно сотрудничать с той силой, что появилась. Иномирцы не против нас, демонов…

— Хватит, Жаркоб. — Алеш стукнул ладонью по столу. — Я достаточно услышал. В общем, так. Тебя ждет Преддверие. Сможешь пройти тот же путь, что прошел я, выйдешь оттуда и живи как хочешь. Буду считать, что мы в расчете. Уведите его, — приказал Грапп.

И тут же Жаркоб был сбит с ног, а новый удар по голове заставил его взвыть.

— Не колдуй, мясо! — строго предупредила крыса в колпаке.

Я проводил их взглядом.

— Алеш, у тебя здесь зверинец? Это вообще кто?

— Ты про крысанов? Это мутанты, продукт эксперимента древних. Ментальные маги. — Он поднялся. Видно было, что он не хотел рассказывать о том, что здесь происходит, и постарался сменить тему. — Пошли к твоей принцессе.

Тору поместили отдельно, но она по-прежнему сидела в клетке. Ее платье было мокрым, так как по нужде девушку вывести позабыли или не подумали о ее нуждах вовсе. Она была безразлична ко всему и тупо пялилась на стену.

Я повернулся к Граппу и осуждающе произнес:

— Алеш, мог бы оставить при девушке тех, кто заботился о ней раньше. Она принцесса.

— Да откуда же я знал, кто она! А тех, кто за ней смотрел, уже нет в живых.

— Валорцы?

— Они самые. Я этих тварей в живых не оставляю.

Я подошел клетке и открыл ее. Взял девушку за руку, и Тора покорно пошла следом. Зачерпнул из бадейки, что находилась в клетке, воды и стал проводить над Торой ритуал очищения идришей. На четвертый раз это у меня получилось.

Грапп сначала скептически с интересом наблюдал за моими действиями, но когда платье Торы засияло чистотой, а от нее стало пахнуть свежестью гор, присвистнул:

— Силен, брат. Ты в Инферно сумел применить человеческое заклинание. Поверить не могу! Ты знаешь, что здесь повсюду первородный хаос? Он ломает любые упорядоченные магоконструкции.

Я отрицательно покачал головой.

— Может, поэтому и получилось, что не знал и верил, — пробормотал он. — Теперь отойди. — Грапп приставил к руке девушки аптечку спецназа. Серебристая коробка зажужжала и плотно прижалась к предплечью. — Теперь ждем, — предупредил Грапп.

Я только пожал плечами.

— Скоты, — злым голосом произнес Грапп, он рассматривал показания аппаратуры, — они давали ей дозу, которая должна была полностью лишить ее разума. Это нужно только для одного: чтобы внедрить в нее нейрограмму другого человека. Жирные твари! — Теперь в голосе Алеша звучала ненависть. — Они наладили торговлю телами. Представляешь? Дай им волю, они опустошат этот мир. Ненавижу! — Он помолчал, а потом спросил: — Ты знаешь теорию изначального мира?

— Ну примерно. "В начале было Слово, и Слово было у Бога…"

Но Грапп усмехнулся и прервал меня:

— Я не о сказаниях говорю, а о том, для чего нужен этот мир. Так вот, этот мир считается изначальным. Отсюда механизм, заложенный во вселенной, черпает энергию для развития. И если нарушить здесь эко— и магосистему, то все миры начнут умирать. По этой причине сектор закрыли. А некоторые зажравшиеся подонки, которым мало удовольствий в жизни, решили прибрать этот мир к рукам. Им все равно, что будет после них. — Он наклонился к аптечке. — Нормально чистит. Я уж думал, что мы не справимся. Но у девушки сильный организм и метаболизм, не такой, как у нас… Слушай, ты не хочешь переодеться? А то девушка очнется, а ты с голым задом. Как-то не очень мужественно для спасителя. — Его глаза смеялись. — Еще расскажет кому, что ее спас голозадый.

Я только вздохнул. Конечно, Грапп прав, но где мне взять другую одежду?

— У меня нет одежды. Если ты дашь мне что-нибудь, буду благодарен.

— Могу дать скафандр, как на мне, или одежду и броню древних, — предложил Грапп.

— Лучше одежду и броню древних, — выбрал я. Надевать скафандр я интуитивно не хотел, кроме того, очень интересно было посмотреть на снаряжение древних рас, ушедших в небытие. Среди таких артефактов попадались занятные вещички.

— Только учти, — предупредил Грапп, — на оружие и снаряжение наложены чары магии хаоса. Они будут блокировать и разрушать твою магию.

— Спасибо, я учту.

Одежда был простой — полотняные штаны, рубаха, пояс и сапоги. Снаряжение для тяжелого пехотинца. Я повертел тяжелую бронзовую кирасу.

— А чего-нибудь полегче нет?

— Есть кожаный доспех. — Он вытащил из сундука кирасу, поножи и наручи. Покопался и достал короткий меч в украшенных ножнах. — Щит нужен?

— Обойдусь.

— Я так и думал, — кивнул он.

Вскоре я был одет как наемник. Доспехи сидели на мне как влитые, не стесняли движений и, видимо, неплохо защищали. Какие на них наложены чары, я не разобрал, все было перепутано мельтешащими энергетическими линиями. Смотреть магическим зрением на это было больно. Сами заклятия, наложенные на броню, я не чувствовал и махнул на это рукой. Не мешает, и ладно.

В комнате раздалось жужжание, и аптечка замигала зелеными огоньками.

— Готово, — удовлетворенно произнес Алеш. Он подошел к Торе и снял аптечку.

Мы смотрели на эльфарку. Спокойное красивое лицо девушки не выражало каких-либо эмоций, но с него ушло и выражение тупой покорности. Тора-ила оглядывала обстановку, в которой она оказалась. Мазнула по мне взглядом, посмотрела на Алеша.

— Красивая, — высказал вслух свое мнение Грапп.

А меня выбросило в боевой режим. Тора пришла в себя. Я увидел, что она стала как сжатая пружина, готовая распрямиться и начать убивать всех вокруг. Или, по крайней мере, попытаться это сделать. Не выдавая своих намерений и пытаясь ввести нас в заблуждение своей покорностью, она прикрыла глаза. А в следующее мгновение она должна была броситься в самоубийственную атаку. Первым перед ней стоял Алеш. Ее реакции позавидовал бы мангуст, встретивший гадюку. Но, прежде чем она смогла что-либо сделать, я обхватил ее руками и усадил к себе на колени. Тора не ожидала такого проворства с моей стороны, дернулась раз, другой и быстро обернулась, чтобы посмотреть, кто ее спеленал. Она увидела меня. Ее глаза наполнились ледяной ненавистью, а затем она превратилась в стихию дикой ярости. Она пыталась вырваться, потом колдовать, но у нее не получалось. Снова пыталась вырваться, била ногами по моим ногам, щипала, куда могла дотянуться пальцами связанных мною рук, и опять не могла вырваться. Когда она поняла, что ничего не выходит, разразилась ругательствами. Причем самыми мягкими словами были — скотина, сволочь, чтоб тебя тролль затрахал.

— Ого, какой огонь! — восхитился Алеш. — В снежной принцессе бурлит настоящий вулкан страстей.

— Отпусти меня, гадина! Ы-ы-хр, — зарычала она и вдруг вцепилась зубами мне в нос. Она рычала, мотала головой из стороны в сторону и пыталась его откусить, остервенело сжимая зубы. Голодный волк в суровую зиму не грыз так добытую кость, как она терзала мой нос под насмешливым взглядом Граппа.

В конце концов мне это надоело.

— Тога-ила. Отгусти мой гнос. Постагайся высгушать меня.

Но девушка рычала как снежный барс и во что бы то ни стало очень хотела его откусить. Нанести повреждения она не могла, но пока, пребывая в ярости, не поняла этого и вымещала свою ярость на нем, как тузик на грелке. Потерпев еще немного, я решил схитрить.

— Сейгяс высмогаюсь! — громко, так, чтобы она услышала мои слова, прокричал я, и это сработало. Брезгливость переборола злость.